– Что, черт возьми, ты творишь? – спросила она надломано.

Он посмотрел на печь.

– Так и должно быть...

– Кто так решил?! Ты тут не при чем… это не твое собачье дело!

– Я пытаюсь спасти тебя!

Мэй обнажила клыки, ее лицо исказил гнев, тело вибрировало от эмоций.

– Мне не нужна помощь от труса вроде тебя.

– Прошу прощения?!

– Ты обжегся в прошлом, и я сочувствую тебе... но с тех самых пор ты постоянно убегаешь. Ни дома, ни близких. Потому что тебе не хватает смелости жить. Что ж, это твоя проблема, не моя. И ты не помешаешь мне идти своей дорогой.

– Ты не знаешь меня, – сказал он холодно. – Ты ничего не знаешь обо мне.

– Да? Ты даже не смог заняться любовью со мной прошлой ночью, потому что не в состоянии взять на себя ответственность... даже ту, что ты придумал себе сам. У тебя нет храбрости жить... но пофиг, я не позволю твоим неудачам испортить мне жизнь. Отдай гребаную Книгу.

Сэвидж дернулся вперед.

– Хочу прояснить. Я не занялся с тобой сексом, потому что знал, что поступлю именно так. – Он ткнул пальцем в печку. – И я знал, что ты возненавидишь меня за это. Последнее, что хочет любая женщина – заняться в первый раз сексом с тем, кого впоследствии будет презирать. Поэтому я сдержался – ради тебя, а не ради себя.

– Да ты, мать его, герой.

Поднимая книгу, он сказал:

– Мэй, ты не ведаешь, что творишь. Я просто хочу убедиться, что ты...

– С меня хватит разговоров. Отдай мне Книгу. Она моя.

– Она ничья.

– Я призвала ее. – Она покачала головой и направила пистолет на центр его груди. – Она пыталась найти меня, и ты встаешь на моем пути.

Как подходит ситуации. Если она нажмет на курок, выстрелит ему прямо в сердце.

– Мэй...

– Нет! – закричала она, стоя посреди жара котельной. – Не говори мне ни слова. Ты не имеешь никакого права определять чужую жизнь... особенно учитывая то, как ты распоряжается своей. Это не твое дело! Наша встреча была ошибкой, и я уже об этом жалею... и я не стану добавлять тебя в список моих трагедий!

Сэвидж прищурился... и сказал себе, что она права. Они – чужие друг другу. Близость и извращенная реальность свела их на короткий срок. Если она хочет испортить жизнь себе и своему брату? Какое ему до этого дело?

Выругавшись – в этот раз на себя – он отшвырнул Книгу.

Когда Мэй рванула, чтобы поймать проклятый фолиант, она засуетилась с пистолетом и случайно нажала на курок, пуля вылетела из дула и с несколько раз рикошетом отлетела от грубого камня.

Сэвидж пригнулся и накрыл голову руками, готовясь словить свинец...

Высокочастотный визг, почти поросячий, ознаменовал конец полета свинцовой пули.

Опустив руки, Сэвидж посмотрел на Мэй. Она, прижимая Книгу к груди, выпрямилась и развернула том в руках.

В мутном свечении лампочки с потолка была видна дыра в центре обложки – почти как в плоти... но она зияла недолго. Словно Книга была способна к самоисцелению, словно она была живой, пулевая рана затянулась сама по себе.

Мэй подняла взгляд, и когда Сэвидж посмотрел ей в глаза, в его груди расцвела боль так, словно именно туда попала эта пуля.

– Прощай, Мэй, – сказал он тихо, обходя ее.

В дверном проеме котельной он посмотрел через плечо.

– И я говорю это, потому что хочу поставить точку. Для тебя это может быть шоком, но другие тоже имеют право на выбор.

Балз все еще валялся на полу книжной комнаты в триплексе, когда в помещение зашел Кор в компании нескольких братьев, на которых он особо не обратил внимания, хотя было очевидно, что никто не светился от счастья.

Главарь Шайки Ублюдков, которому Балз принес клятву верности много веков назад, опустился на колено и потянул ему правую руку. Когда образ жесткого лица с заячьей губой и такими уверенными глазами стал мутным, Балз мысленно пнул себя под зад. Но, блин, его съедала вина.

– Мы вытащим тебя отсюда и осмотрим ногу.

