Ну вот и домик виднеется, но для того, чтобы туда попасть, надо пересечь главную площадь, а на ней всегда было огромное скопление людей. К сожалению, пробираясь через толпу, не обойтись без того, что придётся касаться других. Что, в свою очередь, означало большое количество неприятных ощущений, потому что контролировать свои способности ему было ещё очень тяжело.

Ростислав наделён уникальным даром: дотрагиваясь до человека, он мог узнать о нём практически всё — от момента его рождения до настоящего времени. Он улыбнулся, вспомнив, как в десятилетнем возрасте он подошёл к больной матери, положил ей руку на живот и заявил: «У мамы болит место, в которое попадает еда после того, как её съели, там вырос какой-то противный пузырь». Естественно, знахарь догадался, что это язва. После этого случая тот же знахарь взял мальчика себе в ученики, вполне справедливо решив, что такой дар богов стоит развивать на благо другим людям.

Наконец, он пришёл. Алёна, как всегда, сидела с веретеном, которое точно плясало в её руках. Ее отец что-то деловито напевал в подвале, из которого доносился приятный запах обрабатываемого дерева.

— Здрава будь, красавица ненаглядная, — улыбнувшись, поздоровался Ростислав.

— И ты здрав будь, добрый молодец, — добродушно ответила Алёна, — а с каких пор я у тебя стала ненаглядная? Гляди себе, кто же не даёт-то? Тебя сюда каким ветром занесло: по делу али так, новостями-слухами поделиться?

Ростислав протянул ей список и мешочек с монетами. Мельком пробежав по нему глазами, Алёна развернулась и пошла к стопке уже готовых тканей.

— Между нами, Ростислав, твой наставник нос задрал выше статуи Перуна. Третью неделю к нам приходишь, и третью неделю он только тонкошёрстную ткань заказывает, а её сделать трудов немалых стоит. Хорошо у него дела пошли с тех пор, как ты к нему в ученики попал. Интересно, он сам хоть что-то делает?

— Конечно, а как же? — сказал Ростислав, — талант во мне, может и есть, но если его не шлифовать, постоянно не взращивать, опираясь на опыт и мудрость старших, то он окажется просто загубленным. Нам ли с тобой этого не знать? Ты ведь своему ремеслу тоже не в один день научилась?

— Ишь, ловко вывернулся, — усмехнулась девушка, — хорош, хорош. А скажи мне другое, Ростислав, — сказала Алёна, посмотрев прямо на юношу, — а как у тебя получается делать… ну… это?

— Кабы я и сам знал, Алёна, — пожал тот плечами в ответ, — умение у меня такое. Боги, видать, одарили. Как прикасаюсь я к человеку, так и всё тело его передо мной как на ладони. Сразу вижу, где какая хворь засела и где врачевать надо.

— Ну что тут сказать? Повезло тебе, не иначе. Али прошлую жизнь прожил с честью и достойно, раз в этой боги тебя так отметили. А я вот обычной девкой родилась, так и буду до самой старости с веретеном да иглой в руках сидеть.

— Зря ты так, — укоризненно сказал Ростислав, — не ты одна ткачиха в нашем городке, а только к вам ходит больше всего покупателей. Значит, на совесть ты работаешь, с душой своё дело делаешь. Я, собственно, вот чего хотел предложить. Давай вечером у озера с тобой погуляем?

— У озера? С тобой? — Алёна, вновь было вернувшаяся к своему веретену, подняла на Ростислава взгляд, — ну, я подумаю…

Здорово! Она не сказала «нет»! Попрощавшись, Ростислав пошёл к своему учителю. Сегодняшний день шёл долго, как никогда. Хворавшим, казалось, конца-краю видно не будет. Ростислав и его учитель всегда старались работать до последнего человека, зная, как страдают и мучаются захворавшие. Однако и сами люди понимали, что знахарь и его ученик должны отдыхать, и потому после заката солнца расходились, собираясь прийти на другой день. Тяжело захворавших всегда врачевали в первую очередь, так что другого дня ждали лишь те, чья хворь была не так сильна, либо же те, кто просто приходил проверить своё здоровье. Сегодня Ростиславу повезло — солнце не село ещё и наполовину, а знахарь уже провожал последнюю на сегодня старушку, попутно советуя ей, какие травы включить в её обычные настои, а от каких лучше на время отказаться. Ростислав же быстренько переоделся, наскоро вычистил зубы, пригладил волосы и опрометью помчался к озеру.

