У самого Руслана неделя тоже вышла напряжённой, но работа тут была ни при чём. И даже то, что Женя возвращалась домой позже и уставшая, из-за чего дважды он брал приготовление ужина на себя, не испортило впечатление от семейной жизни. Наоборот, серьёзность и ответственность, которые когда-то заставили его не спешить, а хорошенько всё обдумать, прежде чем начать основательно сближаться с Гришиной матерью, не висели на нём, не давая выдохнуть, а стали чем-то само собой разумеющимся, не мешающем получать удовольствие и расслабляться.

Всё дело было в предстоящей свадьбе. У мужчины были свои представления, каким должен быть банкет, и он не чувствовал проблемы в том, что взял организацию на себя, но его немного уязвляла Женино спокойствие.

«Ну была ты уже волнующейся невестой, в загсе расписывалась, и «горько» тебе кричали, но ведь наша свадьба — совсем другая история!», — разглядывал он за пятничным ужином Женю, болтающую с сыном.

Он бы скорей физиономией на чужой кулак налетел, чем озвучил кому-то свои мысли, которые и сам считал нытьём обиженной тёлочки. Может, такой удар бы и заставил его встряхнуться и подобрать сопли? Но когда они с Женей оказались за закрытой дверью спальни, терпение и выдержка ему отказали.

— У тебя есть календарь? — спросил Руслан.

— Если тот, что в телефоне не подходит, нужно Гришку потрясти. То ли в какой-то тетрадке, то ли на последних страницах дневника я календарь у него видела, — ответила Евгения, закрыв баночку с ночным кремом.

— А сама ты во времени не потерялась?

— Нет, — выключив свет, забралась она под одеяло. — Хоть это было сложно, ведь счастливые часов не замечают.

— И засыпаешь ты за три недели до свадьбы сладким и спокойным сном? — напряжённо прозвучал в темноте вопрос.

Руслан не ожидал, что его слова прозвучат так грозно в темноте спальни, и если бы Женя разозлилась или обиделась, пошёл бы на попятную, и на время опустил этот вопрос. Но вместо негодования, он услышал:

— Знаю, пора прекратить откладывать, ожидая подходящего момента. Нужно остаться только вдвоём, чтобы он смог задать вопросы и повозмущаться без свидетелей. К тому же лучше сказать об этом днём, чтобы после он смог на что-то отвлечься, а то вечерний разговор и последующие мысли не дадут ему нормально заснуть.

— Если у тебя так много с этим сложностей, я могу сам всё Андрею сообщить, — предложил Руслан, ощущая злость и изжогу из-за Жениной заботы о спокойном сне бывшего мужа.

— Причём здесь Андрей? Его и по телефону предупредить можно. Или сделать сюрприз, позволив кому-то из Майоровых ему об этом рассказать, — взяла Женя паузу, чтобы повернуться на бок и спрятать одну ладонь под подушку. — Важно то, как Гриша всё поймёт. Было бы отлично, реши Андрей жениться на Софье или ещё ком-нибудь. Тогда бы Гришка проще воспринял, что жизнь не стоит на месте, его родители оба строят новые семьи, но по-прежнему любят своего сына и никем его не заменят. А так, хоть Андрей уже давно живёт с другой женщиной, получается, что я причина всех передряг в жизни ребёнка. Сначала сама на разводе настояла, а теперь ещё и за другого мужчину замуж выхожу.

Руслан тоже повернулся на бок, прикоснулся губами к Жениному затылку, вдыхая уже родной запах, погладил её предплечье, желая помочь, но не представляя, чем может облегчить ситуацию.

— Гриша мамин сынок. В смысле не девчонка, а с расставленными приоритетами, прямо как я, — хмыкнул он. — Он любит тебя больше, принимает твою сторону, и я не представляю, что должно случиться, чтобы это изменилось.

— Значит, теоретически измениться приоритеты могут? — еле слышно проворчала Женя.

— Мы этого не позволим, — авторитетно пообещал мужчина.

И хоть озвученная проблема была серьезной, уже через минуту Женя заснула сладким сном.

В отличие от Руслана.

