Носки вышли так себе. В них было много мелких недочетов, а еще один из них получился шире и длиннее другого. Разница была не слишком значительна, но все же заметна невооруженным взглядом.

— Вот, это тебе, — сказала Вероника, протягивая Тимуру пакетик с носками. — С выздоровлением! — Он вытащил подарок из пакета и принялся его рассматривать. Казалось, при дневном свете неряшливая вязка бросалась в глаза еще сильнее. — Это чтобы ты больше не болел. Вышло не очень аккуратно, но зато они теплые.

— Эти сине-красные полоски… Мне кажется, или…

— Да, это цвета «Барселоны». Правда, получилось не очень похоже, потому что гранатовых ниток мне найти не удалось. Пришлось взять бордовые.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Красный — он и в Африке красный. Шикарные носки! Спасибо, малышка! — Тимур радостно начал натягивать свой подарок на ноги. Оба носка подошли ему по размеру, но тот, что меньше, оказался впритык. Смотрелись они на нем одновременно забавно и мило. — А свяжешь мне свитер с такими же полосками? Я буду ходить в нем на тренировки.

Вероника улыбнулась:

— Конечно! Только придется подождать. Вязание явно не входит в список моих талантов.

Они взяли поднос с тарелками, где лежали бутерброды, чипсы и куриные наггетсы, и отправились в комнату смотреть фильм. К удивлению Вероники, Тимур остановил свой выбор на романтической комедии. Причем, романтическая составляющая там явно доминировала над комедийной. Тимур терпеть не мог такие фильмы, да и она сама не шибко их любила. В голове начали возникать некоторые подозрения. Сначала эта музыка, затем фильм… Что же дальше? Но дальше Тимур не заходил. Они много целовались, лежа в обнимку на кровати, но он всегда вовремя останавливался и как ни в чем не бывало продолжал просмотр.

В фильме развернулась целая драма из ничего. Кульминация, разумеется, не обошлось без страстной сцены выяснения отношений между главными героями. Разрешив конфликт, они признались друг другу в любви, и страстный поцелуй на фоне заката под лирическую композицию дал понять, что фильм наконец подошел к концу. Вероника взглянула на Тимура, иронично улыбнулась, но тот, вопреки ее ожиданиям, выглядел предельно серьезным.

— Ты мне доверяешь? — вдруг спросил он, глядя ей в глаза.

— В каком смысле?

— Во всех смыслах. Тебе нечего бояться, когда ты со мной. Верь мне, хорошо?

— Ну-у, э-э… Ладно.

— Помнишь, как я спросил, правда ли то, что ты крикнула мне во время матча?

Вероника осторожно кивнула. «Что здесь вообще происходит??»

— Так вот. Я тебя тоже. — Тимур ненадолго отвел взгляд, то ли смущаясь, то ли по иным причинам. А затем улыбнулся ей: — Никогда не думал, что признаюсь в любви кому-то, кроме собаки.

Диего лежал у них в ногах и тихонько поскуливал во сне. Вероника была настолько сбита с толку, что только усилием воли смогла удержать концентрацию и не впасть в свое привычное в подобных ситуациях коматозное состояние. Кажется, Тимур только что признался ей в любви. Миллионы вопросов листопадом начали сыпаться ей на голову. Пытаясь прогнать прочь странные ощущения, Вероника встала с кровати и подошла к окну. Тимур сделал то же самое. Он приобнял ее за плечи, и они вместе начали всматриваться в окружающий пейзаж.

На улице было тихо и спокойно. Но когда все вокруг окрашено в серый цвет, неизбежно появляется ощущение тоски. Некогда пышное, словно цветок брокколи, а сейчас почти голое дерево, вздрогнуло всеми своими ветками при легком дуновении ветерка. Тяжелые кучевые облака нависли над городом, словно знамение чего-то неизбежного. Чувство неотвратимости сразу же заняло уютное место в голове Вероники и явно не собиралось его покидать. С промозглого пыльного неба начали падать огромные снежные хлопья, постепенно превращаясь в настоящий снегопад. Это был первый снег, и они с Тимуром увидели его вместе. Но, наблюдая одну и ту же картину, думали они совершенно о разном.

Тимур посчитал, что первый снег — это довольно символично, учитывая его планы на сегодняшний вечер. Вероника же думала о том, как быстро этот снег тает. Он даже не успевал касаться земли, просто исчезал прямо в воздухе, превращаясь в воду. Снег казался ей печальным и одновременно прекрасным олицетворением хрупкости всего сущего.

