«Это же Илья! Не просто кто-то похожий, а именно он! Это бред какой-то, как он оказался на Венге, да еще и в таком виде?»

Она судорожно перебирала в голове новости с Земли. Может, что-то она слышала, но не обратила внимание? О том, что «Сказочный принц» Илюша пропал или, наоборот, еще вчера где-то выступал и, значит, ей все это померещилось.

Нет, это был точно он. Исполосованный то ли плетью, то ли стеком, и старающийся не вздрагивать от прикосновений своей хозяйки.

— Госпожа Майриойлина, а этот раб ни на что другое не годен? Он совсем не поддается дрессировке? — Анита решила испытать удачу. Возможно, после вечеринки мужчина вообще никому будет не нужен, и можно будет спокойно его забрать. Вот только, скорее всего, забрать умирать. А если тело и выживет, то психика… Она и сейчас не была уверена, что еще не слишком поздно, что там еще что-то можно спасти.

— Я с ним наигралась, дорогая. Он мне уже неинтересен.

— Вы не продадите его мне? Как раз такой типаж мне нужен, а после вечеринки он будет уже ни на что не годен.

— Мне даже неловко будет брать с тебя деньги, дорогая, ведь этот зверек совсем сломался. Боюсь, даже для угощения он не подойдет. Если он тебе нужен, я его продам. Только зачем он тебе?

— Понимаете, я люблю играть с рабами непокорными и мне нравится сравнивать их с совсем сломленными. Ваш как раз подходит, — Анита сама восхищалась, как гладко лилась ее ложь.

— Конечно, я могу выполнить твою просьбу. Зверька зовут Ийлейс. Бумаги на него могут привезти к тебе домой.

Передаваемый в новые руки раб даже не поднял голову, нисколько не интересуясь своей судьбой.

— Крис, возьми его и отнеси в аэрошку, — вполголоса сказала Анита.

Крис подхватил парня, который не делал попыток вырваться или еще как-нибудь отреагировать. Его только начало ощутимо потряхивать. Соседка Аниты бросила на него удивленно-брезгливый взгляд: «Некоторые зверьки совсем не умеют терпеть. Никакой выдержки.»

В аэрошке приобретение забилось в угол, бросая на всех входящих испуганные взгляды.

Когда аэрошка приземлилась на их дворе, Кристиан подошел к новенькому, словно не замечая его попыток вжаться в стену и отстраниться от любых прикосновений, снова взял на руки, держа крепко и, вместе с тем, бережно.

— Что же с ним теперь делать?

— Наверное, устроить в комнате, накормить и оставить в покое, — отозвалась Анита.

Может, у него и не было бешеной славы, но люди замирали в немом восхищении, услышав, какие ноты он берет. Анита сама была в их числе. Выступления Ильи в родном городе она никогда не пропускала, даже как-то не поленилась специально съездить в соседний город только ради того, чтобы послушать концерт, и нисколько об этом не пожалела.

Еще тогда ей казалось, что он живет и творит, как на разрыв. И вот, случилось…

Кристиан зашел проверить подкидыша. Тот ожидаемо сжался и задвинулся в дальний угол. Крис только сейчас его как следует рассмотрел.

«Мелкий он какой-то. И на нем, видимо, гаремники оторвались. Молодцы какие. Со слабым мальчишкой справились.»

— Что с ним теперь делать, Крис? — Анита вслед за Кристианом зашла в комнату, куда они поместили спасенного парня, и боялась подойти к нему ближе, потому что он напоминал перепуганное дикое животное, которое поймали и посадили в клетку. Он так реагировал на каждого входящего, вжимаясь в стену и чуть ли не залезая под кровать, что она начала бояться, как бы у него, как у той птички, которую держат в руке, просто не остановилось сердце от страха.

— Не знаю, детка. Его ломали и насиловали, то ли специально, то ли этой женщине было все равно, что с ним делают остальные мужчины в гареме. Уж я-то могу понять, почему он шарахается от прикосновений. А человеческая психика — такая хрупкая вещь, я не знаю, достучимся ли мы до его разума. А сколько ему лет?

— Тридцать или около. Чуть меньше, кажется. Крис, да ты же его знаешь!

— Если честно, то нет. Мальчиками я не интересовался, и на эстраде в том числе.

