— Вы что, никогда в своих мирах не смотрели игру?

— Смотрели, но так о подобном не рассказывают, — ответил я.

— Подслушала разговор двух магов, что отвечают за эти шары.

— Они же сидят на самой верхней трибуне, откуда и управляют шарами, — заметил Гордон. — Как ты смогла у них что-то подслушать?

Малика лишь пожала плечами и ушла. Гордон все также пребывал в замешательстве, а я постепенно уже начал привыкать к способностям дроу.

Я снова повернулся к арене и наблюдал за боем. Они сражались, как истинные воины. На секунду я даже подумал, что их уровень сражения в разы выше, чем у меня. Но потом вспомнил бой с Александром и Калькой и понял, что тогда я показал далеко не весь свой максимум, поэтому должен справиться.

Я почувствовал, как мне на поясницу элегантно легла чья-то рука. Я повернулся и увидел Маленту, которая заинтересованно смотрела, как и я, на сражение.

— Кровь в жилах стынет, как это захватывающе. Не прав да ли?

— Что здесь захватывающего? — я не разделял ее восторга. — Двое разумных существ пытаются убить друг друга на потеху толпы. Знаешь, в момент своей скорой смерти смотреть на многотысячную толпу, которая радуется твоей смерти, не самое лучшее. В моем мире как-то все строится по-другому. Если кто-то умирает, то ему все пытаются помочь. Часто после боя, даже солдаты оказывают помочь поверженным противникам прямо на поле боя. Потому что все понимают, что жизни важны.

— Если бы все это понимали, то не было бы в мире войн. А пока есть такая возможность убивать легально, то почему бы на этом не заработать?!

— Как-то скупо ты оцениваешь свою жизнь. Против тебя на кон ставят сто вуан, а ты ставишь свою жизнь, то есть все, что у тебя есть.

— Жизнь ничего не стоит, если в ней никакого смысла. Мы рождаемся и умираем, это неотъемлемая часть любого живого организма. Если мне дают выбор между богатой, но рисковой жизнью и спокойной, но бедной, то я предпочту богатую.

Я не стал отвечать Маленте на ее последний аргумент. Она говорит так, будто не видит смысла без денег, хотя сама пришла на арену только ради своего брата. Ну это она так говорит.

— Когда ты найдешь брата, ты продолжишь сражаться на арене?

— Не знаю, — эльфийка пожала плечами. — Будет зависеть от того, что с моим братом и что он будет делать дальше.

— Почему…

Не успел я закончить свою часть фразы, как вышел работник арены и крикнул мне:

— Виктор Галич, боевой маг, человек, ты следующий. Вставай перед воротами и выходи на арену, сразу, как они откроются.

Я начал нервничать. Мне пока не знакомы ощущения, которые испытает человек, который должен убить ради веселья. Это как-то дико, но в тоже время и… свободно. Да, точно, это раскрепощает.

— Убей его медленно, чтобы толпа ревела, как ненормальная, — сказала Малента и страстно меня поцеловала. Ее рука сжала мой меч в промежности так крепко, что бумбончики повыпрыгивали в стороны, будто им не хватает воздуха. Это было дерзко и немного больно, но меч начал подниматься и вылазить из ножен. Странная реакция. Если выживу, попробую жесткий секс.

Итак, я стою перед воротами. За противоположными воротами я вижу своего противника. Я помню его на рынке рабов, его купил Полоний. Тот гадкий ланиста, который хотел меня купить для работы в поле. Ну сейчас-то я покажу ему, что он ошибался. Посмотрим детально, кто там против меня.

Гаувар

Броня:

— Нагрудник новичка

— Поножи новичка

— Рукавицы новичка

— Шлем новичка

Оружие:

— Двуручный топор новичка

Заклинания:

— Мельница – берсерк раскручивается с топором, нанося огромный урон (магия помогает держать вестибулярный аппарат в норме)

Стандартный набор, не считая заклинания. Надо быть осторожным с ним в ближнем бою.

На мое удивление, я сегодня в похожем обмундировании буду в бою. Распорядители игр запретили брать что-то покупное с собой на предуровневые бои, поэтому вся моя новенькая броня осталась в лудусе, а я выгляжу также, как и все остальные новички.

