А ведь когда-то призрак Капоне отпугивал и посетителей, и покупателей этой недвижимости. После убийства Эдди О’Хары в 1939 году «Убежище» купил бывший машинист из Чикаго Уильям Карлтон, вложил в него деньги и с 1950-го стал зазывать искателей острых ощущений в «уникальный ночной клуб». Он думал, что нашёл золотую жилу, и нарочно сочинял мифы о пребывании здесь гангстеров (о дозорной вышке, пулемёте на крыше и т. д.), но прогорел. «Никто не хочет купить летний домик Капоне», — констатировала 12 августа 1954 года газета «Вайнона дейли ньюс». Впрочем, покупатель всё же нашёлся — чикагский ресторатор на пенсии Юджин Хьюстон, переделавший «Убежище» в ресторан. Его дети Гай и Кэрол работали там соответственно барменом и шеф-поваром. Какое-то время ресторан процветал, но в 2009 году был отобран банком за долги. Чтобы покрыть убытки, банк выставил «Убежище» на аукцион, уверяя в описании лота, что прежний владелец приобрёл дом непосредственно у семьи Капоне...
Дом в Чикаго, на Южной Прери-авеню, 7244, в 1963 году приобрела учительница Барбара Хогсетт, не зная, что раньше он принадлежал Капоне. В 1989-м дому пытались присвоить статус памятника истории, но этому воспротивилась италоамериканская диаспора, не желавшая прославлять преступника. В 2008 году Хогсетт, которой тогда был 71 год, решила переехать поближе к сыну — в Калифорнию и выставила дом на продажу за 450 тысяч долларов, хотя похожие дома в Саут-Сайде стоили от 180 до 230 тысяч. Риелторы думали, что он уйдёт в один момент. Как бы не так! Даже когда по прошествии двух лет цену понизили до трёхсот, а потом до 225 тысяч, желающих купить не нашлось. Риелтор Кристина Мосински начала сбор подписей в интернете под петицией о превращении исторического здания в музей. Конечно, после нескольких ремонтов там осталось мало помещений и вещей, помнивших Капоне, — разве что гараж и позолоченные карнизы, которые Аль выписал из Италии. Каждую весну и лето к дому наведывались туристы из Европы в тщетной надежде попасть в легендарное жилище — хозяйка их не впускала... В 2018 году заложенный дом перешёл в собственность банка, который вновь выставил его на продажу 12 февраля 2019 года всего за 109 тысяч долларов, специально приурочив это предложение к девяностолетней годовщине «резни в День святого Валентина». Для привлечения покупателей в ряде газетных статей намекалось на туннель, якобы обнаруженный под домом, и подчёркивалось, что кухня, обстановка которой датируется началом пятидесятых, может помнить Терезу Капоне...
Дом Капоне на Палм-Айленде ещё в шестидесятые годы привлекал к себе непрошеных гостей, пытавшихся хоть одним глазком увидеть, что же там внутри, а если повезёт, то и прихватить какой-нибудь сувенир. Это, разумеется, причиняло неудобства новым владельцам. В 1969 году Уильям Ноулс, приобретший этот дом годом раньше за 48 тысяч долларов, продал его за 50 тысяч Рою Фоулеру, а тот два года спустя сбагрил его лётчику Генри Моррисону, ничего не знавшему об истории своей новой собственности. В 2011 году дом у Моррисона купил основатель энергетической компании «Гридпойнт» Питер Корселл, сделал там ремонт и продал два года спустя какому-то французу. В мае 2014-го инвестиционная компания «МБ Америка» приобрела исторический дом и заново его обставила. Теперь «Палм, 93» предоставляют для проведения эксклюзивных фотосессий и видеосъёмок.
Надо, однако, понимать, что дома и тюремные камеры — «похоже, да не то же». Никто не хранил их в неприкосновенности, благоговейно сдувая пылинки; все они неоднократно подвергались переделкам и ремонту. Например, тот самый бронированный «кадиллак», который оказался в Англии, в 1958 году купил производитель шоколада из Торонто Харли Нильсон и в конце шестидесятых годов продал музею Ниагарского водопада. 20 ноября 1971 года коллекция музея ушла с молотка; за автомобиль Капоне дали 37 тысяч долларов, потом перепродали на другом аукционе, в Атлантик-Сити, за 81 тысячу. 14 апреля 1975 года машину переправили в Чикаго для съёмок фильма о Капоне, и это придало ей известности. Во время тура знаменитого автомобиля по стране перед зрителями однажды предстал Морис Руденский и поделился воспоминаниями о Капоне. В 1979 году новым хозяином «кадиллака» стал владелец музея старинных автомобилей Б. Эчли, который его отреставрировал — в частности, заменил стекло, которое потрескалось и пожелтело. В начале 2006 года «кадиллак» снова продали — коллекционеру Джону О’Куинну.
