— А что, если так оно и есть? Что, если собираемся? — с улыбкой произнес Лео немного наклонив голову набок.

— Ха! Да конечно, — нервно сказала девушка. Она уже не выглядела столь уверенной в своих словах.

— Что ж, не так я собирался это делать, — пробормотал Лео. Повернувшись ко мне, он щелкнул пальцами и между нами и Элианной появилась преграда, которая помешает ей услышать все, что здесь будет происходить. А потом Лео подошел ко мне почти вплотную и встал на колени. И только в этот момент я увидела в его руках открытую коробочку с браслетом внутри, что использовались, как обручальные кольца на Земле.

— Яра, солнце мое, — произнес Лео, обращаясь ко мне, — мы с тобой через сколькое прошли. Нас связывает очень многое и я всегда испытывал к тебе особые чувства. И только потеряв тебя, я осознал, что это не детская привязанность и не братская любовь. Я люблю тебя, Яра, уже давно, безумно люблю. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

Не успела я даже моргнуть, как рядом с Лео на колени опустился Кир.

— Яра, — тихо сказал мужчина. Его взгляд был наполнен столькими эмоциями, что по моему телу пробежали мурашки, — ты всегда была для меня особенным человеком. Человеком, который видел во мне всегда только лучшее, человеком, который стал для меня олицетворением счастья. Ты всегда была рядом со мной, но я был таким слепцом и трусом! Лишь только после того, как ты исчезла, я осознал, насколько ты мне дорога. Я не хочу тебя больше терять, я хочу каждый день просыпаться и засыпать с тобой, в твоих объятьях. И я хочу, чтобы наши дети на законных основаниях называли тебя своей мамой. Яра, я люблю тебя. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

В следующее мгновение я почувствовала, как руки, обнимающие меня, исчезли, а еще через секунду я увидела Дара, который тоже уже опускался на колени и, как и остальные мужчины, протягивал мне коробочку с браслетом.

— Ты ведь знаешь уж, что я люблю тебя, да? Но я готов повторять тебе это вечно, каждый день, каждую минуту. Яра, ты стала для меня той, кто увидел во мне не зло, а обычного парня. Ты всегда была человеком, который стал для меня солнцем во тьме. Ты всегда была моим солнцем, и, даже когда я лишился тебя, я помнил и хранил в сердце то тепло, что ты мне дарила. Ты мой свет, ты мое дыхание, ты часть моей души и я готов следовать за тобой куда угодно. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

В горле застрял комок и я все никак не могла ни слова вымолвить. Я лишь смотрела на трех мужчин, на тех, кто уже давным-давно прочно засел в моем сердце и не верила своим глазам. Не верила тому, что сейчас произошло. Это сон?

Но нет.

Прани смотрели на меня глазами, полными любви и тревоги, и почему-то именно это убеждило меня в том, что все это правда. И что они все это сделали не для того, чтобы разозлить Элианну, нет. Они сделали это потому, что захотели этого.

Они и правда меня любят…

— Да, — наконец-то произнесла я, несколько раз кивнув, — я согласна.

И уже в следующую секунду я очутилась в плотном коконе, что дарил мне тепло и успокоение. Меня обнимали, целовали и шептали что-то трогательно-нежное.

— Что за представление вы здесь устроили?! — взвизгнула брюнетка, привлекая к себе внимание.

По правде говоря, я даже на какое-то мгновение забыла о том, что она здесь. И, судя по лицам мужчин, не я одна.

Элианна, кажется, это тоже поняла, потому что она стала выглядеть еще злее, чем раньше. Кажется, не такого развития событий она ожидала, совсем не такого…

— Я не собираюсь здесь оставаться и смотреть на все это! — произнесла он не менее зло и, с гордо поднятой головой поспешила покинуть комнату.

— Ура! — вдруг воскликнул Мир, обнимая Лива, — Теперь мы точно-точно можем называть маму нашей мамой, да?

— Да, — с улыбкой произнесла я, — теперь вы точно можете это делать.

Нежное прикосновение к обнаженному плечу вырывает из моей груди резкий вздох. Бретелька платья под воздействием уверенных пальцев Лео скользит по коже, сползая с плеча, тем самым заставляя мурашки бежать по коже.

