Действительно, в памяти всплыл момент, когда к нам подошли хозяева торжества, и мы с Эльвирой были представлены друг другу. У меня сложилось только положительное впечатление об этой женщине. Она казалась полной противоположностью мужу: со светлой улыбкой и искренним радушием встретив нас, она тут же упорхнула, извинившись перед нами.

Сам Холодов павлином ходил на собственных именинах, не гнушаясь по поводу и без бахвалиться своими достижениями.

Мы с Павлом Сергеевичем пробыли на празднике ровно столько, сколько того требовали приличия, обошли всех присутствующих с приветствиями, а потом откланялись, сославшись на "семейные" дела.

— Вы, смотрю, не одни, — с вежливой улыбкой оглядела она детей по очереди.

На миг мне показалось, что в ее глазах мелькнула тоска.

— Да, — отогнав ненужные мысли, натянула я на лицо улыбку. — Решили с детьми приодеться к зиме.

Эльвира глянула на наш столик, и мне не оставалось ничего, как пригласить ее к нам присоединиться.

Поблагодарив за приглашение, женщина, подхватив стул от соседнего столика, примостила его слева от меня.

— Это все ваши? — с улыбкой спросила она, по очереди переводя взгляд на девочек и Ваню.

— Да, — кивнула я, однако, стараясь не подавать виду, что ее вопрос меня насторожил.

— Марина, вам повезло, — будто кивнула своим мыслям Эльвира. — В наше время такая редкость, что мужчина рискнет связать свою жизнь с многодетной мамочкой. К тому же, у него самого есть сын. Вы счастливица!

Я улыбнулась, стараясь сделать это искренне.

— Да, Паша так легко принял моих детей и теперь совсем не разделяет наших ребят. Мы хотели взять Сережу с собой, но у него занятия по плаванию, поэтому он не смог, — помня о том, что передо мной супруга самого главного противника Павла Сергеевича, я пыталась ничем не выдать особенные отношения нашей "семьи".

— Да… — протянула со вздохом Эльвира. — Нам вот со Станиславом Петровичем бог не дал детей, так и кукуем вдвоем. Поначалу пытались, объездили полмира, взяли десятки клиник… А теперь уже и возраст не позволяет…

— Но вы еще молоды! — вырвалось у меня.

Эльвира рассмеялась.

— Дорогая моя, мне через пару месяцев исполнится сорок пять!

Я с изумлением посмотрела на нее. На вид ей можно было дать не более тридцати пяти!

Заметив мой взгляд, Эльвира вновь рассмеялась:

— Да, медицина не стоит на месте! Но мое время безвозвратно ушло! Теперь только и остается, что отводить душу на благотворительности! Под моим патронажем три детских дома в нашей области. Приезжая туда пару раз в месяц, я пристраиваю свои материнские чувства, проводя время с самыми маленькими их обитателями. Пару лет назад я даже хотела взять на воспитание пару ребят… Но муж решил иначе. У него есть сын, ему десять… Больше ему никто не нужен.

Я с сочувствием посмотрела на нее. Насколько я знала, с мужем они очень давно. А это значит…

— Да, — верно прокомментировав мой немой взгляд, ответила Эльвира и вздохнула. — У мужа случился роман на стороне, в результате чего появился ребенок. Эта новость просто потрясла общественность… И меня.

— И вы простили? — невольно вырвалось у меня.

— Я понимаю мужа, — пожала она плечом, расправив салфетки, стоявшие в пластиковом стаканчике на столе. — Ему нужен наследник. А я не могу…

Я, против воли, прониклась искренним сочувствием к этой женщине. Оказавшись в подобной ситуации Я простить не смогла. К тому же у меня были девочки… А она совсем одна!

Не зная, что сказать, я отвела взгляд. В этот момент нам принесли заказ, а Эльвира заказала себе кофе.

Какое-то время мы провели в ничего не значащих беседах, а потом, выпив свой кофе, Эльвира распрощалась, напоследок оставив мне свой номер телефона — " на всякий случай" — как выразилась она, а мы с детьми, еще немного побродив по торговому центру, отправились домой.

