Тимур начал колесить по улицам района, болтая без умолку. Периодически он указывал на забавных прохожих, которые, по его мнению, двигались прямо под музыку, играющую в машине. От его комментариев Вероника заливалась хохотом.

Снег почти прекратился. Дороги превратились в грязевое месиво. Тимур не очень хорошо справлялся с управлением, поэтому они пару раз чуть не врезались в ограждение. Несмотря на это, Вероника была очень удивлена качеству его вождения. Все-таки маневрировать на такой длинной машине не так-то просто и в более хорошую погоду, а, учитывая текущую ситуацию на дороге, и того сложнее. А ведь у него даже нет прав! Девушка в который раз поразилась, с какой ловкостью Тимур со всем справляется. Еще она отметила, что он больше не пытается произвести на нее впечатление, как то было на подземной парковке, и сознательно соблюдает скоростной режим. Из-за погоды он решил не рисковать и не стал выезжать на большую дорогу, предпочитая ездить по близлежащим районам.

Находясь с ним, Вероника действительно ничего не боялась. Это было сродни ощущению неуязвимости, как будто с ней просто не могло случиться ничего плохого, пока он рядом.

Спустя некоторое время они остановились возле каких-то торговых рядов.

— Я щас, — сказал Тимур и вышел из машины. Вскоре он появился с букетом цветов в руках и, протянув его девушке, сказал: — Малышка, спасибо тебе, что не оставила меня одного и заботилась обо мне всю неделю. Если бы не еда, которую ты приготовила, я бы, наверное, сдох с голоду. Ты лучшая!

Он поцеловал ее в щеку, от чего у нее в который раз пробежали мурашки по телу. Букет был небольшой, но очень красивый. В нем была собрана композиция из розовых и белых роз с маленькими бутончиками, а еще там имелись травинки и крошечные кремовые цветочки неизвестного Веронике названия. Она никогда особо не любила цветы, ей было грустно наблюдать, как они вянут. Но этот букет был особенным, потому что его подарил Тимур.

— Мне никто никогда не дарил цветы, — расчувствовалась она, стараясь унять подступившие к глазам слезы. Чтобы не разрыдаться, как дура, она наклонила голову и вдохнула нежный аромат роз. — Спасибо.

— Я не шарю в цветах, но здесь все собрали так, как я сказал, — гордо произнес Тимур. — Тебе, кстати, идет.

По размеру, форме и нежным, пастельным тонам букет напоминал свадебный. Пока они ехали в сторону дома, Вероника представляла, что Тимур везет их в ЗАГС. Через лет пять она и впрямь была бы готова выйти за него замуж. А если этому не суждено случиться, то, пожалуй, она предпочтет всю жизнь оставаться Каспранской, чем выйти за кого-то другого.

Вновь заехав в подземный паркинг своего дома, Тимур дал по газам и еще минут пятнадцать гонял по территории. При особо резких маневрах Вероника взвизгивала то ли от страха, то ли от восторга. Когда они наконец припарковались, он забрал у нее букет и, отбросив его на заднее сидение, начал ее целовать. Его поцелуи были такими горячими и приятными, что девушка почувствовала доселе неведомую ей эйфорию и целиком отдалась чувствам. Это было похоже на идеально поставленный и отрепетированный танец лишь с одним «но» — у них двоих все получалось как-то само собой, безо всяких репетиций.

Окончательно растворившись в безумной химии, возникшей между ними, она невольно перестала себя контролировать и даже не заметила, как они оказались в его квартире. Продолжая ее целовать, Тимур снял с нее пальто и отшвырнул свою куртку в сторону. Пока они двигались в сторону его комнаты, вещей на них обоих становилось все меньше и меньше. Когда он повалил ее на кровать, Вероника с удивлением заметила, что осталась в одном лифчике, а ее джинсы расстегнуты и наполовину спущены. Ситуация явно вышла из-под контроля, но она не могла и не хотела останавливать происходящее. Ей почему-то казалось, что дело никак не может зайти дальше поцелуев. А сами поцелуи прекращать ох как не хотелось. Только не сейчас.

Тимур остался с голым торсом. Жар его тела и стальной пресс сводили с ума. События развивались слишком стремительно. Мгновение — и вот ее джинсы уже летят на пол. Вероника увидела, как быстро Тимур рвет этикетку презерватива. В ее голове начало проясняться.

