Ну что Стив за человек? Довел Энджи!

Шон нашел ее быстро: услышал, как она ругается с кем-то. Когда же он добрался до фонтана, Энджи и Стив разговаривали уже более спокойно.

Ну почему брат не может нормально общаться с людьми? Зачем он заявился сюда? Всю свадьбу ему испортит!

***

Страсти потихоньку улеглись. Энджи и Шон сидели в тени террасы и потягивали холодный лимонад.

— Ты недавно приехал? — спросила она, рассматривая жениха. Пиджак он где-то оставил, но серые брюки наверняка были от делового костюма. Белая рубашка и галстук подчеркивали строгий стиль. И классическая стрижка на пробор, и прямой взгляд, — все, как и положено, — на месте.

— Да, заезжал на работу, а потом сразу сюда.

— В выходной? — она нежно ему улыбнулась, а сама все думала, как же подойти к волнующему ее вопросу: Шон явно не желает говорить о брате, а она не хотела его снова злить.

— Много дел, — он небрежно пожал плечами, и разговор на этом закончился.

Но, после продолжительного молчания, Шон вдруг сам поднял неприятную для него тему:

— Прости, я совсем голову потерял, когда увидел тебя с ним. Стив тебя обидел? Я слышал, что ты ругалась с ним. О чем вы говорили?

А вот на эти вопросы ей отвечать совсем не хотелось. И, тем более, ей не хотелось рассказывать Шону, КАК ее обидел Стив, и какие вещи тот говорил о брате. Вдруг Шон разозлится и снова кинется бить Стива.

Энджи растерялась: как сказать Шону, что она целовалась с его братом? Или не стоит ничего говорить, а то он закопает ее от злости под кустиком в саду за непреднамеренную измену. И Энджи решила скрыть сей постыдный факт своей биографии. Оставалось надеяться, что Стив ничего не расскажет. А этот гад вполне может!

— Я… вас перепутала, и он надо мной посмеялся, — осторожно ответила она.

Жених как-то обреченно махнул рукой и сказал:

— Чего еще от него ждать.

— Почему ты мне никогда не говорил, что у тебя есть брат? — спросила она. — Ты меня не предупредил. Если бы я только знала, то никогда бы вас не перепутала!

— Семья отказалась от него лет десять назад, он сюда почти не приезжает, — отрешенно ответил Шон, глядя куда-то в сторону. Видно было, что разговор продолжать он не желает, но своим ответ лишь разжег в Энджи любопытство.

— Почему семья отказалась?

— Это длинная история и я не хочу о нем говорить. Прошу тебя, не общайся больше с ним. Он нехороший человек.

— А что он сделал? — продолжала допытываться Энджи.

Ее вопросы разозлили жениха, и он довольно резко ответил:

— Ничего хорошего он не сделал! И хватит о Стиве. Я прошу тебя держаться от него подальше. Обещай мне, что не будешь с ним общаться.

— Ты знаешь, у меня у самой нет никакого желания с ним снова встречаться! — горячо заверила она Шона, и, на всякий случай, уточнила. — Ты ведь не пригласишь его на свадьбу?

Казалось, такая перспектива привела ее жениха в ужас.

— Чтобы он мне свадьбу испортил! Ни за что! Проклятье! Как же не вовремя он приехал! — расстроился Шон. — Теперь я боюсь оставлять тебя здесь одну.

— А ты снова собрался уезжать?!

Энджи так хотелось побыть с Шоном вдвоем. Она видела в своих мечтах, как они неспешно гуляют вечером, обнявшись и обсуждая свадьбу и свою будущую жизнь. И он снова уезжает! От расстройства у Энджи даже слезы на глаза навернулись, но ей удалось быстро прогнать их. Не хватало только, чтобы Шон подумал, что она капризная девчонка.

— Ты же понимаешь, у меня работа. Я не могу оставить дела без присмотра. Я пробуду здесь выходные, а потом мне нужно вернуться в город. Но я приеду к тебе через несколько дней.

— Опять на день? Я думала, мы проведем неделю вместе! — обижено воскликнула она.

— Энджи, ты же все понимаешь! — с видом мученика произнес Шон. — Ну, не обижайся. Кстати, я привез тебе подарок.