— Ты какая-то задумчивая эти три дня, — заметил Павел воскресным утром за общим завтраком. — Я надеюсь, это не связано с какими-то трудностями в отношении… — его взгляд на мгновение метнулся к Вани, — в результате прихода психолога? — закончил он фразу.

Я оторвалась от медитирования на собственную кружку с кофе и перевела задумчивый взгляд на него.

— Нет, — поспешно ответила, когда смысл его вопроса достиг моего осознания. — Там все не так страшно, как мне казалось, — я с опаской покосилась на притихших и заинтересованно оглядывающих на нас детей.

— Но ты почти не разговариваешь с пятницы, постоянно где-то витаешь.. — Павел Сергеевич будто побуждал меня к разговору. После моего вздоха он предложил, — пойдем в кабинет, пообщаемся, — и первым, прихватив свой кофе, направился к двери нашего кабинета.

Я тихой мышкой скользнула за ним, оставив детей доедать сырники и омлет, которые приготовила на завтрак, а войдя, прикрыла за нами дверь.

Павел сидел за своим рабочим столом, и мне ничего не оставалось, как пристроиться на небольшом диванчике сбоку от него.

— В четверг в торговом центре я встретила Эльвиру Холодову, — сказала я, не зная, как подвести к главному.

— Потрясающая женщина! — улыбнулся Павел. — Уж не знаю, чем смог ее пронять сам Холодов, чтобы она вышла за него замуж и оставалась рядом — несмотря на все его косяки!

Я не смогла сдержать ответной улыбки. А потом решилась.

— Ты знаешь, что под ее патронажем находится несколько детских домов нашей области?

Фиктивный супруг заинтересованно посмотрел на меня. Не зная, как продолжить, для начала я пересказала ему всю нашу встречу.

— Марин, ты хочешь свой благотворительный фонд? — спросил неожиданно меня Павел, когда я закончила свой рассказ.

— Нет, — быстро-быстро помотала я головой. — Мне не потянуть такой масштаб… Но… Паш, я могла бы помогать ей. Собственно, об этом я и думала все последние дни… Мне неловко тебя просить…

— Ты хочешь, чтобы я выделял деньги? — вновь спросил меня он.

— Не совсем, — вздохнула я. — Мы не могли бы составить допсоглашение к нашему контракту? — в упор смотрю на него, не зная, чего ожидать. — Я бы хотела, чтобы часть тех денег, которые ты отчисляешь мне ежемесячно, были направлены на благотворительность в фонд Эльвиры.

Брови мужчины взлетели вверх.

— Ты хочешь вливать в фонд свои деньги? — на всякий случай уточнил он.

Я кивнула.

Задумчиво глядя на меня, Павел откинулся на спинку кресла, слегка покачиваясь в нем.

А я вдруг захотела убедить его в правильности своего решения:

— Паш, я должна сделать что-то хорошее, пока у меня есть такая возможность! — жарко заговорила я. — Просто не могу по-другому! У меня ведь есть возможность помочь! Да, безусловно, благодаря твоим связям, но… Есть же?.. — я просительно посмотрела на него. — К тому же, — решила привести весомый, на мой взгляд, довод, — твоей кампании это будет только в плюс!

Павел молчал. Глядя куда-то поверх моей головы он размышлял над моими словами.

Время утекало. Как и моя надежда на то, что он согласится. Но я сидела и молчала, ожидая его вердикта.

— Неожиданно, — наконец-то выдал он. — Я подумаю, Марин, и скоро сообщу тебе о своем решении.

Я украдкой выдохнула. Хотя бы не отказал сразу!

— Расскажешь мне, что сказал психолог? — неожиданно спросил он.

— Тебе правда интересно? — невольно вырвалось у меня.

— Иначе я бы не спросил, — слегка развел он ладони.

— Она сказала, что с Ваней придется много работать, — вздохнула я. — Возможно, в какой-то стрессовой ситуации и проявится его умение говорить… Но я не хочу нарочно подвергать ребенка потрясениям!

— Согласен, — кивнул Павел. — А какие есть еще варианты?

— Ждать, — вздохнула я. — Ждать и не прекращать заниматься с ним, вызывая на контакт.

— Если хочешь, мы можем обратиться и к другим специалистам, — предложил он, видя мое расстройство.