Рядом раздалось привычное мурлыканье, и к ней на колени запрыгнула все еще ослабленная Смурфи, и девушка благодарно запустила свои пальцы в ее набитую шерстку и удобнее устроилась на кровати. А ведь ее муж…, даже в мыслях она спотыкалась об это непривычное слово, оказался прав, ей сейчас позарез требовался восстанавливающий силы сон…

Уже проваливаясь в легкую дрему, она вдруг осознала, что даже не поблагодарила своего вредного василиска за такое неожиданное спасение. Что бы сейчас с ней происходило, если бы он вовремя не придумал воспользоваться брачным ритуалом… Все таки она, наверно, была не права, обвиняя его во всех тяжких… Надо бы извиниться…

Когда Аделари, наконец, проснулась, ее василиск уже снова был в спальне. Он сидел в своем любимом кресле и задумчиво смотрел на нее уставшим, даже каким-то потухшим взглядом. Девушка встрепенулась, ее самец выглядел таким потерянным и расстроенным, что ей сразу же захотелось вскочить с кровати и броситься ему на шею, чтобы поддержать своей близостью и согреть теплом, но Ади вовремя вспомнила, что так и не успела одеться… Она быстро зарылась назад в свое одеяло.

Взгляд Аратона, вроде бы только поймавший былую искру, снова стал бесцветным. Магистр прикрыл глаза, и устало откинулся в кресле, медленно потирая пальцами свои виски.

— Как ты? — еле слышно прошептала Аделари.

— Выжат досуха, — прошептал ее истинный.

— Как остальные? — еще тише спросила девушка.

Василиск открыл глаза и внимательно на нее посмотрел.

— С переменным успехом, — наконец, проговорил магистр. — Мисс Фараэль уже набралась сил и вернулась в свою комнату, студенты Церкер и Легран сумели обернуться с моей помощью, все-таки кровь прасуществ дала о себе знать, остальные снова в стазисе. Студенты-человеки, получив щедрые порции моего яда, тоже пошли на поправку, никто не умер и на этом хорошо… Наставники отправили в Совет Истрарии отчет о нашем происшествии, поэтому думаю, завтра, крайний срок послезавтра, к нам уже нагрянут дознаватели…

— Сумели выяснить, что было в игристом? — Аделари и без его кивка догадывалась, что стало причиной этого массового оборота, но девушке хотелось услышать подтверждение своих слов.

— Та жидкость, что украли из Катакомб… Мы сумели вычислить студентку, которая добавила ее в вино, но та явно находилась под сильным магическим внушением, ничего не помнит, ничего не знает. Ревалити даже не сумел определить, кто из менталов мог приложить к этому свою руку, уж очень сильный блок стоит на ее сознании. Понимаешь, что это значит? — Аратон вопросительно посмотрел на свою химерку, но та лишь отрицательно качнула головой, и он, глубоко вздохнув, продолжил: — Это значит, что к нашему происшествию причастен Совет Истрарии, только там собраны сильнейшие маги Королевства, и эти же маги, скорее всего, будут разбираться в нашем деле…

— То есть, никак не будут? — ошарашено прошептала девушка, а василиск посмотрел на нее долгим задумчивым взглядом.

— Нам всем придется пройти магическое сканирование. Хорошо, что до 20 лет запрещено глубоко проникать в разум, но я постараюсь сделать так, чтобы проверяли только тех, кто собственно обернулся и нанес ущерб Большой Зале и студентам-магам, — он напрягся в своем кресле и, стиснув зубы, просипел: — Я ни при каком раскладе не позволю им касаться твоего разума, потому что в этом случае, я тебя потеряю…

— Может, мне снова бежать? — неуверенно протянула Аделари.

— Нет, это привлечет к тебе ненужное внимание, с чего бы это студентке сбегать из Академии перед самым разбирательством? — Ади задумалась, а Аратон подался вперед и торопливо заговорил: — Не переживай, если все будет складываться против нас, побежим вместе. Пока же в своем отчете Ревалити указал, что тебе стало плохо из-за того, что ты перебрала с алкоголем, а потом в лазарет пришел я и забрал свою опозорившуюся студентку под личный контроль.