«Стоп. Стоп! СТОП!»

Резко выхватив край одеяла, она переместилась к изголовью кровати и сбилась там в комок. Когда все ее тело оказалось надежно укрытым, она наконец почувствовала себя спокойнее. Наружу торчала лишь пара испуганных глаз-блюдец. Тимур попытался приблизиться к ней, но, увидев, что она только сильнее вжимается в спинку кровати, остановился.

— Извини… — Ее голос был похож на жалобный писк. — Я не думала, что все так получится. Я еще не готова. Не вот так… Не сейчас.

— Значит, ты по-прежнему мне не веришь. О’кей. — Он вздохнул. В его голосе звучало разочарование. — Ладно, одевайся, я сейчас вернусь. Мне нужно умыться.

Вероника почувствовала себя виноватой. Тимур говорил таким тоном, будто бы она сделала что-то ужасное. Она быстро оделась, заправила кровать и присела на краешек. Из ванной комнаты доносились звуки воды. Девушка надеялась, что, когда Тимур вернется, все снова станет нормально, ведь она не сделала ничего плохого. Скорее всего, он просто немного расстроился, только и всего. Но, вернувшись, он даже не взглянул в ее сторону.

— У нас остался еще один фильм, — сказал он и включил DVD-проигрыватель.

Не сговариваясь, они уселись на кресла-мешки напротив телевизора. В воздухе витала какая-то недосказанность, но оба молчали. Решив, что наверняка ему самому немного стыдно за случившееся, Вероника не стала заводить разговор. Последний фильм был в жанре комедии, но никто из них ни разу не улыбнулся. Девушка витала в облаках, пытаясь понять, все ли в порядке, и если нет, то как это можно исправить. Тимур пил колу из банки и рассеянно глядел куда-то в сторону, будто обдумывал что-то важное. Когда фильм закончился, оба не сразу поняли, что произошло, и какое-то время продолжали смотреть в черный экран.

Первой в себя пришла Вероника. Она вскочила с кресла и сказала первое, что пришло в голову:

— Ладно, Тимур, мне, наверное, пора домой…

Тот молча кивнул и пошел ее провожать.

— Все в порядке? — осторожно поинтересовалась она, когда он подал ей пальто.

— Да, малышка. Я просто немного устал. Скорее всего, мне просто не нужно было сегодня выходить на улицу. Завтра все будет нормально. Я тебе наберу.

Он говорил как-то путано, но девушка списала все на его не до конца вылеченную болезнь. Она ласково потрепала Диего за ухом и вышла из квартиры. Когда приехал лифт, Тимур открыл дверь и выбежал к ней. На мгновение ей показалось, что сейчас он обнимет ее и попросит остаться, ведь они договорились, что сегодня она пробудет у него допоздна.

— Эй, я же не вызвал тебе такси! — крикнул он. — А еще мы забыли цветы в машине. Подожди, сейчас закрою дверь и спущусь с тобой.

Веронику покоробило обращение «эй!», но она не подала виду. Когда они спустились на парковку и забрали цветы, она попыталась отказаться от такси, но Тимур ее даже не слушал. Когда машина была подана, он чисто механически попрощался, еще раз пообещав позвонить, и скрылся из вида. Она не могла четко сформулировать свои опасения, но по совокупности всех факторов, показавшихся ей подозрительными и неестественными, можно было сделать вывод, что это начало конца. Его слова, жесты, мимика, интонация голоса, взгляд: все это кричало о проблеме. Вероника была уверена: если бы они переспали, то все было бы прекрасно. Но переступать через себя она не собиралась. Если он готов расстаться из-за ее нежелания заниматься с ним сексом, то так тому и быть. Девушка одним резким движением вытерла подступившие к глазам слезы. Это того не стоит.

Вероника сидела за компьютером и пыталась подобрать музыку под свое безрадостное настроение. Вернувшись домой и пробыв наедине с собой около получаса, она успела растерять всю свою решительность. Цветы стояли в вазочке на компьютерном столе и почему-то не вызывали ничего, кроме грусти. Они напоминали о последних моментах, когда все еще было хорошо. Тимур улыбался, а она просто была счастлива находиться с ним рядом. Сейчас ничего этого уже нет и, возможно, уже никогда не будет. Он даже не спросил, как она доехала, хотя был онлайн. Слезы периодически предательски подступали к глазам, как бы она ни старалась их сдерживать.