Тут очень не во время вышли со стороны кухни женщины, и хозяйка спросила:

— Дозвонились, отец библиотекарь?

— Спаси Господи, — ответил Дима машинально. — Мы пойдем, наверное…

— Никуда мы не пойдем, — сказал незнакомец. — Хозяйка, у тебя дети есть?

— В школе, — сказала хозяйка. — А что такое?

Она уже испугалась, хотя еще ничего угрожающего сказано не было.

— Вот и давайте сядем, и подождем твоих детей, — сказал незнакомец, глядя только на Диму.

— Зачем? — спросила хозяйка, не понимая.

— Потом я им начну глаза выкалывать, — сказал спокойно незнакомец. — А отец библиотекарь будет решать, отдавать мне монеты или не отдавать.

— Ой! — ахнула хозяйка. — Вы что?.. Вы шутите так, да?..

Но бандит не собирался с нею церемониться, немедленно шлепнул ее по лицу тыльной стороной ладони, и хозяйка отлетела к стене.

— Садитесь, — сказал бандит настойчиво.

— Вы Звонок, да? — спросил Дима.

— Да, Звонок, — кивнул тот. — Сами знаете, что чувство юмора у меня развито слабо. Многие пытались со мною шутить, но не многие пережили эти шутки. Садитесь на диван, и начнем нашу беседу.

Натали кинулась к Диме и прижалась к нему.

— Что это значит, Дима? Кто это?..

— Успокойся, Наташа, — сказал Дима, кусая губы. — Мы это уладим. Алевтина, пошли, сядем. Парень ведь не шутит.

Хозяйка кивнула головой и прошла в гостиную, где все трое сели на диван. Звонок вошел последним и расположился в кресле напротив.

— Хорошая обстановка, — отметил он.

— Только если вы за деньгами пришли, — пролепетала Алевтина, — то денег у меня нет. Мы только что налог выплатили.

— Успокойся, дурочка, — ухмыльнулся Звонок. — Мне твои деньги не нужны. Мне другие деньги нужны.

— Хорошо, — сказал Дима. — Давайте поговорим по существу. Почему вы решили, что деньги у меня?

— По существу, так по существу, — кивнул Звонок. — Мне это Смидович перед смертью сказал.

— Перед смертью? — переспросил испуганно Дима.

— Да, ведь он умер. Вы его еще не нашли? — Звонок улыбнулся. — Ничего. Станет теплее, и вы его найдете.

— Откуда Смидович мог это знать? — пожал плечами Дима.

— Ты хочешь сказать, что денег у тебя нет? — кротко спросил Звонок.

— Я хочу сказать, что у меня их и быть не могло, — сказал Дима.

— Чего ты лепишь? — хмыкнул Звонок. — А чего же ты на свидание с Франтом пошел? Я же за вами следил, вы с ним долго и заинтересованно о чем-то говорили.

— Мы говорили о другом, — сказал Дима. — Я только теперь узнал, что деньги были у бригадира.

— У какого бригадира? — не понял Звонок.

— У сторожа Хворостова, — пояснил Дима. — Которого ты убил.

— Это мне известно, — сказал Звонок. — Хворостов этот хоть под кайфом был, а тоже рассказал многое. Только ведь умыкнули у него монетки-то!.. Не ты ли умыкнул, библиотекарь?

— Нет, не я, — сказал Дима.

— Подумай, — ухмыльнулся Звонок. — Ведь это какая трагедия может случится. Мне придется зарезать сначала детишек, потом этих двух сучек, а последним и тебя самого. Ты же понимаешь, я на слово не верю, мне доказательства нужны. Мне до последнего придется идти.

— Ой, да что же это… — заплакала Алевтина. — За что же меня-то? А дети мои при чем?

— Дети твои ни при чем, — буркнул Звонок. — Только для развязывания языков малые детишки в самый раз пригодятся. Верняк, проверено.

Детишки у Алевтины были вовсе не такие уж маленькие, а старший даже прославился спортивными достижениями, играя в волейбол, но в любом случае надеяться на их помощь не приходилось. Дима ощутил острое чувство безысходности.

— Почему вы не хотите мне верить? — пробормотал он. — Я на самом деле не знаю, где могут быть монеты.

— Не хочешь говорить, — сказал Звонок, — тогда сиди и жди. Когда дети придут-то?

— На соревнованиях они, — пробормотала Алевтина жалобно. — Васенька там в мяч играет, а Петечка смотрит. К шести подойдут.

— У нас масса времени, — отметил Звонок. — Может, не будем его терять, а?

