— А я-то все не могу понять, чего вы на меня как на идиота смотрите! — покачал он с улыбкой головой. Собравшись и выпрямившись, мужчина приветливо протянул руку. — Давайте начнем сначала! Разрешите представиться. Богомолов Егор Сергеевич.

Мышцы, державшие мою челюсть, непроизвольно ослабели, и она поехала вниз, едва в голове родилось осознание услышанного.

Да, Марина! Попала так попала!

— Последний раз нас с Пашкой путали курсе на втором, — ловко выворачивая руль, рассказывал мне Егор — как он сам попросил себя называть. — Это наш младший братец весь такой строгий, правильный, любит расшаркивания и субординацию, — говорил он при этом. — Я же простой и легкий в общении.

После нормального знакомства все встало на свои места. Егор оказался братом-близнецом Павла Сергеевича, и он же, кстати, и поспособствовал моему устройству в штаб. Друг моего зятя с ним договорился.

— Мы с Пашкой всю жизнь терпеть не могли, что одинаковые, но родители упорно хотели видеть нас этакими мальчиками-зайчиками, и какое-то время нам это было даже на руку. Последней каплей стало то, что моя девушка нас перепутала — или сделала вид — и прыгнула в койку к братцу. Он не знал, что мы встречаемся. А когда я их застукал — было поздно, — Егор поморщился. — Я психанул, перевелся на другой факультет, отрастил волосы в хвост и сменил классические костюмы на драные джинсы с толстовками с роком на принтах. После этого нас ни разу не путали. Мы не общались несколько лет, а потом… У меня проблемы начались, чуть не попал за решетку… Брат помог, воспользовался своими связями — хотя терпеть этого не может… В общем, теперь мы в одной упряжке. Вместе с самого начала всей этой политической карусели, и команда не менялась… Нас, видимо, поэтому никто и не путает, умеют различить. Вы просто новенькая…

— Да уж, — вздохнула я. — Я весь день гадала, розыгрыш ли это или все сходят с ума потихоньку.

— С трудом, но представляю, — покачал Егор головой. — Марина, давайте на ты, не люблю я этого всего.

— Договорились, — согласилась я.

— А как ты сюда попала? Я всей истории не знаю. Мне просто позвонили, попросили помочь. Я был в долгу, поэтому согласился… Ну и братец мне кое в чем задолжал. В общем, ты попала сюда из-за круговорота долгов в обществе, — улыбнулся он, мельком глянув на меня.

— То есть меня приняли вынужденно?

— С одной стороны, да, с другой — нам нужен был человек на обработку информации. Просто все сложилось в твою пользу. Так что ты никому и ничем не обязана… Единственное… Братец тебя уволить не сможет… — мне даже показалось, что близнец моего босса тихо хихикнул.

— Весело быть обузой, — хмыкнула невесело я.

— Да прекрати! Мне сказали, что ты толковый и ответственный специалист, тем более, что тебе нужно зацепиться в этом городе. Значит, намеренно вредить не станешь. Или меня обманули?

— Нет, — поспешно ответила я. — Мне действительно нужна работа. Перед учебным годом нужно перевезти сюда детей, поэтому смысла делать плохо свою работу у меня нет.

— Тогда и закрыли эту тему. Но с Пашкой будь поаккуратней — он очень вспыльчивый!

— Спасибо за совет! — искренне поблагодарила я своего нового знакомого. — Высади меня у супермаркета, пожалуйста. — кивком указала я на магазин рядом с гостиницей.

— Без проблем, — ответил Егор и осторожно перестроился, припарковавшись у пешеходного перехода. — До завтра. И не путай нас с братцем больше. Я подмигну, когда поздороваюсь, — задорно рассмеялся он.

— Хорошо, спасибо, — не удержалась я от ответной улыбки и распрощалась со своим неожиданным водителем.

— Ну так вот, — Катарина, низко нагнувшись ко мне и отгородив нас от всей кухни своими длинными волосами, рассказывала про Егора. — Их сестра, говорят, погибла в жуткой аварии. Сашка — ее сын. Павел Сергеевич тогда только-только пошел в гору, да и у самого жена вот-вот должна была родить, ребенка взять не смог. Тогда Егор и усыновил его. Мальчонке около полугода было.