«Вроде уже уяснил, что Женя идёт в комплекте с мальчонкой, — думал он. — Спиртное выбрал, которым гостей угощать, спросил о детских коктейлях, чтобы Гришка не грустил за скучным стаканом сока, ящик дорогого вина для Жени в багажнике три дня вожу, и расслабил булки, гордясь собой… Но ведь я в самом деле расстарался, мало кому такие организованные женихи попадаются. Считай, сам Женьку под венец тащу, а это должно многое значить. Повезло ей со мной. Всем со мной повезло».

Это было не бахвальство, а констатация факта. И чувство вины Руслана не накрыло, всё же он не родитель, беспокоиться о ребёнке не привык, а со всеми обязанностями, как Жениного мужчины, справлялся исправно. Однако он несколько раз просыпался и мог поклясться, что через закрытую дверь спальни слышал, как Тонька скулит во сне, а через час лакает воду в кухне. Крепкий сон нашёл на него только под утро, из-за чего суббота началась почти в одиннадцать.

Приятно проснуться и, увидев который час, понять, что домашние потихоньку передвигались по квартире, чтобы не потревожить твой сон, позволив максимально отдохнуть. Польщенный их заботой, Руслан встал и босой прошлёпал в ванную, никого не увидев по пути. Закончив со всеми утренними процедурами, он обнаружил на кухонном столе тарелку, накрытую стеклянной крышкой от сковородки, под которой остывали блины.

«С Тонькой гуляют», — сделал вывод мужчина.

— Мы отмечаем, что у тебя случилось что-то весёлое? — спросил Гриша. Обычно их длительные прогулки с таксой на поводке проходили в парке, и если они и заглядывали в магазин, то быстро покупали что-нибудь невкусное. А сегодня их путь включил посещение пекарни, в которой кроме тёплого хлеба мама взяла аж восемь шоколадных эклеров. И это ещё не всё. В парке она предложила сесть на скамейку и нарушить свой запрет на еду на улице. И вот пока Тонька пытаясь выбрать, что важнее: снова сделать круг у широкого дерева или облаять ворону, Гриша и Женя, угощались пирожными.

— Оно может быть хорошим и весёлым, если ты позволишь. Дяде Руслану нравится жить с нами, а ты, что чувствуешь?

— Всё не так, как дома, — сморщил носик Григорий. — Я ещё не совсем привык. Пару раз со школы чуть не пошёл к старой остановке. А тебе как?

— Я тоже ещё не до конца привыкла, — поделилась Женя. — Гриш, дядя Руслан мне дорог, с ним я чувствую себя лучше, чем без него.

— Он лучше меня?

— Не говори глупости, лучше нас с тобой никого нет, — заверила она сына. — Но ты растёшь, за руку меня держать стесняешься, сам на футбол ходишь, спишь в своей комнате. Когда дети вырастают, родители друг дружку успокаивают, а у нас с папой так не получается. У него есть Софья, а мы себе Руслана завели.

— Как кота? — хихикнул Гриша.

— Он лучше кота, — улыбнулась Женя. — Помнишь, Саша раньше жила с Димасиком, а потом переехала жить к дяде Олегу?

— Почти как мы. Только после папы мы долго жили одни, а она нет.

— Саша с дядей Олегом стали вместе жить, потом отпраздновали свадьбу и спокойно продолжили жить дальше. Я тоже хочу праздник. Мы с дядей Русланом станем называться мужем и женой, позовём бабушку, друзей, наденем красивую одежду и пойдём в ресторан, — стараясь звучать как можно оптимистичней, начала описывать предстоящее событие Женя.

— Ты говорила, что не беременна! — перебил мальчик.

«И откуда у этого маленького ревнивца такие ассоциации со свадьбой? — задалась вопросом его мама. — Не дорос он для таких циничных предположений, что женятся только по залёту».

— Саша вышла замуж без беременности, — напомнила ему она, протянув салфетку, чтобы он вытер пальцы с остатками шоколадной глазури, и лукаво прищурилась. — Ничего не изменилось, я не могу забеременеть, ведь ты ещё недостаточно большой, чтобы быть старшим братом.

— С чего ты взяла? — попался на уловку Гриша и стал перечислять одноклассников и всех знакомых, у которых есть младшие сестры и братья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Всю обратную дорогу ребёнок рассказывал о своих достоинствах, словно проходил собеседование на должность старшего брата.