***

Несмотря на то, что Виктория довольно долго блуждала по улицам, она ушла недалеко от дома, в который ее привел Кристиан. Как только он обнаружил ее исчезновение, он тут же устремился на поиски. И, стоило ему лишь заслышать женский крик, он бросился в том направлении, почти не сомневаясь, что кричит Виктория.

Кристиан стремительно приближался, и похитители заволновались. Мужчина затащил Викторию в карету. Кучер захлопнул дверцу и побежал к лошадям.

Молодой человек решил, что возница хочет поскорее тронуться в путь, и прибавил ходу. Для него было главным оказаться рядом с похитителем в карете. И, только Кристиан распахнул дверцу экипажа и потянулся к мерзавцу, как кучер оказался у него за спиной. Молодой человек обернулся, но увернуться не успел, и кучер огрел его чем-то тяжелым по голове. Кристиан рухнул, будто подкошенный. Возница оттащил его в сторону, оставив лежать бесчувственное тело на мостовой.

***

— Пустите! — сквозь зубы цедила Виктория, пытаясь скинуть с себя тяжелое тело, с нарастающим отвращением понимая, что похититель не просто удерживает ее, но еще и шарит по ее груди руками, жадно ощупывая.

Мужчина тяжело дышал, все больше возбуждаясь от близости с разгоряченной девушкой. Она извивалась под ним, вырывалась, и это заводило его еще больше. Но тут Виктории удалось высвободить руки, и она безжалостно вцепилась в его щеки ногтями, оставляя глубокие царапины. Насильник вскрикнул и отпрянул от нее. Девушке удалось сесть, но в следующую секунду похититель ударил ее по лицу. Пощечина оказалась столь сильной, что Викторию откинуло назад, и она ударилась головой о стенку.

Никто никогда не бил Викторию, и оплеуха оглушила ее на время. Девушка просто не могла поверить, что незнакомец осмелился ударить ее. Она видела, как он потрогал щеки, разглядел на своих пальцах темную кровь и поднял на нее злой взгляд.

— С*ка! — в порыве ярости он схватил ее за волосы и стащил с сидения, заставив встать на колени на полу.

От боли на глаза навернулись слезы, но Виктория упрямо упиралась. Новый удар в живот заставил ее согнуться пополам, в глазах потемнело, а дыхание перехватило. Пока она пыталась восстановить дыхание, она слышала, как похититель возится со своей одеждой. Не дожидаясь, пока девушка придет в себя, он снова схватил ее за волосы, потянул ее голову вверх и ткнул ее лицо между своих бедер. Она увидела, что панталоны его приспущены, открыв ее взгляду мягкую плоть, похожую на колбаску.

— Открой рот, — велел ей похититель.

Она не понимала, чего он хочет. Вернее, догадывалась, но не могла до конца поверить, что он действительно может желать такого.

В нос ей ударил отвратительный запах, и Виктория попыталась отвернуться, но мужчина не дал ей это сделать, крепко удерживая девушку за волосы.

— Возьми в рот, с*ка. И только попробуй укусить, я тебе этим глаза выдавлю, — зло пообещал он и потряс своей полувосставшей «колбаской» перед носом Виктории. Она сильно усомнилась в его последнем заявлении, но спорить не осмелилась.

Он потянул ее голову ближе, и желудок Виктории не выдержал тошнотворного запаха, исходящего от его плоти. Рвотный позыв заставил тело девушки содрогнуться, и похититель тут же в отвращении оттолкнул ее от себя. Виктория отодвинулась от него как можно дальше, зажимая себе рот рукой.

— Только попробуй наблевать мне здесь! — закричал он на нее.

Больше он ее не трогал, видимо, опасаясь, что она испачкает его дорогую карету.

Виктория осмелилась подняться с пола и села, стараясь держаться от похитителя как можно дальше. Она все еще зажимала себе рот рукой, ей было дурно, и она глубоко дышала. Ее всю трясло, но глаза оставались сухими.

Ей хотелось, чтобы этого кошмара не было, ей хотелось оказаться дома с Адамом, чтобы он был рядом, только он. Параллели провелись быстро. Какую глупость она совершила, сбежав! И насколько нелепо звучали ее слова, когда она обвиняла Адама в изнасиловании! Ситуация предстала в новом свете после встречи с похотливым мерзавцем.