— Егор один с ним справлялся? — поразилась я.

— Взял декретный отпуск, вызвал их с Павлом Сергеевичем мать и из отвязного фрика стал самым заботливым папашей, — покачала Катарина головой. — Я тогда только пришла в команду, работала на посылках у босса, пару раз привозила Егору документы домой. И, знаешь, что тебе, мать, я скажу? — дождавшись от меня полнейшего внимания, ответила. — Мужчина с обнаженным торсом и с младенцем на руках — самое сексуальное зрелище, какое я когда-либо видела в своей жизни! — она мечтательно закатила глаза и нарочито шумно глотнула.

Не удержавшись, я прыснула со смеха, Катарина, открыв глаза, тоже рассмеялась.

— Люблю, когда с утра в нашем уютном уголочке так весело! — от двери раздался голос, и к нам подошел Егор.

Как и договаривались, он демонстративно мне подмигнул, и я вновь рассмеялась. И без этого опознавательного знака я бы ни за что уже не спутала его с братом. Теперь я видела, что они отличаются: жестами, манерой речи, прищуром глаз и даже энергетикой. В присутствии Павла Сергеевича я, например, не могла окончательно обуздать свое рабочее желание слушать, записывать и реагировать на его слова — слишком уж властным он был, порой даже давил своим авторитетом. Егор же был во много раз легче и приятнее. Этакая душа коллектива. По крайней мере, складывалось именно такое впечатление.

— Добро утро! — в голос поприветствовали его мы с Катариной.

— Доброе, красавицы! А станет еще добрее, если кто-нибудь нальет мне кофе.

Катарина шустрой белочкой соскочила со стула и порхнула к широкой столешнице, где располагалась кофемашина.

Краем глаза наблюдая, как она нажала кнопочку с латте, сделала себе мысленную пометку. Насколько я вчера видела, в кружке у Павла Сергеевича на рабочем столе с утра был черный кофе. Готова поспорить — без сахара.

— Как обживаешься на новом месте? — спросил Егор, принимая высокий бумажный стаканчик со своим латте из рук Катарины и благодарно ей кивнув.

— Вроде, помаленьку вхожу в ритм, — пожала я плечами, не зная, что еще ответить.

— В конце недели освободится рабочая квартира, на выходных сможешь переехать, а потом подыщем тебе жилье попросторнее, чтобы уже могла и детей там поселить. У тебя вообще свое жилье есть? Там, дома.

Дома… Слово больно резануло слух. Нет у меня больше дома. Во всяком случае, в том понимании, какое придает ему каждый сознательный человек.

— Квартира сейчас продается. После развода нам с детьми переходит две трети. Думаю, к новому году смогу взять ипотеку и найти себе тут что-то подходящее.

Слова о разводе не удивили ни Катарину, ни Егора, из чего я сделала вывод, что они уже в курсе моей ситуации. Отчего-то сразу стало неуютно, и вся атмосфера теплой дружеской остановки для меня будто растворилась кофейным дымком.

— Ладно, я пойду, пожалуй. Просмотрю, есть ли обновления в показателях, не хочется, чтобы подумали, что я неответственно подхожу к своей работе, — будто шутя, ужасе округлила я глаза и поднялась с места.

— Удачи, — широко улыбнулся Егор. — Только знай, для биг босса все всегда и все делают недостаточно хорошо. Так что, не принимай это только на свой счет, если он начнет метать молнии.

— Спасибо, учту, — кивнула я и, прихватив свой кофе, пошла на свое рабочее место.

Пролетела неделя. На выходных Ник привез мне ключи от служебной квартиры и помог перевезти мои скромные пожитки. Квартира оказалась всего лишь через две улицы от места работы, через дорогу располагалась школа, а за углом — детский сад. Место было просто идеальным!

Все воскресенье я, выбрав из сумки наиболее страшную футболку, завязав волосы в домашний пучок, отмывала квартиру. До самого вечера тщательно проходила каждый сантиметр, отчищая, отмывая, отскабливая. Мне казалось это символичным: я начинаю новую жизнь, с чистого листа, значит и все вокруг должно сверкать от такой же чистоты. Только вечером звонившая Сашка, посмеялась и сказала, что это просто приступ психоза. Настроение было хорошим и спорить не хотелось.