— Ладно, тогда про Лайтан, ― предложил Рант. ― Говорят, там есть деревни, где живут синобу — люди, что искусны во всём от убийства до воровства. Одним из таких был Чешаэрский Кот, убийца королей. По легендам он мог проникнуть в любое место. Впрочем, это немного другая история. Итак, деревни с синобу. Говорят, некоторые из них до сих пор взаимодействуют с магическим народами, в том числе с эльфитами. Точнее, особенно с ними. Видишь ли, эльфиты больше всего похожи на нас. И вот однажды в одной такой деревне…

***

Рант закончил рассказ и ещё некоторое время наблюдал за звёздами. Вновь появились облака, и закружился лёгкий снег. Пожалуй, между затяжным дождём и затяжным снегом он всё же выберет второе. Во время снегопада хотя бы не мокла одежда.

Рант обернулся к Виоль. Девушка сидела с закрытыми глазами, прислонившись к скале. Возможно, спала. Бывший принц не собирался её будить, пусть отдохнёт.

Рантариэл вздохнул, рассматривая её спокойное лицо. Странно, но почему-то в момент, когда Виоль дотронулась до его волос, ему захотелось сделать то же самое. Рант тряхнул головой. И что это с ним такое?

Сейчас были проблемы посерьёзнее. Во-первых, они находились далеко в горах, где за каждой скалой могла поджидать опасность. Во-вторых, Рантариэла волновал он сам. Рант всё ещё не мог понять, что ему делать и каковы последствия принятого решения. Пока он заметил мало изменений по сравнению с тем, когда был просто мёртв, но его сильно беспокоили легенды о безжалостных вальфирах и совсем уж не радовал факт того, что для жизни ему потребуется кровь. Как это вообще? Рант не мог представить. В историях вальфиры нападали на людей и ели их живьём. Пожалуй, если с ним произойдёт нечто подобное, он попросту откажется от такой жизни. Да и зачем ему вообще жить? У Ранта слишком мало чего осталось. Месть? Пожалуй. Но она больше не была пламенем, что его поддерживало. Брата тоже больше не было, хотя осталась Элис с будущим ребёнком. Возможно, стоит сосредоточиться на них.

А ещё... Рант перевёл взгляд на Виоль. Не хотелось оставлять её одну. Конечно, у Виоль были союзники, но что-то подсказывало, что никто из них не знал бывшую фею так же хорошо, как он.

Да, у Рантариэла было то, ради чего можно жить. А ещё он убедился, что магия — невероятная сила, способная на многое. Быть может, она поможет, если хоть что-то из его опасений оправдается.

Как же сильно Виоль выматывало путешествие. В ином месте она бы проснулась от первого слова, но под звуки завывающей метели не могла и глаз открыть. Ранту пришлось толкнуть её три раза, прежде чем Виоль окончательно проснулась.

— Да что такое, почему ты... — Рант замолчал, заметив взгляд Виоль. — Нам нужно срочно убираться с этого склона. Кажется, скоро обрушится лавина. Я не уверен, но пошли отсюда.

— Откуда ты узнал? — спросила Виоль, быстро поднимаясь.

— Слышу.

Виоль слышала только завывание вьюги, да и видела тоже. Но Вестница верила Ранту, она видела настоящее беспокойство в его непривычных жёлтых глазах, поэтому кивнула и поднялась. Оба тут же убрались подальше. Никто из них так и не увидел, и не услышал, произошло ли обрушение на самом деле.

Через час вьюга стала утихать, значительно облегчив полёт, но Виоль по-прежнему мало что видела. Однако благодаря Элки, Вестница точно знала, что направление верное.

А затем...

Белая Королева упала на колени перед гробом Белоснежки. Она так истошно кричала, словно ей отрезали кусочки плоти. А в гробу лежала красивая девушка в белом платье и с тёмными волосами.

Мужчина с такими же тёмными волосами присел рядом, пытаясь успокоить Стеллессу. Он что-то тихо говорил.

Белая Королева резко вскочила.

— Я же некромант! — воскликнула она, словно только сейчас об этом вспомнила, а затем наклонилась и легко поцеловала мёртвую Белоснежку в лоб. — Йаватсв!

Белая дымка скользнула над телом девушки. Белоснежка открыла глаза. Она потерянно осмотрелась.