Алёны там еще не было. Ростислав уселся на камень около озера, убеждая себя, что она непременно, обязательно придёт, надо только немного подождать.

Внезапно он почувствовал, что рядом находятся чужие. Он обернулся, и в этот момент из-за большого валуна, лежащего неподалёку, вышло трое. Один из них, шедший первым, был одет в дорогую расписанную одежду. Он приветливо улыбался, но улыбка совершенно не вязалась с его взглядом, который был, словно камень: серый, твёрдый и безжалостный. Два человека за ним — обычные наёмники, одетые в чёрную одежду, с мечами на поясах.

— Приветствую. Мое имя Яромир, — представился знатный, подойдя ближе, — я посол Владимира, Великого князя Киевского. Ты ли будешь Ростислав, сын Олега, ученик знахаря?

— Ну, я, — осторожно ответил Ростислав.

— Прослышали мы о твоей способности самые разные хвори обнаруживать и лечить, — продолжил Яромир, — пришли мы позвать тебя в столицу, в Киев, дабы мог ты князя врачевать. Он человек очень занятой, на него возложена ответственность огромная, у него болеть времени нет, ему любую болезнь надо на корню находить.

— Спасибо за столь щедрое предложение, но я вынужден отказаться. Князя и без меня, уверен, врачуют лучшие лекари. А заберёте вы меня отсюда — так кто будет здешний люд лечить?

— Боюсь, Ростислав, ты не понимаешь всей важности того, что происходит, — Яромир щёлкнул вальцами, и из-за того же валуна вышел третий наемник. Он тащил за собой Алёну, связанную и с заткнутым ртом.

— Если ты не согласишься, мы ее убьём. Прямо здесь и сейчас. Согласишься — будешь до конца дней жить в роскоши со своей Алёной, — прямо заявил Яромир, — ну, почему моё предложение так тебе неприятно? Ведь не на каторгу же я вас зову, — насмешливо прищурился он.

Ростислав понимал, что выбора нет. Если из-за него пострадает Алёна, то он никогда себе этого не простит. Что ж, придётся согласиться. Он глубоко вздохнул, собираясь дать ответ…

Но в этот момент Алёна, до того почти смирно стоявшая возле наёмника, изловчилась повернуться и ударить его в пах коленом. После этого она кинулась бежать. Наемник, упавший на землю, почти мгновенно вскочил и метнул ей вслед отравленный дрот, попавший точно в шею. Алёна упала…

— Нееет!!! — закричал Ростислав. В этот момент время словно остановилось. Яромир не успел даже раскрыть рта, а Ростислав молнией подскочил к наёмнику и ударил его рукой по лицу. Наёмник почти не почувствовал удара, но он был нанесён не для этого. Мгновенно изучив организм наёмника, Ростислав понял, что самым слабым органом у него является печень. Второй рукой выхватив с потайного места на поясе нож-заточку, он перебросил её в правую руку и ударил в живот, точно попав в одно из колец кольчуги. Все остальные в это время двигались невероятно медленно. И лишь когда заточка почти полностью погрузилась в живот выпучившего глаза наемника, поток времени вновь захлестнул Ростислава, и почти в тот же момент его оглушили…

Очнулся он, естественно, в темнице. Первый раз в жизни. До этого момента проблем с законом у него не было никогда и никаких. А теперь ещё и убийство. Убитый наёмник заставил вспомнить и Алёну, и отчаяние сдавило его сердце в тиски, из которых нельзя было вырваться. Алёна, Алёна, что же ты наделала? Теперь им уже никогда не быть вместе.

В этот момент он услышал шаги. Через минуту дверь темницы открылась, и в камеру вошёл Яромир в сопровождении тех же двух телохранителей.

— Ростислав, я искренне прошу прощения за произошедшее. Наёмнику не было отдано приказа убивать девушку. Так что его все равно, так или иначе, ждала бы смертная казнь. Или пожизненные рудники. Я очень тебя прошу, обдумай ещё раз моё предложение. Ты нам очень нужен. Если согласишься, то с тебя снимут все обвинения, и ты немедленно покинешь это место.