Боже, он чувствовал себя ужасно, и не потому, что нога горела от боли.

– Вы нашли Сэвиджа?

– Ви отслеживает его телефон.

– Хорошо. – Черт, черт, черт... – Прости. Мне так жаль...

– Ты сделал что мог. И не волнуйся, мы найдем его и заберем Книгу. Мы добьемся цели несмотря ни на что. Давай, я помогу тебе встать.

Балз, поднимаясь на ноги, не переставал ругаться по скольким причинам, и ему пришлось опереться о плечо Кора, чтобы прохромать в сторону выхода из триплекса. Уже в коридоре ему пришлось передохнуть, пока Братья, прикрывая его, осматривали коридор.

Прошу, пусть эта брюнетка здесь не объявится, молился Балз. А потом сразу оборвал эти мысли. Последнее, что ему нужно, чтобы сучка по ментальной телефонной связи услышала его «звонок».

– Мэнни ждет внизу, – сказал Кор.

– Мы можем воспользоваться лифтом? Я не смогу дематериализоваться.

– Конечно.

Его под вооруженным эскортом провели к дверям со стрелками вниз–вверх, и к тому времени как они добрались до лифта, его мутило от боли. Когда кабина прибыла на их этаж, они завалились в зеркальное пространство. Ну, трое из них. Он, Кор и Бутч. Для Зи и Фьюри места не хватило.

– Встретимся внизу,– сказал один из них.

– Заметано, – ответил Бутч.

Когда панели съехались, Балз уловил что–то краем глаза. Обернувшись, он увидел только свое отражение, бледное, искаженное от боли лицо преломлялось в зеркальной панели. Отражение Кора. Бутча...

Вот. Вот оно снова, что–то двигалось в отражениях, тень прыгала с этажа на этаж. Все приближаясь и приближаясь...

– Что такое? – спросил Кор.

– Оно идет за нами...

Над головой замигал свет. Кабина резко остановилась.

Где–то заревела сигнализация.

– Закройте глаза, – приказал Балз... не зная, откуда это ему известно. – Закройте глаза, или она проникнет в вашу голову! Закройте глаза!

Он сжал своего лидера сильнее и схватил Бутча за кобуру с кинжалами, притягивая Брата к себе.

– Не смотрите, не открывайте глаза...

Звук, словно шипение змеиного языка, окружил их, становясь громче. И сквозь закрытые веки Балз чувствовал, что освещение снова заморгало. Охваченный паникой, ему оставалось молиться, что двое его напарников также стоят зажмурившись. Что никто не захочет проверить...

Что–то коснулось его поврежденной лодыжки и, казалось, потыкало ногу, словно выискивало и обнаружило его слабость. Потом Бутч дернулся возле него, словно пытался избежать прикосновения. Кор зарычал.

Но никто не сказал ни слова.

Со скрипом включились коммуникаторы у всех троих: – Прием! Отзовитесь, прием...

Заметное шипение становилось все громче и сейчас звучало у плеча Балза, будто существо прислушивалось к звуку.

Балз поднял руку и отключил коммуникатор. Когда замолчали остальные устройства, он решил, что Кор и Бутч повторили за ним.

Казалось, что на всех воинов напали. Одновременно.

Дерьмо.

Ну и ладно. Он ей не нужен.

Когда Мэй дематериализовалась к себе домой вместе с Книгой, она была полна решимости и отказывалась думать о Сэвидже. Принимая форму в гараже, она вошла в задний холл, пересекла кухню и двинулась дальше.

– У меня есть то, что мне действительно нужно. – Она проигнорировала то, как сорвался на хрип ее голос. – Я разберусь со всем.

Открывая дверь в ванную, она на мгновение задержала дыхание. Лед с прошлой ночи почти весь растаял, и ее брата окружала прохладная вода.

– Все будет отлично.

Кажется, она плакала. Мэй не знала другой причины тому, что ее щеки стали мокрыми, но ей было плевать. Так что в навязчивых идеях были свои плюсы. Они вносили ясность. Все остальное теряло значение, все упрощалось. Особенно когда одолели эмоции.

Опустившись на колени перед ванной, Мэй положила Книгу на коврик и посмотрела на лицо брата. Потом перевела взгляд на древний том. Обложка была такой омерзительно, и Мэй тошнило от запаха при каждом вдохе. Но выбирать не приходится.