― Пошли отсюда, ― сказала Хельга со вздохом.

Фриар кивнул, взяв с собой плащ, Хельга вышла без вещей, лишь продолжала сжимать в руке пачку агиса, за который она так часто ругала Ваэма.

***

На следующий день опять лил дождь, Хельга открыла окно и медленно курила агис. Вначале ей было не приятно, но сейчас благодаря запаху дыма и чувству расслабленности создавалось ощущение, словно Ваэм где-то рядом. Как же сильно она жалела, что была столь строга к себе и к нему. Да, Ваэм ей изменял, поэтому они расстались. Но пусть уж так, чем его смерть.

Раздался стук в дверь, Хельга затушила агис, пошла к двери.

― Кто?

― Я.

Голос Фриара. Хельга открыла.

― Как ты? ― спросил он.

Она пожала плечами.

― Идём прогуляемся?

Хельга вновь пожала плечами. Но согласилась выйти.

― Я всё ещё не понимаю, зачем всё это… Лучше бы нас просто выгнали.

«И я погибла бы в какой-нибудь канаве», ― про себя закончила она предложение.

Хельга нервно захихикала. Как же эти мысли были не достойны мага!

Фриар с опаской остановился и придержал её за руку.

― Хельга… посмотри на меня.

Она с неохотой повернулась и устало встретила его яркие фиолетовые глаза.

― Смотрю.

Но чтобы не собирался сказать Фриар, он не успел. Из-за угла показались две знакомые ведьмы.

― А вы куда? ― спросила Хельга, словно если она потеряла смысл жить, то и все остальные тоже.

― К Этиссе, потом будем доказывать свою полезность перед Советом Магов, ― ответила Виоль.

― А ещё они хотят заставить Виоль пройти какие-то процедуры… Жуть, ― произнесла Тил.

― Ничего страшного, Этисса сказала, что это мне не навредит.

Хельга заметила, как другие маги косились на них, а двое откровенно перешёптывались. Она вспомнила, что нечто похожее случалось с ней в прошлом. Когда погибла её мать, Хельге было тринадцать и жила она в Городе Кристаллов. Её забрали из дома и отправили в специальный приют для детей магов. Хельга пыталась держаться, делать всё правильно, но в результате дети в приюте сплетничали и сторонились, повторяя за взрослыми. А как иначе, когда мать Хельги погибла при столь необычных обстоятельствах? Чародейка делала вид, что не замечает. В результате подружиться там ни с кем не вышло, даже когда пересуды утихли, всё время Хельга проводила за книгами в одиночестве.

В пятнадцать она попала в Академию Магии. Здесь тоже первые недели люди перешёптывались, но не так сильно, как раньше, однако проблема была в том, что чародейка совсем разучилась общаться с людьми. И Хельга просто старалась изо всех сил быть лучшей, быть, как её мать. Спустя неделю Хельга познакомилась с Фриаром, он тоже был таким же чужим и одиноким. Общение завязалось случайно, и ещё неделю они обменивались лишь по нескольку фраз в день, а потом в Академии появился Ваэм и это было подобно урагану. Он присоединился к Хельге с Фриаром, потому как у него в том происшествии погиб отец. Позже Хельга узнала, что буквально через год Ваэм потерял и мать, но вместо того, чтобы пойти в приют, сбежал и жил на улице. Однако на нём горести жизни словно не оставляли отпечатка, Ваэм всегда был весёлым и каждый раз оживлял их с Фриаром компанию. С тех пор они трое так и держались вместе, а теперь…

Хельга оглянулась, остался только Фриар и две ведьмы, которых она практически не знала, которые никогда не заменят им Ваэма.

***

Вечером провели церемонию прощания. На церемонию, они пошли все вместе, их небольшой и такой разной компанией. На входе в зал по обе стороны стояли вазы с цветами акшамора. Этот цветок с давних времён считался погребальным, состоящий из множества лепестков и с сердцевиной цвета этих лепестков, акшамор бывал чёрный и белый. По обеим сторонам входа как раз и расположилась одна ваза с чёрными цветами, другая с белыми. Хельга взяла белый и первая направилась к гробу, компания за её спиной задержалась, были слышны шепотки, но чародейка не обращала внимания.