***

Свидетелей наступления зимы было великое множество, и каждый из них встречал первый снег по-своему.

Влада Мальцева сидела на подоконнике с ноутбуком и сосредоточенно смотрела в монитор. Очередная статья о лишении невинности была полна пугающих подробностей. Периодически девушка в нетерпении с силой била пальцами по клавишам — из-за обилия вкладок браузер немного подвисал. Она хотела узнать о сексе все. Эти знания понадобятся ей для претворения ее плана в жизнь. И тогда Тимур уж точно никуда не денется.

Витя Егай наблюдал за снегопадом, лежа на кровати в своей комнате. Снег многократно усиливал его тоску по человеку, который находился за тысячи километров. Витя очень скучал по нему и каждый день ждал новых сообщений. Они не могли увидеться вживую, и сейчас этот человек был лишь черными буквами на белом фоне. Впрочем, эти буквы были важнее всего на свете.

Ира Приходько как раз шла в булочную за хлебом, когда с неба повалил снег. Она задрала голову вверх и сощурила глаза в попытке разглядеть причудливый узор снежинок. Ее всегда поражали удивительные свойства небесных кристаллов: все как один они были шестиугольной формы, но при этом обладали уникальным дизайном. Настоящая небесная магия!

Костя Селоустьев вообще не обращал внимания на погоду за окном. Перед ним на кровати лежала полностью обнаженная Алина Саврасова, поэтому он был занят куда более важными делами, чем бессмысленное созерцание какого-то снегопада. Для Алины все происходящее было актом любви, для него же — обыкновенной демонстрацией. И все это лишь для того, чтобы на этот раз Вероника уж точно поняла, что с ним шутки плохи. Но сперва ему будет нужно все хорошенько обдумать. Он выберет наиболее удобное время для своего «сюрприза» и уж потом отправит ей все фотографии. Или, может, стоит снять видео? Он еще не решил. Впрочем, времени у него предостаточно.

***

Глядя, на заснеженные машины во дворе, Тимур вдруг вспомнил, что в прихожей ему на глаза попадался брелок от машины отца. Значит, родители уехали на мамином кроссовере, который куда больше отцовского седана приспособлен для езды за чертой города. В голове у парня созрел отличный план.

— Нет времени объяснять, — сказал он Веронике. — Собирайся.

Они оделись и спустились на подземную парковку. Когда Тимур подвел девушку к идеально чистому, черному автомобилю немецкого производства, Вероника удивленно распахнула глаза.

— Только не говори, что собираешься кататься на отцовской машине! Это же безумие!

— А на чьей мне еще кататься? — удивился Тимур. — Остальные тачки на сигнализации.

— Но у тебя нет прав!

— Зачем мне права? Это машина-автомат, она едет сама.

— Но…

— Полностью тонированная!

— Хорошо, — сдалась Вероника, — куда мы едем?

Тимур пожал плечами:

— Понятия не имею. Интереснее всего ехать в никуда. Главное — не оказаться в Верхнем Вырзлово.

— Это еще почему?

— Потому что нам придется там заночевать. Мы не сможем оттуда выехать — у тачки слишком низкий клиренс. Вряд ли ты когда-нибудь мечтала переночевать со мной в Верхнем Вырзлово.

— Не знаю, никогда там не была. Но с тобой я бы могла переночевать, где угодно, хоть под мостом.

Тимур открыл дверь и жестом пригласил ее сесть. Девушка нехотя уселась на пассажирское сидение и пристегнулась. В салоне было примерно то, что она и ожидала увидеть в подобном автомобиле: кожаные сидения, деревянные панели с кучей подсвечиваемых кнопочек непонятного назначения, мультимедийная система и уйма свободного места.

Тимур уселся рядом и включил привычный для него рэп. Подмигнув Веронике, он резко тронулся с места и помчался к выезду с парковки. Девушка украдкой поглядывала на него, любуясь красивыми чертами его лица, подсвечиваемыми светодиодами с панели приборов. Ему очень шла эта машина, он выглядел в ней, как настоящий голливудский красавчик, предел мечтаний всех школьниц мира. Вероника была настолько очарована этим зрелищем, что даже не заметила, как перед ними открылся шлагбаум, и они выехали с территории жилого комплекса. В тот момент ей стало все равно, что они нарушают правила. В этом даже была толика романтики.