— Не хочу подарок! — надулась Энджи. — Я хотела провести время с тобой.

— Все. Это не обсуждается. Так надо. Идем в дом, скоро обед, — с этими словами он поднялся, и Энджи ничего не оставалось, как следовать за ним.

К обеду ненормальный братец Шона явиться не соизволил, и трапеза прошла в спокойной обстановке, впрочем, как и весь остаток дня.

Все началось печально: Стив утопил любимые часы в фонтане. А все из-за купидона, который этот самый фонтан должен был украшать. Должен… но глумливая ухмылка на щекастой физиономии пупса с крыльями портила все впечатление. Глядя на него, начинало казаться, будто купидон льет из кувшина в чашу фонтана не воду, а ядовитые отходы.

Стив знал, что фонтан построили по приказу деда. И зачем деду — человеку совершенно несовместимому с романтикой — понадобился бог любви? Как он вообще мог одобрить такой проект и принять работу?

Коварный купидон загадками подманил Стива к фонтану, зачаровал его своей неправильностью, заставил себя разглядывать, а часы, тем временем, соскользнули с руки прямо в воду. И как замок мог так легко расстегнуться? Раньше никогда не подводил. Часы были хорошими и дорогими, они верно служили ему лет пять, а теперь покоились на дне фонтана.

Стив, глядя сквозь колышущуюся воду на часы, плохо думал и о купидоне, и о деде, и заодно о производителе часов. Ему ужасно не хотелось лезть в воду.

Но его мрачные мысли мгновенно испарились, когда из глубины сада выплыла ОНА.

Ого! Внутри что-то дрогнуло.

Мать предупреждала, что сегодня должна приехать невеста Шона, но он представлял ее себе пресной и скучной, под стать братцу, даже имя запомнить не потрудился. Одного взгляда хватило, чтобы понять, как он ошибся. Озорное личико и веселые кудряшки отчаянно кричали о том, что их обладательница вовсе не зануда.

Очаровательна! Прелестна! Этакая молоденькая кошечка, живая и игривая. А глазки как весело сияют!

Она не дала Стиву достаточно времени разглядеть себя. Завидев его, Кошечка радостно осклабилась, и из спокойного состояния резко перейдя в галоп (которому позавидовала бы любая лошадь), помчалась к нему. Вначале Стив растерялся, но в следующую секунду понял все — давно их с братиком не путали, он уже отвык. Со всего разгона девица прыгнула ему на шею и восторженно выдала целую тираду о том, как она рада его видеть. Повинуясь неким древним инстинктам, руки Стива сами обняли ее за талию. Он не хотел! Честно-честно!

«Так вот ты какая — невеста моего брата», — думал он, с интересом рассматривая девушку. Стройная, точно гибкий прутик в его руках; разгоряченная от радостного возбуждения. Тонкое платье на бретельках… молния на спине… Стоп!

Прехорошенькая: карие глаза весело блестят, нос чуть вздернут, губы… губы манят. Только рот не закрывается, выдавая восторженные реплики. И такая смешная и открытая, — каждая эмоция написана на лице.

Она откидывает темные волосы назад, смеется и вертится в его руках (зря, между прочим, он не святой).

«Красотка! Как же повезло Шону…» — это уже зависть.

Будто заражаясь от нее, внутри зреет бесшабашное веселье и тут же колет мысль, что все эти восторги направлены не на него, а на брата.

На самом деле Стив не собирался ее обижать. Он уже хотел признаться девушке, что она перепутала его с Шоном (честно-честно!), как девушка, топая ножкой, потребовала поцелуев и признаний в любви. Ну, разве мог он устоять? Нет, он даже пытался, но мысль, что он поступает неправильно, да и жалкие остатки совести, были безжалостно задавлены взбесившимся тестостероном.

А как она целовалась! Стив возбудился так, что готов был завалить ее на траву прямо здесь, у фонтана, задрать платье, и … ну, а далее все по известному сценарию. Но он этого, естественно, не сделал. Зато зависть к брату резко усилилась.

Потом девушка, правда, сильно гневалась на него за поцелуй, но раскаяния из-за своих действий Стив почему-то не испытывал. Ситуация скорее забавляла, а девушка нравилась ему все больше и больше. Зависть к брату возросла до неимоверных размеров.