— Я... Умерла? — спросила она.

Подавляя всхлипы, Белая Королева обняла дочь.

— Да, прости. Я тебя не защитила, ― Стеллесса смахнула навернувшиеся слёзы. ― Прости… Но что произошло? Мне сказали, вы с Кайвилем кричали друг на друга, а потом ты просто упала...

Белоснежка чуть отстранилась, хмурясь.

— Не знаю, он что-то сделал, мне вдруг стало очень холодно здесь... ― Белоснежка дотронулась до груди.

Белая Королева сидела в библиотеке за стопками книг.

— Ты уверена? — спросил тот же мужчина с тёмными волосами, убранными в хвост. Только теперь его голову украшала корона, а одежда была богато расшита.

— Да, муж мой. Я хочу для своей дочери самого лучшего. Хочу, чтобы она продолжила жить, когда меня не станет. Думаешь, что это невозможно? Конечно, если некромант умирает, то умирают и все, кого он оживил. Это истина. Я всё знаю. Но что, если это не так? Я тут кое-что нашла...

Стеллесса начала судорожно копаться в книгах. Король наблюдал с нескрываемым беспокойством.

— Может быть, тебе всё же стоит отдохнуть? — спросил он, перехватив хрупкие руки Белой Королевы.

— Нет-нет. Неужели ты не видишь? Нашей дочери плохо. Она хочет быть живой, она хочет путешествовать, но я... — по белой щеке Стеллессы покатились слёзы. — Я не такая сильная. Она не может покинуть пределы города из-за меня. Я так не могу! Она так не может!

— Я так больше не могу! — кричала Белоснежка. Со всей силы она ударила по окну в коридоре. Стёкла со звоном посыпались на каменный пол.

Белоснежка опустила взгляд на свою руку. Она поранилась, но кровь совсем не шла.

— Снежка... — прошептал мальчик лет пяти.

Белоснежка тут же смягчилась в лице. Её глаза цвета мокрого льда потеплели.

— Роал, извини. Что ты здесь делаешь? Я тебя напугала?

Мальчик помотал головой, тряхнув спутанными волосами.

— Тебе плохо? ― спросил он.

— Да... Извини... — сказала Белоснежка, подходя ближе.

Она присела рядом и заметила дорожки слёз на детском лице. Девушка тут же их утёрла.

— Ты плакал?

Мальчик помялся, но затем кинул.

— Мама и папа меня не любят.

Белоснежка вздохнула и обняла его.

— С чего ты взял?

— Я подслушал. Они думают, что я ошибка. А папа не хочет со мной даже разговаривать… я…

И мальчик вновь расплакался. Белоснежка чуть встряхнула его и строго посмотрела в глаза.

— Не смей так думать. Ты не ошибка. Ты ― чудо. Я всегда хотела младшего братика или сестру. И вот ты... А даже если ты думаешь, что тебя не любят они, то знай, что я тебя точно люблю.

Белоснежка ободряюще улыбнулась и потрепала его по волосам цвета тёмного шоколада, а затем ещё раз обняла.

— Кто ты? — спросила Стеллесса у лунной лисы так сильно похожей на Элки.

— Если тебе так хочется меня как-то называть, то зови Этокой. Но я бы спросила на твоём месте, что я здесь делаю? А здесь я, чтобы помочь тебе. Я помогу и с дочерью, и с местью.

Белоснежка открыла яркие жёлтые глаза. Такие же, как были сейчас у Ранта. Её волосы полностью потеряли цвет, став совершенно белыми. Белоснежка поднялась и неуклюже осмотрела себя. Заметила мать, лежавшую на каменном полу, испуганно ойкнула и упала рядом на колени.

— Мама, ты жива? Ма... — звук оборвался. Грудь Стеллессы медленно вздымалась. Белоснежка с облегчением выдохнула.

В углу комнаты, заваленной книгами, довольно вильнула хвостом Этока.

***

Виоль начала падать слишком резко, крылья разбились, словно хрустальная ваза, брошенная об стену. К счастью, у Ранта хватило ловкости поймать Виоль во время падения, затем он оттолкнулся от ближайшего каменистого склона и прыгнул вниз. Пришлось ещё раз оттолкнуться, чтобы допрыгнуть до пологого склона.