Что же касается Руденского, то в 1955 году его освободили условно-досрочно. Он поступил редактором в издательство «Браун и Бигелоу» к своему бывшему сокамернику Уорду, который превратил скромную компанию в крупное предприятие. Потом Рыжий работал в компании «ЗМ» из Миннесоты, занимавшейся, в частности, безопасностью труда. Но своё настоящее призвание он нашёл только на склоне лет. В 1970 году он опубликовал автобиографию, назвав её «Гониф», что на идише означает «Вор». В последующие полтора десятилетия он ходил по школам в Сент-Поле и Миннеаполисе и общался с детьми, стараясь внушить им правильные представления о преступном мире, чтобы те держались от него подальше. Он также создал своё «Шоу-варьете Рыжего Руденского» и объезжал с ним дома престарелых; вступил в Клуб клоунов Сент-Пола и веселил детей в больницах. Его жизнь завершилась в доме престарелых «Шалом» в Сент-Поле 21 апреля 1988 года.
Сегодня имя бывшего «врага государства номер один» используют в коммерческих целях, зачастую в недобросовестной рекламе. Дэйв Вишновски пишет в статье «Есть ли в мире место, где не был Аль Капоне?», вышедшей в «Дейли джорнал» 11 августа 2012 года, что если бы Аль посетил хотя бы десятую часть городов, отелей, ночных клубов и прочих увеселительных заведений, в которых якобы часто бывал, у него не осталось бы времени ни на что другое. Любой предмет, связанный с Капоне, теперь ценится на вес золота. Перед смертью Мэй сожгла письма, семейные фотографии и документы, относящиеся к её жизни с Алем, не желая, чтобы всё это стало достоянием посторонних людей. И всё же кое-что сохранилось. В 2016 году письмо Капоне сыну от 16 января 1938 года было выставлено на торги с начальной ценой 50 тысяч долларов. Время от времени на аукционах всплывают драгоценности, предметы мебели и посуды, принадлежавшие (или якобы принадлежавшие) «Лицу со шрамом»; большую часть из них предоставила вдова Ральфа Капоне, которая после его смерти вышла замуж за его лучшего друга и бизнес-партнёра Серафино Морикетти. Есть и «нематериальное наследие». Так, в 2009 году опубликовали песню о любви «Madonna mia», написанную Капоне в Алькатрасе.
Как менялось отношение к памяти о Капоне, видно на примере двух плакучих вишен, которые Мэй подарила балтиморской больнице. Одну из них в 1950 году безжалостно спилили, потому что нужно было место для постройки нового больничного крыла. Вторая в 2010 году, не выдержав сильного снегопада, разломилась надвое. Из её древесины мастер Ник Алоизио изготовил несколько чаш и других предметов, которые были проданы в 2012 году с онлайн аукциона, а вырученные средства пошли на нужды больницы. Впрочем, в Балтиморе есть несколько плакучих вишен, якобы выросших из черенков от тех самых, подаренных благодарным пациентом...
Фильмам и романам о Капоне несть числа. Молодёжные рок-группы для раскрутки придумывают себе названия, связанные со знаменитым гангстером. Да что там рокеры — питбулей и даже котов, содержащихся в приютах для животных, называют Капоне — так легче пристроить их в добрые руки. Соединёнными Штатами капонемания не ограничивается. В исландском Арборге с 1966 года в день рождения Аля проводят День Капоне. В первый раз фестиваль, устроенный четырьмя местными жителями, продлился всего один день, но к 1974 году в нём уже участвовал весь город, и с 2017-го он растягивается на целых три дня — с 15 по 17 января. Участники наряжаются в традиционные костюмы гангстеров, курят сигары, пьют виски сколько влезет, набивают себе желудок по преимуществу итальянской едой и стараются не попасться полиции. В Румынии есть веб-сайты и фан-группы, посвящённые Капоне. Почтовые марки с изображениями Аля и Мэй выпустили даже в Таджикистане и Киргизии.