— Жена, — тихий, жаркий шепот обжигает ухо, вызывая из груди почти жалобный стон.

Жена… Да. Действительно, жена… И ведь я даже понять толком не успела, как все до этого дошло. Вот, кажется, только отправили сестру, а затем Элианну прочь из дома. Вот, только, кажется, были произнесены те самые слова…

А потом все завертелось в какой-то невероятной кутерьме… Кажется, получив от меня согласие, парни решили не медлить не секунды. Не то, чтобы я была против такого поворота, нет, просто уж никак не ожидала, что все это произойдет тут же, в этот же день.

Впрочем, а какая разница, когда это случится? Пышного празднества я все равно не хотела, в вот официально стать женой трех самых замечательных мужчин Арлиона хотелось очень. Поэтому я и не возражала, когда парни заявили мне, что свадьбе быть. И быть ей сегодня.

Сама церемония прошла, как в тумане. Лишь помню, как произносила слова клятвы быть верной женой в беде и радости и любить своих мужчин до последнего вздоха. Клятвы моих мужей я слушала, затаив дыхание. Это было… Я так долго этого ждала! Столько раз представляла в мечтах, а вот теперь, когда все это сбылось… Такого счастья я, кажется, не испытывала никогда.

Страха не было — ни перед церемонией, ни после. Даже когда наступил вечер и настало время идти в спальню, страшно мне не было… Это ведь были мои мужчины, мои мужья и я им доверяла едва ли не больше, чем себе. А кому же мне еще доверять, как не им?

— Моя милая, — тихий шепот Кира, раздавшийся за правым плечом, заставил сердце биться чаще. А нежный, едва ощутимый поцелуй в плечо пустил, кажется, по моим венам огонь.

— Родная моя, — сладкий шепот Дара, сидящего у ног и помогающего снять обувь, заставил колени подкоситься. А уж ласковые поцелуй, что поднимались все выше и выше, вызвали учащенное дыхание и тихие, чувственные стоны.

— Такая сладкая, — пробормотал Лео, а затем его горячие губы начали прокладывать цепочку поцелуев, спускаясь от скул сначала к шее, затем к ключицам, а потом и к груди. Стоны, вырывающиеся из моей груди, стали более долгими и жалобными. Хотелось большего…

— М-м-м, — протяжно застонала я, когда платье, а затем и белье наконец-то соскользнуло на пол, предоставляя мужчинам полный доступ к моему уже разгоряченному ласками телу.

Поцелуи Дара поднимались все выше и выше, и я не сдержала восторженного вскрика, когда он от внутренней стороны бедра перешел к сосредоточению моего желания. Лео тем временем руками и губами ласкал мою грудь, и делал это он так сладко, что в вертикальном положении я оставалась только благодаря крепким рукам своих мужей.

Кир же, прижавшись ко мне и отведя волосы в сторону, припал горячим, жадным поцелуем к шее. Он тихо что-то шептал сквозь поцелуй, иногда разбавляя их легкими укусами, от которых внизу живота все сжималось в тугой, тянущий комок желания.

Хотелось уже прижаться к ним, почувствовать жар их разгоряченной кожи, почувствовать их желание…

Горячие ладони, нетерпеливые губы, жаркие поцелуи и желание, исходящее от всех нас — все это туманило сознание не хуже, чем бокал крепкого алкоголя на голодный желудок.

Я даже не поняла, когда мужчины отстранились от меня и кто-то из них, подхватив меня на руки, через несколько мгновений опустил на кровать. Прикосновение прохладного постельного белья к обнаженной, разгоряченной коже, немного отрезвило и вызвало легкий, недовольный вздох.

Подняв глаза и взглянув на мужчин, я тут же почувствовала, как опаляет жар смущения. Их обнаженные, прекрасные тела и горячие, жадные, потемневшие от желания взгляды заставляли щеки еще сильнее вспыхнуть румянцем. И я бы, наверное, отвела взгляд, если бы мои мужья не были такими завораживающими.

Они не торопились, приближаясь медленно, словно боясь спугнуть. Почему-то в голове пронеслось сравнение с грациозными хищниками, которые так же медленно приближаются к своей добычей. Впрочем, я совсем не против быть их добычей…