Ваэм лежал в гробу, непривычно бледный и спокойный, вокруг уже было множество белых и чёрных цветков. Она опустила свой цветок рядом с его лицом, и чуть коснулась щеки, вздрогнула от жуткого холода и сразу убрала. Хельга глубоко вдохнула, стараясь не заплакать вновь, сосредоточила внимание на цветах. Чёрные акшаморы от тех, кто почти не знал умершего. Белые от близких и друзей.

Мельком Хельга подумала, что слишком много здесь белых, кто их сюда положил? Белые акшаморы могли принести только они с Фриаром, больше никто. А потом нервно усмехнулась. Ваэм не любил белый, он обожал чёрный, и если бы сам организовывал свои похороны, то запретил бы белые вообще.

О чём она думала? Сейчас ей предполагалось мысленно прощаться с умершим, а затем отойти, чтобы не задерживать очередь, маги не любили долгих прощаний. Но ей не хотелось уходить, чародейке хотелось, чтобы Ваэм ожил.

Почему она тогда не позволила Каю его вернуть? Да, Ваэм бы злился, но он был бы по-прежнему с ней!

Хельга не запомнила, как отошла от гроба и уселась на скамью. Мельком видела, как подходили опускать цветы Фриар, Виоль и Тил, как садились рядом. Не слышала, как выходил кто-то из членов Света, были слова, кто-то даже заплакал, а она ― нет. Кажется, Хельга превратилась в мёртвый камень, лишь однажды она ожила, когда почувствовала тёплую руку Фриара и ободряющий кивок.

А после церемонии Хельга ушла в библиотеку. Она открыла одну книгу, потом вторую, но смысл слов ускользал. Тогда чародейка подошла к знакомому стеллажу и прощупала тайник Ваэма, там оказалась ещё коробка агиса. Хельга достала сарфит с заклинанием специально для курения агиса и затянулась. И впервые за последние дни, смотря за ливень за окном, Хельга смогла расплакаться.

С тех пор, как Фортуна рассказала Ранту о том, что случилось возле Чёрного Камня, она больше не появлялась. Иногда он смиренно ждал, иногда окликал богиню в пустоту, но ничего не менялось. Ко тоже не приходила, судьба брата оставалась для него неизвестной.

Как там Авир? Наверняка сходил с ума, Рант уже давно мёртв, Авиру же это в новинку.

Дни тянулись медленно, а недожизнь в этой комнате казалась всё нестерпимее. Ему оставалось только прокручивать раз за разом события смерти брата, а потом всё, что он видел вместе с Фортуной, и последний её рассказ о появлении Стеллессы и столкновении её с Морвилем. Всё чаще он думал о некроманте не как о практически всемогущем враге, а как о человеке с человеческими слабостями.

В тот день за окном вновь лил дождь, а в небе сверкала молния. Казалось, Норг просто тонул в воде и грязи. Рант как раз смотрел в окно, погрузившись в странное состояние, когда послышались шаги. Он обернулся, заметив, как мимо двери прошёл какой-то парень. Потом остановился, вернулся обратно, заметил Ранта.

Рант с удивлением узнал Кая. По правде говоря, он не понимал, как относиться к этому парню, но уж точно не воспринимал его, как врага. Наверное, сказалось то, что Кай был вместе с Виоль и Ваэмом в той небольшой команде магов. Вот только, если он здесь, свободно разгуливал, что это могло означать?

― Здравствуй, ― сказал бывший принц, немного растерявшись. А потом он вспомнил слова Фортуны.

Как она говорила? «Нужно немного удачи, чтобы он тебя нашёл» или вроде того. Значит, этот момент настал, а, потому, Ранту ни в коем случае нельзя было упустить выпавший шанс. Если этот маг всё же не враг, значит, мог стать союзником.

― Здравствуй, ― эхом откликнулся Кай. ― А ты кто?

― Рантариэл, ― не подумав ответил он, видимо, Фортуна столь часто называла его полным именем, что теперь сам стал так представляться. ― Рант, просто Рант. Можешь звать меня так.

― А я Кай. Кайвиль, если полностью, но не очень люблю полное имя. Ты тоже? ― Кай всё ещё стоял в коридоре, опасаясь неизвестно чего.

Скорее наоборот, Ранту нравилось полное имя, но он вынужденно его отбросил.

― Не совсем. Ты можешь заходить, я не могу навредить обитателям этого замка. Я пленник Морвиля и полностью в его власти, ― с горечью сказал он.