— Какая чушь! Тот, кто вам это сказал, не может отличить галоп от шага! — не сдавалась Джулиана.

Но компаньонка отмела все ее возражения властным взмахом руки и заявила:

— Этот мистер Барсс дурно влияет на вас. Молодой девушке не пристало одеваться в мужское платье и оставаться наедине с мужчиной. Тем более — с таким! — последнюю фразу мадам произнесла с явным неодобрением, и Виктории даже почудилось, что в голосе Жозефины проскользнули нотки страха.

— Кристиан мой телохранитель! — пыталась защищаться Жу-Жу.

Но Жозефина будто не слышала ее и продолжала:

— Я поговорю с мистером Фоксом и выскажу ему свое неодобрение. Будем надеяться, что он примет меры.

— Вы просто боитесь Кристиана, — ехидно бросила Джулиана, поняв, что никакие уговоры на мадам не подействуют.

— Этого милого молодого человека со взглядом бешеного кабана? — уточнила Жозефина. — Да, мне становится не по себе в его обществе. Уж не знаю, как вы его терпите.

— Вы хоть одного кабана в своей жизни видели, чтобы судить о взгляде моего телохранителя, мадам?

— За всю свою жизнь я видела достаточно «кабанов», чтобы начать разбираться в их взглядах, мисс.

Джулиана сморщила нос и отвернулась. Она кусала губы и находилась в весьма расстроенных чувствах, но на мадам Жози это особого впечатления не произвело.

— Желаете, чтобы я вообще из дома не выходила, мадам? Если Адам запретит мне кататься верхом, вы об этом пожалеете! Придется вам вставать до зари и сопровождать меня на конные прогулки! — пригрозила, наконец, Жозефине Жу-Жу.

— Я действую исключительно ради вашего блага, неблагодарная девчонка! И спорить далее не намерена! — отрезала Жозефина и ушла.

Некоторое время в комнате царила тишина, которую все-таки решилась нарушить мучимая любопытством Виктория:

— Признаться, я ни разу не встречала этого загадочного мистера Барсса. Он действительно так ужасен, как вы о нем говорите?

— О! Он прекрасен, как Куполон! — неожиданно заговорила Бетти, и глаза ее мечтательно закатились.

Джулиана оживилась, она перестала дуться и с интересом посмотрела на горничную.

— Куполон? Что за зверь такой?

— Бетти, видимо, имела в виду Аполлона, — быстро сказала Виктория, поняв, что Джулиана готова посмеяться над ошибшейся горничной.

— Или Купидона? — смешливо уточнила Жу — Жу. — Этакий пухлый малыш Кристиан, который шлет всем любовные стрелы.

Бетти ничуть не обиделась на нападки молодой хозяйки: она давно служила в доме Фокса и привыкла к манере Джулианы общаться.

— Ах, если бы он послал мне хоть одну любовную стрелу! — вздохнула она. — Он так красив и так неприступен. Все девушки в доме влюблены в него, — доверительно сказала она Виктории.

— Бедняжки, — иронично хмыкнула Жу-Жу со своего места.

— Ох, мисс, мы все вам так завидуем, вы больше всех времени с ним проводите. И как вы можете устоять против такого красавца и не влюбиться в него? — удивлялась Бетти.

— Он редкостный зануда. А порой так я его вообще ненавижу, — ответила Джулиана.

— Как можно? — ахнула горничная.

— Вот его уже три дня не видно, а я из-за этого дома сижу. Адам ведь запретил мне выходить без телохранителя.

Виктория даже головой покачала, сочувствуя Жу-Жу. У Фокса должно быть очень много врагов, раз его сестра не может выйти на улицу без охраны.

А девушки продолжали беспечно болтать, собираясь на литературный вечер. Ничего нового из разговора Джулианы с горничной Виктория более не узнала, зато в который раз поймала себя на мысли, что находиться в этом доме доставляет ей немалое удовольствие. Она забыла о своих печалях и проблемах и просто радовалась жизни, наряжаясь и слушая чужие сплетни.

Резкая смена обстановки окончательно вывела Викторию из уныния, в котором она постоянно пребывала после смерти отца. Мысль о том, что его больше нет рядом, лишала ее воли и желания жить. Но девушка понимала, что жизнь продолжается, и она должна найти выход из непростой ситуации, в которой оказалась. Она запретила себе вспоминать счастливое прошлое и решила сосредоточиться на проблемах настоящего.