— Но ты же знаешь его песни, ты их исполнял.

— Я больше ориентировался на классическое исполнение. Не переживай, знаю или не знаю, мне достаточно того, что тебе не безразлично, что с ним будет. Я сделаю все, что смогу. По большому счету, любому, оказавшемуся в такой ситуации, я бы помог.

— Крис… — Анита повернулась к нему, словно только сейчас что-то осознала. Возможно, так оно и было. — Я только сейчас поняла, как же над человеком нужно издеваться, чтобы такое сделать, так его сломать… Когда я тебя встретила, ты держался, я ведь даже не догадывалась вначале ни о чем, а ты особо и не рассказывал. А его просто сломали, сломали, — она уткнулась ему в грудь, плача и уже не стараясь сдержать себя. Оплакивала наивных мальчишек и девчонок, которым никто не помог, тех, кому помогли, но до этого было столько пережито, и того, кого вроде бы удалось спасти, но не слишком ли поздно…

— Ну, тихо, тихо, — гладил ее по волосам Крис. — Все можно будет исправить… наверное. Только не переживай так, у тебя еще сын и два мужа, и целый Дом под твоим управлением. Если бы знал, тихо бы придушил этого парня, чтобы он больше не мучился. Гуманная эвтаназия. Да я пошутил, зато, видишь, ты чуть-чуть отвлеклась, — он снова прижал ее к себе.

— Пойдем, я тебя в комнату отведу, — продолжил он, — Надо будет что-нибудь съесть или выпить успокоительное, завтра лучше будет, клянусь, ты просто перенервничала и сорвалась. Хочешь, я к тебе успокоительное в виде Эмиля направлю, а сам это чудо наше приблудное покормлю, если получится?

— Спасибо, солнышко, я уже почти в порядке, но успокоительное можешь присылать.

Выходя из комнаты, Крис тихо шепнул: «Спасибо тебе, что ты такая, что тебе не все равно, иначе и меня бы здесь не было. Но позволь сейчас помочь тебе.»

Исполняя обещание, Кристиан набрал на кухне почти полный поднос и пошел кормить их общую заботу. Для разнообразия, при его появлении новенький не стал шарахаться к стене, но он буквально впился взглядом в лицо вошедшего высокого сильного парня, и Крис мог бы поклясться, что понимал, какие мысли мелькали у него в голове: будут ли его бить, а может, местный парень пришел выбрать себе игрушку на ночь?

— Послушай, тебя здесь никто не обидит, а наша госпожа не любит жестокие развлечения. Я просто принес поесть, я не буду подходить, оставлю поднос здесь, а ты сам возьмешь. Я приду через час, заберу посуду, а больше никто не войдет, тебя не тронет.

Осторожно, словно действительно боясь спугнуть дикого зверька, Крис поставил понос на пол и тихо вышел, закрывая дверь.

Вернувшись в комнату к жене, он застал идиллическую картинку: Анита спала, прижав к себе сына, а с краю пристроился Эмиль. При звуке открываемой двери он открыл глаза и сделал движение, намереваясь встать. «Тише, не буди их, пусть спят» — беззвучно проговорил Кристиан, отрицательно качнув головой. Пристроился на ковре, как и положено приличному мужу, даже до дивана не смог дойти и, тем более, расстелить постель, и почти мгновенно уснул.

Утром, выспавшаяся и повеселевшая, Анита отвлеклась на свой маленький заряд позитива, и после завтрака на четверых чувствовала себя гораздо лучше, чем вчера. Крис доложил о своих успехах на поприще спасения инопланетников:

— Я забирал сегодня посуду — он все-таки поел, хотя я и не надеялся, значит, все-таки хочет жить. Дело за малым — не напугать его, осторожно приучить к мысли, что здесь ему ничего не грозит. Конечно, из комнаты нельзя будет выпускать, впрочем, он и сам не выйдет. А еще я не могу понять, кого он больше боится — мужчин или женщин.

— Знаешь, я тут одну вещь подумала, — заметила Анита, — ведь читать-то он точно не разучился, и если наши разговоры не воспринимает, то, может, стоит написать, что я знаю, кто он, и когда-нибудь верну на родину, только для этого он должен со мной поговорить?

Кристиан посмотрел на нее с восхищением: