— Доставишь, доставишь, — усмехнулся Крис, — но твоей вины в том нет, просто так вышло.

Илья

Этот мужчина, мой соотечественник, странный. Когда он пришел первый раз, я еще не очень хорошо воспринимал реальность, я помню, что отбивался, потому что знал, зачем местные мужчины заходили в мою комнату. А он извинился и сказал, что предлагал мне сходить в душ, одному, а он подождет.

Вот он как раз имел право меня убить. Но он сказал такую вещь: «Я слишком люблю свою жену и, если для счастья ей нужна эта ходячая проблема в твоем лице, я склею тебя по кусочкам и буду надеяться, что от этого я сам не стану ей меньше нужен.» После этого я понял, что ничего не знаю о любви.

Вот только такой, как есть, я не вызову у Аниты ничего, кроме жалости, а ее жалость я не перенесу. Хотя… врать себе очень глупое занятие. Я буду благодарен даже жалости, но — только от нее.

И теперь я снова хочу жить, я хочу вернуть все, что было, чтобы она видела перед собой не испуганное подобие человека, а того, кем я был раньше. А вот прошлое ворошить я совершенно не хочу.

Анита

Рассматриваю голографии. Красивая девица. Вот чего ей спокойно не сиделось, они же имущество не делили и, зная Илью, уверена, что он отдал ей больше, чем должен был. И не верю, кстати, что она, как Аленушка, сидела, пригорюнившись, у окошка, и ожидала его возвращения. Да были там романы, вот точно, были! Это только Илья, святой наивный мальчик, ни о чем не догадывался и все за чистую монету принимал.

Просто она из тех самых сериальных злодеек, кто обманом женит на себе героя, рассказывая о беременности и разбитом сердце. Да, я очень объективна и очень ее люблю. Чувствую себя злобной свекровью, которая считает, что эта оторва недостойна ее кровиночки. Думаю, что, если покопаюсь в ее прошлом, найду много интересного. Только копаться надо осторожнее, чтобы второму заинтересованному лицу не проговориться. Или Илья все-таки обо всем догадывается, но предпочитает об этом не думать? Вот когда пожалеешь, что не умеешь читать мысли. А вдруг я этой местью сделаю только хуже? Вопросы, вопросы…

— Я знал, — тихо проговорил Илья, — на корабле слышал.

— Как это ты знал, ты же молчал, зараза такая! — все, меня понесло, сейчас его лично убью. Да, хотела как лучше…

— Прости… — по голосу понятно, что Илья расстроен и не слишком гордится собой. — Я не думал, что ты так это близко к сердцу примешь. Я просто хотел забыть.

— Ох ты ж, черт… Прости меня за то, что обозвала, — я сама притянула его ближе и обняла. Мне такое всегда помогает, не знаю, как ему. Не буду говорить, что это не мое дело — мое, и все тут! — Ты бы хоть сказал, что все про нее знаешь, но не хочешь мстить. Хотя, не помогло бы, я все равно это так не оставлю.

— Анечка, но она, наверное, даже понятия не имела, куда она меня отправила.

— Илюша, только ты можешь так думать — человек, который нашел исполнителей, все продумал, не знал, куда тебя отправляет и на что обрекает? Скажи, для тебя нормально, что где-то рядом совершенно безнаказанно находится подобный человек?

— Ань, но, если кто-то расскажет, кем я был на этой планете — моя жизнь кончена, это я точно говорю. Прошу, не делай этого.

— Вот ведь, а тут у нее действительно есть козырь. Правда, тогда ее можно обвинить в похищении человека, хотя обвинение будет совершенно голословным. Знаешь, Илюша, ты бы охрану нанял, что ли.

— Что со мной будет, в одну воронку бомба дважды не падает. А вот за тебя я беспокоюсь, оставь это дело, а то придется для тебя охрану нанимать.

— Посмотрим, как дело пойдет.

Илья не хочет мстить женщине — я могу это понять, наверное, и за это тоже я его люблю. А вот у меня нет таких принципов. Я набираю знакомый номер.

— Сан Саныч, вечер добрый.

— Анечка, дочка, с прибытием! Соскучилась? Всех своих оболтусов привезла?