Нужно что-то делать, как-то вырваться из лап похитителей. Но как? Виктория не знала, что предпринять, и отчаяние все больше охватывало ее.

***

Уоррен бросал на девушку злые взгляды, прикладывая к своим исцарапанным щекам платок.

Ничего, он привезет ее домой и там всласть потешится. Как хорошо, что жена уехала к сестре в Бат, взяв с собой сына! Дом полностью в его распоряжении, а слуги ничего не скажут, — они давно привыкли к любовным развлечениям супругов Уоррен.

Миссис Уоррен, так же, как и ее муж, любила подобного рода забавы. Вот только заниматься этим с супругом ей давно наскучило. Обоим хотелось разнообразия, и они легко воплощали свои желания в жизнь, закрывая глаза на проделки друг друга.

Ричард выглянул в окно. Они ехали знакомым маршрутом и уже подъезжали к дому. Он скомкал платок и, довольно грубо заставив открыть рот упирающуюся Викторию, затолкал платок внутрь. А потом набросил ее же плащ ей на голову, замотав его так, что девушка ничего не видела и не могла шевелить руками.

Карета остановилась, и кучер распахнул дверцу и помог Уоррену вытащить мычащую Викторию из кареты. Он взвалил девушку себе на плечо и понес к темному дому.

Слуги уже разошлись спать, никто не ожидал раннего возвращения хозяина. Но, как заметил Ричард, в нескольких окнах был виден свет, что его немного удивило. Не желая привлекать лишнего внимания, он сам открыл дверь и пропустил кучера с его ношей вперед.

Всякая надежда на спасение покинула Викторию, когда похититель заткнул ей рот кляпом и замотал в плащ. Она чувствовала, как ее несут куда-то; затем ее поставили на ноги. Она сама освободилась от плаща и вынула кляп изо рта. Виктория огляделась и поняла, что находится в холле большого богатого дома.

— Ну и тяжелая же она, — пытаясь отдышаться, заявил кучер. — Мне идти, мистер Уоррен?

— Иди, завтра получишь свою плату, — пообещал ему хозяин и обернулся к Виктории.

Девушка смотрела на него напряженным взглядом. Может, стоит закричать? Наверняка в доме есть слуги, они услышат и помогут ей. «Если бы здесь были слуги, которые могли бы помешать ему, он бы не отпустил меня сейчас», — подсказывал внутренний голос. Никто ей не поможет, вот в чем весь ужас; она в руках этого чудовища, и он сделает с ней все, что захочет.

Он шагнул к ней, схватил за подбородок, больно впиваясь пальцами в нежную кожу и заставляя смотреть себе в лицо.

— Будешь сопротивляться — будет больно, а если будешь паинькой… — он многообещающе улыбнулся, но улыбка его была настолько поганой, что Виктории захотелось завыть от отчаяния.

— Я буду паинькой, — с трудом ворочая языком, смогла прошептать она.

Черта с два! Она вырвет его мерзкую вонючую «колбаску» с корнем, если он посмеет притронуться к ней! Но пока следует притупить бдительность мерзавца. Пусть думает, что она смирилась. В голове ее стал рождаться план. Виктория заметила, что кучер вышел, но дверь осталась не заперта, — этим следовало воспользоваться.

— Вот и хорошо, — прошептал Уоррен и погладил ее по щеке большим пальцем.

Он подвинулся к ней чуть ближе и убрал руку от лица.

— Девочка… — выдохнул он, пожирая ее жадным взглядом. — Пойдем наверх, в спальню.

Путешествие в спальню в планы Виктории не входило. Глядя в лицо своего мучителя, она протянула руку и положила ладонь на его пах. Под его одобрительным взглядом она нащупала его мужское достоинство и задержала на нем ладонь.

— Ах, плутовка, — хмыкнул похититель, но на последнем слоге голос его сорвался в дикий крик, а глаза вылезли из орбит.

Виктория и сама не предполагала, что может быть столь безжалостна. Пальцы на его достоинстве она сжала со всей силой. После обыска Жу-Жу похвасталась ей, как вывела из строя Одноглазого, и, заодно, поведала про самый нежный орган у противоположного пола, заявив, что если по нему ударить, то это на время выведет мужчину из строя.