— Я просто переосмыслил свое отношение к убийствам.

— Приятно это слышать, — господин сел за свой рабочий стол. — И еще приятнее было видеть твой бой. Толпа тебя полюбила. Редко такое бывает в первом бою. Теперь самое главное удержать эту любовь. Она ведь такая хрупкая и мимолетная, что сегодня она есть, а завтра уже нет.

— А разве просто выигрывать будет недостаточно?

— Может быть достаточно. Но проигрывая ты точно потеряешь их любовь. Тренируйся еще лучше, еще усерднее.

— Так я и планировал, господин.

— Хорошо. Ступай обратно в лудус, но по пути взгляни в лицо каждому, кто когда-то стоял здесь на твоем месте в свое время. У всех них были разные цели и мотивации сражаться на арене, но все они стали чемпионами. Ты тоже сможешь. Для этого тебе нужно лишь постараться. Я в свою очередь готов идти тебе на встречу.

Я ничего не ответил, лишь неуверенно кивнул, задумавшись о его словах. А ведь и правда, что у всех всегда свои мотивы что-либо делать, но очень часто эти существа оказываются в одной конечной точке. Толпа видит у чемпионов слезы радости, но каждый плачет по-разному, потому что награда за все старания у каждого своя.

Я не совсем понял причину, почему господин меня вызвал к себе. Да и саму суть разговора я тоже не уловил. Может важен был не разговор, а суть этого вызова? Что-то вроде уделенного особого внимания? Не знаю…

Я спустился вниз в обеденную зону, что встроена в первый этаж здания. Это удобно на самом деле. Обеденная зона — это как обычная комната под вторым этажом, только у нее нет стены сбоку, откуда можно сразу выйти на тренировочную площадку. Все близко, рядом и в жаркие дни холодные каменные стены помогают остудиться.

Сегодняшний ужин прошел в праздничном настроении. Особенно у былых гладиаторов, у которых не было преуровневого боя, но которым тоже дали выходной на следующий день. Вино лилось рекой, разговоры гудели из-за каждого стола. Как бы не были не дружны новички между собой, но сегодня у нас один стол на всех. Каждый делился своими впечатлениями о прошедшем бое.

— Я его просто располовинил! Когда я закружился в вихре со своим топором, то у него не было шансов от него увернуться! — Буран был самым громким за столом. И самым захмелевшим.

— Еще как был шанс. Или ты не видел, как я дважды увернулся от вихря берсерка на арене? — я не мог не поспорить с ним, ведь я сражался против такого же подкласса, как и он.

— Тебе попался хреновый берсерк! Какой из дроу может быть берсерк? Эти темные эльфы мастера бить тихо, обходя тебя со стороны жопы, но никак не махая топором.

— Ты в курсе, что это расизм? — в разговор вмешалась Малика.

— Да мне похер!

— Не был бы ты таким пьяным, я бы призвала огромное копье и зашла бы к тебе со стороны жопы, чтобы…

— Ну что вы, в самом деле, праздник же! — я решил вмешаться в этот спор, пока накал страстей не завел их слишком далеко.

— А у меня бой был довольной тяжелый. Я с трудом мог уворачиваться от его стрел. Эльф-лучник, это смертоносное сочетание, — поделился с нами Гордон.

— Он, кажется, тебя задел пару раз? — Малента с удовольствием слушала все истории.

— Да, пробил мне руку дважды, но благо у меня есть заклинание заживления, чтобы привести себя в порядок. Но соглашусь, что атакующих заклинаний мне тоже не хватает.

— Поддерживаю тебя полностью! — сказала Малента. — Я сколько не призывала своего подручного, но пока противник им занят мне нужно было бы атаковать чем-то издалека, каким-то заклинанием, а вместо этого приходилось сближаться, чтобы бить посохом.

— Я думаю после первого уровня у нас уже будет выбор побольше, — согласился Гордон.

— А мне вот не хватило именно защиты какой-нибудь, — вставил свои пять копеек в разговор Бардус. — У меня заклинание, как у берсерка – вихрь. Я своими двумя мечами наношу очень сильный урон, но вот когда в меня стреляют заклинанием, то мне совершенно нечем защититься.

— Надо было нам всем выходить в один бой, тогда бы мы компенсировали друг друга, — сказал я и над столом разразился дикий хохот.