— Думаешь, в это поверят?

— Думаю, у них будет слишком много проблем, в которые придется вникнуть, чтобы распыляться еще и на не дружащих со спиртным студентов, — василиск снова откинулся в кресле и устало добавил: — Мы все истратились магически, взяли пару часов на восполнение резерва… Потом надо будет снова попробовать сменить ипостась у оставшихся студентов, очень не хочется, чтобы проверяющие убедились в том, что мы не умеем контролировать свой оборот…

— Я тоже хотела бы помочь… — выдохнула Аделари. — Я могу помочь, я полностью восстановилась…

Аратон нахмурился и усталым голосом проговорил:

— Потом, все потом… — и замер, приготовившись спать в кресле?!

А Ади неожиданно разобрала жажда деятельности. Она аккуратно выпуталась из своего одеяла, кинув настороженный взгляд на вроде бы уже погрузившегося в целительный сон василиска, накинула на плечи его первую попавшуюся в гардеробе рубашку, и решительно двинулась к своему василиску. Перед самим креслом девушка, конечно, замерла, раздумывая, как проще восстановить своего самца, но потом, откинув ненужные сомнения, одним движением опустилась ему на колени.

Аратон снова открыл глаза и смерил ее долгим, изучающим взглядом.

— Если тебе это неприятно, то не надо меня пополнять… — она уловила знакомый металл в его голосе.

— Мне это не неприятно, и еще очень стыдно, что я даже не поблагодарила тебя за свое спасение, а начала сыпать какими-то детскими претензиями. Такое ощущение, что у меня начались поздние перепады настроения, как при первом обороте. В любом случае, мне правда ужасно стыдно, — Ади почувствовала, как ее щеки предательски заалели.

— То есть это запоздавшая благодарность? — металл и не думал уходить из голоса василиска.

— Не только. Я действительно хочу тебе помочь, — прошептала она и тут же ощутила, крепкие ладони, медленно скользнувшие под ее наспех застегнутую рубашку и слегка сжавшие кожу на талии.

— И все-таки…, — не унимался василиск, и Аделари просто пришлось накрыть его губы своими и быстро заскользить пальцами по мелким пуговкам, освобождая себе дорогу к рельефному торсу. — Что ты творишь? — он немного отстранился, и она, наконец-то, услышала в его голосе так не хватавшее ей, уже ставшее родным урчание.

— Замыкаю круг, — девушка на несколько мгновений приложила свои пальчики к его губам, вынуждая прекратить это бессмысленное сопротивление, а потом провела ими по его обнаженной груди. — Пожалуйста, расслабься и доверься мне…

Василиск рвано вздохнул и позволил первым, несмелым магическим потокам прорезать свое тело и вернуться обратно к его маленькой химерке.

— Ты — мое лакомство, самое редкое и самое дорогое… — выдохнул Аратон и, закрыв глаза, передал бразды правления в руки своей истинной.

Проснулись они, как ни странно, в постели. Аделари настолько сильно пригрелась на коленях своего василиска, что даже не заметила, когда он успел перенести ее на кровать. А теперь она медленно приходила в себя, нежась в объятиях своего истинного, так умопомрачительно соблазнительно дышащего ей в ухо, что реши он сейчас все же консумировать их брак, она бы не только не сопротивлялась, но еще бы и попросила вкусной добавки. Девушка решительно распахнула глаза, прогоняя от себя неуместные соблазнительные картинки, и тут же получила нежный утренний поцелуй в висок. В комнате не горело ни одного магического шара, но мрак уже не был непроглядным, сквозь незашторенное окно пробивались неуверенные светлые полосы. И пусть день еще не отвоевал свои позиции у ночи, через гертью они, наконец-то, увидят первые солнечные лучики.

— Соня, мы уже опоздали на целый час… — Аратон сильнее сжал ее тело в своих объятиях и провел кончиком носа по чувствительной коже виска. — И если сюда заглянут другие наставники, мы не избежим публичного скандала, даже если и будем пытаться доказать, что этой ночью тайно провели обряд бракосочетания…

— А такое возможно? — медленно потягиваясь и еле сдерживая рвущийся наружу стон полного блаженства, мурлыкнула Аделари.