Она взяла магазин и вставила его.

– Я никогда раньше не стреляла из пистолета. Ну... в одиночку, то есть.

– Надеюсь, это не войдет в привычку.

Мэй кивнула и откашлялась.

– Слушай, мне нужно вернуться домой… ну, знаешь, взять кое–что по работе.

– Я могу пойти с тобой…

– Нет–нет. Я беспокоюсь о Талле больше, чем о себе.

– У тебя неверная оценка реальности.

Она откашлялась и попыталась вести себя непринужденно.

– Слушай, ты можешь остаться здесь? Ранчо охраняется, ты сам так сказал. К тому же, если Талла проснется, я не хочу, чтобы она подумала, что мы ее бросили или, что еще хуже, что со мной что–то случилось.

– У тебя есть сотовый. Она может позвонить тебе…

– Она плохо разбирается в телефонах. Пожалуйста, я ненадолго.

Сэвидж покачал головой. Но потом пожал плечами.

– Я не могу тебя остановить. Но ты возьмешь пистолет с собой.

Когда он указал на оружие, она кивнула.

– Да. Возьму.

– Дай мне минутку принять душ и потом уходи, хорошо?

– Договорились. – Она протянула руки, чтобы успокоить его… и поняла, что в одной из них был пистолет. Поэтому опустила их. – Не торопись.

– Я ненадолго, – сказал он, исчезая в маленькой комнате и закрывая дверь.

Оставшись одна, Мэй поникла, думая о том, как ей пережить эту ночь. Затем – о том, что делает Сэвидж и где.

Когда Талла переехала в коттедж, отец Мэй оборудовал ванну на первом этаже современным душем… потому что она настаивала на этом, чтобы у нее могли быть гости. Гости так и не появились, поэтому Мэй не знала, когда в последний раз использовалась насадка для душа.

Было так странно думать, что этот незнакомец первым откроет кран.

В некотором смысле это связывало Сэвиджа с ее отцом.

– Я пока домою посуду, – без всякой причины пробормотала она закрытой двери.

Которая закрылась не полностью.

Мэй открыла рот, чтобы сообщить ему о шестидюймовой щели…

Ох. Окей... а, да. Он чертовски быстро сбросил с себя одежду, стянул футболку, являя взгляду шокирующее изображение черепа с клыками. На его руках не было тату, поэтому она совсем забыла и о всех чернилах, которые у него были под одеждой.

Но не о них она сейчас думала.

Она наблюдала, как перетекают мускулы под его гладкой кожей... гадая, каково было бы провести руками по его плечам. Позвоночнику. Его бедру...

Сэвидж обернулся и посмотрел на нее, свет лампы над раковиной отбрасывал тени на его грудную клетку, кубики его пресса, мускулы его рук.

Мэй покраснела и попыталась сделать вид, будто не пялилась на него.

– Извини, извини, я... я, ох, хотела сказать тебе, что дверь…

– Не извиняйся.

Когда она снова посмотрела на него, Сэвидж опустил подбородок и уставился на нее из–под густых бровей.

– Мне нравится, когда ты смотришь на меня.

Мэй приоткрыла рот, ей стало трудно дышать.

– Что еще ты хочешь увидеть? – спросил Сэвидж низким гортанным голосом.

Балз любил приходить вовремя.

Особенно если визит был связан с монетизацией его ночной подработки.

Когда он принял форму на окраине человеческого захолустья, пришлось двигаться быстро, но он уже приготовился к тому, чем займется, получив свои деньги. Он был полностью экипирован в свою боевую одежду, кожаные шмотки и оружие на месте… не то, чтобы он пришел сюда, в это дерьмо, в смокинге.

Или без пистолетов.

Двадцать минут, и он должен быть на дежурстве с Сайфоном.

Трейлер был спрятан довольно далеко на огромном участке земли, так что его мог найти только тот, кому нужно было скинуть краденное. Парень, который обосновался здесь, был настоящей находкой, имел дело со всем, и его бабло было настоящим.

По–честному, какие еще квалификации тут требовались?

Поднявшись по ступенькам, Балз постучал в дверь, которая свободно болталась на петлях. Не получив ответ, он постучал громче и заглянул в фургон. Ублюдок внутри, и они вчера договорились о встрече. Кроме того, Дэйв был не из тех, кто назначал две встречи на одно и то же время. В его работе все зависело от анонимности. Нежелательно, чтобы поставщики пересекались с покупателями, можно запросто лишиться работы посредника.