Не то, чтобы я хорошо шутил, но когда все уже хорошенько подвыпившие, то и шутки должны быть соответственно простенькие. Тем более мои. Кто бы что не говорил, но все тянутся к лидерам, а из всех новичков только меня господин вызывал к себе. Все отнеслись к этому с пониманием, потому что видели, что я чувствовал себя на арене лучше всех, только мое имя скандировала толпа и только я игрался со своим соперником, а не просто пытался его убить. Все это понимали, кроме двух вечных обиженок, таких как Александр и Калька. Они молча сидели в углу стола, не отсвечивая и не участвуя в разговоре. Мне показалось, что они даже не пили вино. Но их молчание можно понять, ведь их бои ничем особым не выделились. Александра вообще дважды роняли на лопатки, и он с трудом поднимался обратно. Бой у него был тяжелый, против ящера боевого мага. А ему хватило боевых магов, когда он еще со мной сражался.

Кальке тоже не повезло. Она попала против дроу-убийцы и отгребла люлей по полной. Как же он ее по всей арене гонял... Толпа смеялась, когда видела ее бой. Как она вообще победила? Большой вопрос. На чистом везении продержалась, когда стреляла в корпус противника, а тот возьми, да присядь в этот момент. Так и получил стрелу промеж глаз. Толпа была в шоке, как и все мы. Бардус уже хотел проводить Кальку в последний путь, но той повезло, и она победила.

Я бы может и показал бы себя с лучшей стороны и поддержал бы боевых товарищей, но… Но какая же скотина, это вино! Оно дурманит сознание и заставляет показывать свои не самые лучшие качества.

— Предлагаю тост! — я встал и торжественно поднял кружку с вином. — Выпьем же за братьев наших меньших, которых мы могли лишиться в любой момент. Не убьют на арене, так в поле работать отправят. За Александра и Кальку!

Над столом повисла тишина. Я ожидал увидеть злость в их глазах, а увидел лишь стыд. Стыд за свое поведение и что они начали совершенно не с того свое пребывание в лудусе. Только в этот момент я понял, что они, наконец, осознали, что были не правы и хотели влиться в коллектив. Но я им этого не дал. И меня можно было понять. Думали, я просто так забуду все их нападки на меня? Еще и когда пьяный? Не тут-то было! Пусть сполна пожрут дерьма и только когда они приползут ко мне на коленях с искренними защеканскими извинениями, только тогда я скажу, что подумаю.

— Не хотите пить? — продолжил я. — А как же выпить за то, что собака, что больше всех лаяла и скулила, что она лучше всех – лучше всех огребла на арене люлей?! У меня таких тостов до утра хватит. Или что подводный ящер захлебнулся в осознании своей никчемности? Что, вам сказать теперь нечего?

Калька тут же поднялась и ушла вниз в свою комнату. Александр же вскочил со своего места и хотел было что-то сказать, но я видел, как слова обиды застревали у него в горле. В итоге он просто махнул рукой на нас и тоже ушел вниз.

Я был доволен собой. Я доказал на деле не единожды, что я лучше их. Мне надоели их постоянные нападки в мою сторону. Мне было неприятно и противно. Пора поменяться ролями. Но не все со мной были согласны.

— Виктор, ты перепил что ли? — Малента смотрела на меня раздраженно и даже зло. — Что это было сейчас такое?

— У меня тот же вопрос – что это за херня была такая? — поддержал ее Буран.

— Смею согласиться с остальными, Виктор. Это было крайне неуместно и агрессивно. Я понимаю, что такое исходило от гнолла раньше. Гноллы все вспыльчивые и непредсказуемые. У них бахвальство, даже неподтвержденное, в крови с рождения. Но ты…

— Ну, чего запели?! Александр наш боевой брат! Кто забыл, я напомню, — вмешался в разговор Гордон.

— Брат не брат, но Виктор по большому счету прав, — хотя бы Малика меня поддержала. — Таких, как Александр нужно ставить на место. Кальку жалко только. Она же, как присоска к гноллу. Ходит просто за ним везде и со всем соглашается.

— Ладно, пусть пообежаются ночку. Потом посмотрим на их поведение. Если начнут относиться уважительно, то и я пересмотрю свои взгляды. А пока большего они не заслуживают.