— Частично привезла. У нас все хорошо, вот только мне на месте не сидится. Сан Саныч, вы мне можете подсказать людей, которые быстро и конфиденциально раскопают информацию на одного неприятного мне человека и, если надо, смогут ее использовать? Деньги — не вопрос, хотя желательно, конечно, в разумных пределах. Главное — чтобы потом мне это все обратно не прилетело.

— Так, это куда ты влезла? Кто-то из твоих нашкодил, что ли?

— Нет, как раз обидели одного очень дорогого для меня человека, и я хочу отомстить. Все почти в рамках закона.

— Упрямая ведь, как я не знаю кто… Ладно, я посмотрю, что можно сделать.

Крис сам вызвался побыть «живцом». Мне предоставили достаточно информации для очень неприятного (не для меня) разговора. Для меня это разговор как раз будет очень приятен.

Крис предложил очень простой способ: после спектакля восторженный поклонник с огромным букетом пригласит исполнительницу главной роли в ресторан.

— Крис, оставь это профессионалам.

— Они не справятся, так не сыграют.

— А почему ты так уверен, что у тебя получится?

— Уверен. Получится, — и на меня посмотрели с такой улыбкой… Я уверена, что самым худшим Лериным воспоминанием будет не шантаж, не та неприятность, которую я в любом случае ей обеспечу, а понимание того, что ослепительно красивый и обаятельный мужчина не пал жертвой ее красоты, не влюбился с первого взгляда, а просто отомстил ей за другого мужчину и свою женщину. И мне впервые становится почти жаль ее.

Я смотрю на Леру. И чего ей не хватало? Может, внимания прессы? Это Илья ушел с головой в работу, а ее карьера шла не очень. И на съемки различных программ с большей охотой приглашали известную красивую пару, чем их поодиночке. Может, именно в этом обида? И не было никакой любви, был просто голый расчет?

— Я могу точно так же найти исполнителей или исполнительниц — я нехорошо улыбаюсь — и вы окажетесь на Харшасе. Впрочем, нет, это слишком роскошно, вдруг кто-то возьмет в гарем? Есть другие рабовладельческие планеты, там не хватает рабочих рук на полях, например. Я бы вам посоветовала иногда оглядываться по сторонам, а то мало ли что…

Гляди-ка, Харшас ей нравился больше, судя то всему. Как же, красоту такую неземную — да на поля, ручки портить.

Это она еще не знает, что по моей просьбе ее очень пикантные голографии ушли по сети человеку, с которым она сейчас живет. И на этих голографиях она далеко не всегда одна. Ах, да, там еще фильм небольшой был. Моя маленькая женская месть.

Илья все-таки узнал:

— Анита, что же ты сделала?

— Ну, а что? Вот у тебя такие голографии есть?

— Нет, — немного растерянно ответил он.

— Зря, я бы не отказалась посмотреть. А у нее есть, я и воспользовалась.

— Ты страшный человек, напомни мне, чтобы я не переходил тебе дорогу, — улыбнулся Илья, выражением лица противореча смыслу слов.

— Тебя я точно не смогу обидеть, даже если перейдешь дорогу, — в тон ему ответила я.

Анита

Концертный зал на семь тысяч человек полон, по крайней мере, я не вижу свободных мест. Театральные старушки в торжественно-выходных костюмах собираются группами, что-то эмоционально обсуждая, иногда можно услышать: «А я его педагога знала», «Мальчик вырос, да»; семьи с детьми — но таких меньше, разве что кто-нибудь из родителей ценитель классического исполнения; люди среднего возраста, в некоторых из них по каким-то неуловимым признакам можно угадать его коллег-музыкантов и просто меломанов; стайки молодых девушек и женщин чуть постарше — наверняка фанатки. У Ильи всегда публика качественная, приходящая на его выступления из года в год.

Мне так нравится наблюдать за этим со стороны, во-первых, потому, что на Землю выбираюсь редко и давно уже не посещала такие мероприятия, во-вторых, потому, что интересно узнать и послушать все впечатления «изнутри» зала, ловя обрывки чьих-то разговоров.