Три дня, проведенные в доме Фокса, пролетели незаметно. Виктория решила, что прошло достаточно времени, и ее уже перестали искать в городе люди дяди (если, конечно, Фокс ее не обманул, и такие люди, в самом деле, были). А, значит, пора ей отсюда уходить, пока хозяин отсутствует.

Уходить… Ей становилось страшно от этой мысли. В особняке Адама Фокса она чувствовала себя в безопасности. Ей здесь нравилось. Вот только расчетливый хозяин дома портил общую картину. А, может быть, ей все же стоит выйти за Фокса замуж, и пусть он занимается ее проблемами? Но нет, так просто она не уступит, она еще поборется за свое наследство!

Музыкальная зала легко могла вместить человек пятьдесят. Виктория стояла рядом с клавесином, переворачивая для играющей Жу-Жу ноты. На софе расположились мадам Жози и Джон Моррис. Джек, художник, сидел у приоткрытого окна. Он то и дело посматривал на Викторию, но когда встречался с ней взглядом, жутко смущался, отводил глаза и краснел, что чрезвычайно ее забавляло.

Джулиана наигрывала веселые мелодии на клавесине и беспрерывно болтала, развлекая собравшуюся публику сплетнями. Ждали Оливию.

— Я обожаю, когда Оливия читает свои стихи! — восторженно говорила Джулиана. — Это получается у нее так эмоционально! А творчество ее весьма необычно. Я уверена, Виктория, ты оценишь ее стихи по достоинству и никогда не сможешь их забыть.

— Забыть их действительно трудно, — хмыкнул с софы старый моряк.

Виктория невольно улыбнулась, — Моррис, со своими ехидными замечаниями, постоянно веселил ее. Он любил травить байки; не все они, правда, предназначались для девичьих ушей, но Джона присутствие нежных ушек не останавливало. Слушательницы краснели и хихикали, а рассказчик частенько получал нагоняй от суровой Жозефины.

Этот человек совершенно не вписывался в интерьеры изысканно обставленного особняка Фокса. Не спасала даже дорогая, хорошо сшитая одежда: она также смотрелась на морском волке, как нечто чужеродное. Худощавый и смуглый, с серьгой в ухе и лукавыми искорками в глазах, — безусловно, его легче было представить на палубе корсарского корабля, — и это несмотря на то, что Моррис давно покончил с пиратством.

Джулиана хотела что-то ответить ему, но помешало появление Оливии. Это была высокая худая женщина, одетая в строгое коричневое платье; темные волосы ее, безжалостно стянутые в пучок, резко констатировали с бледной кожей.

Ясновидящая не оправдала надежд Жу-Жу и стихов читать не пожелала. Она присела на стул рядом с художником, и в зале повисло напряженное молчание. Лишь легкая мелодия клавесина нарушала тишину. Но постепенно присутствующие расслабились, и перестали обращать внимание на темный мрачный силуэт у окна. Даже Виктория, которой поначалу казалось, что Оливия наблюдает за ней, забылась в новой истории Морриса про акулу. Моряк утверждал, что одолел ее голыми руками.

— Так и сознайтесь честно, что это был дельфин, — небрежно отмахивалась от него мадам Жози.

— А я вам верю, мистер Моррис, — больше из духа противоречия наставнице поддержала его Джулиана.

— Акула! Огромная акула! — не унимался Джон. — Да Фокс мне в свидетели!

И, будто повинуясь воле старого морского волка, дверь музыкальной залы открылась, и на пороге появился Адам.

Фокс выглядел даже не усталым, изможденным. Лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Он обвел присутствующих напряженным взглядом, который остановился на Виктории. В глазах мелькнуло узнавание, и у девушки сложилось впечатление, что он просто-напросто забыл о ее присутствии в доме. Это открытие неожиданно задело. Но в то же время она поняла, что у мистера Фокса приключилось нечто из ряда вон выходящее, и лишь поэтому он столь долго отсутствовал.

Радостная Джулиана вспорхнула со своего места и поспешила Адаму навстречу.