– Давай, Дэйв, – крикнул он. – Открывай, черт возьми…

Он дернул сломанную дверь, чтобы побудить Дэйва закончить болтать по телефону с кем бы то…

В нос ударил запах свернувшейся крови.

Балз уже держал пистолет в руке, и своим вампирским зрением мог видеть часть тусклого интерьера. Глубоко вдохнув, он удостоверился, что там больше никого нет.

Похоже, старый добрый Дэйв заигрался.

Проникнув внутрь, Балз обнаружил мертвое тело на потрепанном диване, большая часть мозгов парня вылетела через затылок, обозначив на стене абстрактный рисунок без рамки.

– Проклятье, – пробормотал Балз, оглядываясь по сторонам. – Чувак, а я припер тебе часы.

Спальня находилась на другом конце, и он прошел мимо голого матраса на полу, чтобы посмотреть... ну и ну, надо же. Кто–то обчистил сейф Дейва.

Вернувшись в трейлер, Балз уставился туда, где гостиная получила свое серое, с кровавыми пятнами, обновление. Охрененно. Теперь ему придется искать другого скупщика краденного.

Похоже на то, как «Старбакс» прекратил выпускать «Веризмо». Он затарился капсулами на несколько месяцев, а когда проклятая машина сломается или капсулы, наконец, закончатся, ему придется заново искать свой идеальный кофе.

Такое неудобство на ровном месте.

Отвернувшись, Балз заметил что–то на полу, наполовину скрытое под грязным краем посмертного одра–дивана. Это был пластиковый пакет «Ханнафорд», и он был приоткрыт...

…и в нем лежало множество изображений Б. Франклина.

Подойдя ближе, он потянул пакет из кучи пыли и еще чего–то неприятного на ковре, услышав в голове голос Флулы из видео «Пивной понг, ты ужасен».

Клюквенный сок. Прилипчивый и липкий. Липкий, липкий, липкий…

Пакет высвободился, и, широко открыв его, Балз присвистнул над пачками соток.

– Ну, на такую сумму мы примерно и договаривались, да, Дэйв? – полный решимости провернуть честную сделку, Балз улыбнулся бледному лицу с незрячим взглядом и маленькой красной дыркой во лбу. – Здесь должно быть около двадцати штук. По справедливости.

В розницу часы из коллекции Мистера из Коммодора стоили больше ста тысяч. Но урвать хотя бы двадцать процентов от этой суммы – большая удача, особенно для таких «коммерсантов» как Балз.

– Я просто оставлю это здесь. – Он подмигнул своему холодному, неподвижному деловому партнеру, кладя футляр для часов на журнальный столик. – Не могу тебя обворовывать. Это испортит мою репутацию в «ЛинкедИн».

Он мог бы завернуть деньги в пакет и просто сунуть его в карман куртки, но помним, что все было липкое–липкое. Поэтому Балз достал банкноты и бросил грязный сверток на заляпанный ковер.

– Береги себя, здоровяк.

Балз как раз собирался выйти из трейлера, когда фары осветили его переднюю часть приветственным светом. Жалюзи были опущены, он подошел к окну и раздвинул пыльные планки. Это был дерьмовый седан с множеством ржавых шнурков на покрышках. Из него вышел пожилой мужчина в комбинезоне, его взлохмаченная борода и коротко стриженые волосы были седыми, лицо испещрено морщинами. Он закурил и уставился на трейлер.

Папа Дэйва. Должно быть. У них было такое же строение костей, и опять же судя по его взгляду на трейлер? Он словно ожидал обнаружить внутри нечто подобное.

Неожиданная грусть охватила сердце Балза.

И воров нужно оплакивать, – подумал он, дематериализуясь. – Даже если их жизни ни хрена не стоят.

В доме Лукаса, Нэйт вошел в спальню, что находилась в юго–западном крыле фермерского дома. Там, прислонившись к стене, стояли большие картонные коробки, свернутый ковер и два матраса, сложенные посередине – не совсем уютно и привлекательно. Но когда он подошел к окну, ему открылся красивый вид на большой клен на лужайке перед домом.