Виктор

Броня:

— Нагрудник новичка

— Поножи новичка

— Рукавицы новичка

— Шлем новичка

Оружие:

— Меч новичка

Заклинания:

— Магические шар – Выпускает из рук сгусток магической энергии

Пора встретиться со своим первым противником на арене лицом к лицу.

Мы шли друг к другу навстречу, но это были совершенно разные пути. Гаувар, дроу, чью жизнь я должен забрать, приветствовал толпу. Он махал им руками и кричал какие-то короткие фразы, по типу: «Устроим бойню?» или «Кричите громче, чтобы оглушить моим именем соперника!». В общем, игрался с толпой, как мог. Этому его в лудусе научили прекрасно. Надеюсь, сражается он хуже, чем заводит толпу.

Я же был его полной противоположностью. Тихий, спокойный, с тупым взглядом на все происходящее. Как только Гаувар показывал на меня, то толпа кричала, чтобы я свалил с арены со своей кислой рожей. Действительно, почему это я такой не радостный? Может, потому что мне сейчас предстоит сражаться на смерть против какого-то темного эльфа, который с рождения привык к убийствам? И этих идиотов на трибунах я должен развлекать? Хотя, наверное, в этом деле больше важна не моральная составляющая, а то, что именно эти идиоты приносят огромную кучу денег, с которой я за свой риск получаю сраную сотню вуан.

Гаувар подошел ко мне на расстоянии где-то в два или три метра и остановился. В этом я с ним согласен. Неожиданных нападений никому из нас не нужно. Я слышал, как в это время один из распорядителей игр объявлял нас.

— Гаувар инт Матарха. Берсерк. Против Виктора Галича. Боевого мага.

Коротко и по делу. Все, как надо. После своего объявления он махнул рукой, тем самым давая понять, что можно начинать бой.

Гаувар начал смеяться, показывая на меня рукой и снова обращаясь к толпе.

— Против этого ничтожества я должен сражаться?

Толпа рассмеялась, будто они сами не были людьми.

— Я? Гаувар из Варлока? Закаленный в сотнях боях солдат, чьи победы принесли много славы и доблести его императорскому величию? Боги сами создают мне легкий путь, чтобы я стал чемпионом арены!

Казалось, что он полностью захватил внимание толпы. Ни один боец за весь сегодняшний день не заводил толпу, как этот выскочка. И мне это не нравилось.

— Гаувар из Варлока? Звучит, как будто говорим о паштете из какого-то дряхлого животного! — я не мог оставить без внимания словесное оскорбление меня.

Толпа засмеялась. Я лучше знаю людей и понимаю, что все мы любим высмеивать расы и принадлежности к чему-то такому, к чему сами никогда не имели никакого отношения.

Гаувар перестал смеяться. Он сурово посмотрел на меня, не зная, что ответить. Может быть, он даже не знает, что такое паштет и почему смеются люди.

— Я бы даже дал прозвище столь грозному бойцу, чтобы толпа запомнила его, как безымянного бойца-однодневку – будет он у нас Синяком!

Толпа снова рассмеялась. Дроу не понимал сути моего юмора, от чего злился все больше и больше. Но его терпению пришел конец.

Гаувар бросился на меня, как бешенный козел, размахивая своим топором, как косой в поле. Я уклонялся от его ударов, не атакуя в ответ. Все по заветам Клауса – наблюдаем и выжидаем.

Дроу все кидался и кидался, но не достигал цели. Тогда он решил применить свою магию и завертелся в смертельном вихре. Я уже видел, как это происходит, но так ни разу и не сражался с берсерком, поэтому не научился от этого защищаться. Все, что я делал, это великие и могучие перекаты. Сначала в одну сторону, потому в другую, и так до тех пор, пока действие заклятия не закончится.

Когда Гаувар перестал крутиться, то сохранил равновесие и одним сильным прыжком кинулся на меня. Я уже и не знаю, кто больше устает в подобной ситуации: нападающий или защищающийся, но мою отдышку можно было услышать даже в лудусе. А вот дроу казался довольно бодрым.