При этом он незаметно подмигнул Додику, и тот кивнул. Пока милиционер отвлекся, приглядываясь к лежащему Ривкину, он достал из рукава куртки резиновую дубинку и резко ударил его по затылку. Милиционер упал прямо на тело Ривкина, а его фуражка откатилась в сторону.

— Уходим, быстро, — приказал Хосе и сам пошел первым.

Додик ушел за ним следом, свернув, правда, в сторону, а Артур на мгновение задержался. Когда друзья удалились, он наклонился, достал у милиционера его пистолет и быстро сунул в карман. После этого торопливо ушел, оставив на асфальте за киоском два бездыханных тела, одно из которых уже не имело никаких шансов на дальнейшее существование.

Уже наступали сумерки, и девушки укладывались спать в неудобных креслах автобуса, когда Веня Давидович наконец подошел к Насте.

— Ну, милочка, давайте разбираться, — сказал он, усаживаясь рядом. — И в чем тут заключается вся хохма, позвольте узнать?

Настя вздохнула.

— Признаться, я сама не до конца все знаю. Я зашла к Лазарю Михайловичу, чтобы исполнить одно конфиденциальное поручение, а он вдруг потребовал, чтобы я садилась на этот автобус и немедленно уезжала.

— А что за поручение? — поинтересовался Веня.

Настя замялась.

— Я так поняла, что это секретное поручение, — сказала она.

— Понимаю, — кивнул Веня. — А при чем здесь наш автобус? Почему вы не могли просто уйти и сесть на метро?

— Там в кабинете, — сказал Настя, — были люди, которые меня разыскивали. Лазарю Михайловичу пришло в голову представить меня одной из… из ваших пассажирок, это выглядело правдоподобно.

— О, вполне, — хихикнул Веня. — Я скажу больше, вы бы мне подошли. В вас есть изюминка. Не хотите отправиться с нами?

— Вы с ума сошли, — сказала Настя, улыбнувшись. — У меня нет ни паспорта, ни визы…

— Есть, — сказал Веня, снова хихикнув. — У нас отстала одна роскошная девица, так у нее ваш типаж. Такая же стройная, высокая, милая… Соглашайтесь, и вы не пожалеете.

— Это исключено, — сказала Настя, покачав головой.

— Тогда что я с вами должен делать? — спросил Веня с сомнением.

— Лазарь Михайлович сказал, что по дороге меня встретят, — сказала она.

Веня покачал головой.

— Вы упускаете блестящий шанс, милочка. Вы знаете, как все эти девицы уговаривали меня, чтобы попасть на этот автобус? А вам сваливается прямо в руки. Это же не вольная охота, это организованное турне, тут все на высшем уровне, в том числе и гонорары.

— Но простите, — возмутилась Настя. — Вы даже не спрашиваете, могу ли я заниматься вашими делами! А может, я не умею этого делать?

Веня весело удивился.

— А чем, по вашему, мы будем там заниматься? — спросил он вкрадчиво.

Настя пожала плечами.

— Ну, я полагаю, это какое-то шоу или варьете… Я вовсе не расположена к такому представлению…

— Это не шоу, — сказал Веня, улыбаясь. — И не варьете.

— Да? — удивилась Настя. — А что же это?

Веня мудро усмехнулся.

— Это представительницы древнейшей профессии, дорогая моя. Это проститутки высокого класса. Теперь вы понимаете, что вам не надо получать дополнительное образование, чтобы исполнять эту работу?

И он мерзко захихикал.

Хотя Настя и ожидала нечто подобное, поскольку в ее сознании вся современная эстрада с ее шоу, варьете и рок-ансамблями представляла один сплошной гигантский бордель, но столь ясное и определенное толкование профессии этих девушек, которые уже успели произвести на нее впечатление своей развязностью и неразборчивостью в подборе слов, ее, безусловно, шокировало. Некоторое время она не могла произнести ни слова.

— И вы, — наконец смогла выговорить она, — осмеливаетесь предложить мне подобное занятие?..

— Но, но, но, — заявил Веня решительно. — Только не надо грома и молний, здесь все свои. У нас это называется работа по специальности, и если вы не хотите, то так и скажите. Я не собираюсь вас соблазнять.

Настя перевела дух и нервно усмехнулась.