Дима не ответил, и Звонок повторил:

— Эй, монашек, я говорю, может, не будем терять время?

— Что вы от меня хотите? — спросил Дима сипло.

— Я хочу, чтоб ты сам выбрал, с кого мы начнем. С этой расфуфыренной крали или с хозяйки дома.

Он при этом поигрывал ножом, и в глазах у него был лед. Дима ясно ощутил его готовность к беспредельному злу при полном равнодушии к людям. Алевтина тихо плакала, прижимаясь к Натали, а та словно окаменела.

— Выбрал? — спросил Звонок устало.

— Не говорите глупости, — сказал Дима нервно. — Нет необходимости запугивать женщин. Я ничего не смогу вам сказать.

Звонок кивнул.

— Ну, тогда я сам выберу, — сказал он.

Поднялся, шагнул к дивану и, резко схватив за волосы Натали, швырнул ее на пол. Та закричала, и Звонок пнул ее ногой в бок.

— Сволочь! — вскочил Дима, но, увидев перед глазами лезвие остро отточенного ножа, осекся.

— Сядь, — сказал Звонок.

Он уложил Натали на живот, поднял ей голову и приставил нож к шее. Глаза у девушки были полны ужаса, но кричать она уже не могла. Вместо нее закричала Алевтина, вжимаясь в спинку дивана.

— Заткнись! — рявкнул на нее Звонок, и она мгновенно затихла.

Звонок повернулся к Дима.

— Вот теперь смотри, монашек. Через три минуты я перережу ей горло. Все в твоих руках.

— Но я на самом деле ничего не знаю! — вскричал Дима.

— Тем хуже для твоей подруги, — зловеще улыбнулся Звонок.

Он не был маньяком, он не был садистом, он был всего лишь человеком своего дела, профессионалом выбивания тайн и денег. Именно эта работа выжгла в нем остатки совести и сострадания, теперь он был исполнен ледяного равнодушия к людям, воспринимая их лишь как объекты воздействия. Это был человек ада.

— Ты сам так захотел, — вздохнув, сказал Звонок.

И Дима вскрикнул:

— Не надо! Да, я знаю, где коллекция!..

Звонок не сразу отпустил Натали, он склонил голову в снисходительной усмешке и переспросил:

— Правда? И где же?

— Не у меня, — сказал Дима. — Но я знаю, как ее можно достать.

— А у кого? — спросил он, продолжая водить ножом по шее Натали.

— У отца эконома, — сказал Дима. — Да отпусти же ее!..

— Зачем? — удивился Звонок с усмешкой. — Теперь ты расскажешь мне все. Не так ли?

Он слегка ткнул ножом ей в горло, и Натали сдавленно вскрикнула.

Дима молчал.

— Ну? — построже сказал Звонок. — Я жду одну минуту!..

— Ничего я тебе не скажу, — сказал Дима другим тоном. — Я ведь не дурак, Звонок! Ты уже четверых убил на этом деле, что тебе помешает и нас прирезать? Нет уж, если хочешь получить монеты, то тебе следует договариваться со мной мирно.

— И тебе не жалко свою подругу? — зловеще усмехнулся тот.

— Мне всех жалко, — сказал Дима. — Тебя тоже жалко. Но ты можешь перерезать половину села, но я тебе ничего не скажу. А если бросишь эти свои штучки, то мы можем поговорить. Понял, нет?

Дима видел, как сузились губы у Звонка, как сжалась его рука, в которой был нож, и было мгновение, когда он хотел что-то выкрикнуть, но не знал что. Но мгновение это прошло, Звонок бросил Натали на пол и поднялся.

— Ты заговорил разумно, — сказал он, усаживаясь в кресло. — Я терпеть не могу плаксивых нытиков, они сами провоцируют меня на кровь. Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю, — сказал Дима, — продумать такую цепь действий, чтобы ты получил эти монеты, а мы остались в живых. Самое простое, если ты отпустишь меня за монетами, оставив женщин заложницами.

— Да, это очень просто, — кивнул Звонок. — Особенно учитывая, что менты уже всполошились и ищут тебя по всему селу. Парень, мне эти монеты нужны не для того, чтобы полюбоваться ими несколько минут и быть подстреленным. Мне надо отсюда выбраться. Вам это тоже небезынтересно, не так ли?

— Мы можем отправить одну из женщин в монастырь, — сказал Дима. — Я дам ей указание, к кому обратиться.

— Это уже ближе к телу, — согласился Звонок. — Но разве ей отдадут монеты?