— Я и представить не могла, что все это совершается вот так, открыто!..

— А вы полагали, что мы работаем в подполье, при свете карманных фонариков, — буркнул Веня. — Я не понимаю, где вы жили все последнее время, если не знаете таких простых вещей.

— Последнее время я жила в монастыре, — сказала Настя с горькой усмешкой, — и могу вас уверить, там мало информации об этих простых вещах.

Веня глянул на нее с изумлением.

— Серьезно? — спросил он. — Вы не шутите, вы на самом деле из монастыря? Какой же бес загнал вас в объятия Лазаря Ривкина?

— Случайное стечение обстоятельств, — сказала со вздохом Настя.

Она еще раз внимательно огляделась вокруг, где в полумраке автобусного салона уже дремали девушки, и спросила:

— Значит, они все?..

— Да, поголовно, — подтвердил Веня. — То есть, совсем не монахини. Я понимаю теперь, какое это для вас потрясение, но для меня, вы извините, это похоже на анекдот.

Он нервно хихикнул.

— Да уж, есть над чем посмеяться, — согласилась Настя.

— Ладно, — сказал Веня. — С ближайшего переговорного пункта я позвоню Лазарю и спрошу его, что мне с вами делать.

— Спасибо, — сказала Настя.

— А жаль, — вздохнул он, уже поднявшись, чтоб отойти. — Какая была бы славная реклама для нашего мероприятия — девушка из монастыря.

Настя ничего на это не ответила, но каменное выражение ее лица давало понять, что она не находит ничего замечательного в таком предположении.

Команда Хосе собралась в одном из отдельных кабинетов ночного бара «Дно», чтобы обсудить положение и решить, как им поступить. Нервничали все, но более других сам Хосе, который чувствовал, как его затягивает невидимая петля, против которой он бессилен. Пили пиво и закусывали орешками.

— Ты проверил, — требовал Хосе от Артура, которого снова пускали на разведку. — Они точно поехали в сторону Турции?

— Как я мог это проверить? — огрызнулся Артур. — Во-первых, про Турцию шел разговор среди девочек, я его краем уха услышал, а во-вторых, про Турцию сказала секретарша. Это все.

— Вряд ли они говорили об этом только для того, чтобы обмануть нас, — сказал Леня.

— Все, — сказал Хосе. — Будем считать установленным, они покатили в Турцию.

— Хорошая страна, — сказал со вздохом Артур. — Я там раз пять уже бывал.

— Леня, мы сможем их догнать на нашей машине? — спросил Хосе.

Леня подумал и покачал головой.

— Вряд ли. У них уже фора часов в шесть, значит километров в триста-четыреста. А на границе они будут уже через сутки, мы не успеем.

— Да, это тебе не хай-вей, — вздохнул Додик.

— Тогда мы этим утром вылетаем на самолете, — сказал решительно Хосе.

— Куда? — спросил устало Додик.

— Не знаю, — сказал Хосе, — это Леня определит. Краснодар или Минводы, я полагаю. Будем ловить их на шоссе.

— Но почему ты решил, что девчонка с ними? — спросил Додик. — Она могла сойти уже в Подмосковье и поехать дальше на электричке.

— Она в автобусе, — сказал Хосе решительно. — Вспомните, Лазарь засадил ее туда, не успев даже ничего толком объяснить. Значит, он предполагал связаться с нею в дороге. Мы ему не дали такой возможности, значит, девчонка в автобусе.

— Логично, — отметил Додик, зевнув.

— Парни, только не закисайте, — сказал Хосе. — Она, по сути, у нас в руках, про нее ведь не знает никто, кроме нас. Я уверен, даже она сама не знает, что там в этих бумагах.

— Мы и не закисаем, — сказал Додик и снова зевнул. — Только спать хочется.

— Все, отдыхайте, — приказал Хосе. — Но завтра в семь все собираемся здесь, понято?

— Вполне, — сказал Артур.

Парни разошлись, но вскоре Додик вернулся. Опять прошел в служебную комнату, где дремал на диване бармен, набрал номер телефона и стал слушать гудки. Теперь он был настроен более решительно и уже не боялся возвращения Хосе.

— Николай Евгеньевич?.. — сказал он в трубку. — Простите, что я так поздно… Но у нас снова крутой облом случился…