– Я сделала то, что сделал бы каждый.

Нет, – подумал Рив. У тебя были причины дать ему свою вену, и о чем бы ни шла речь, это доводит тебя до отчаяния.

– Нет, – пробормотал Рив. – Большинство бросило бы его умирать. Да все бы бросили. Так что, теперь он твой…

– Нет, он не…

– Он обязан тебе жизнью. Значит, он твой…

– Он мне не нужен!

Шон… и, кстати, кто, черт возьми, выбрал себе такое человеческое имя? Неужели этот ублюдок не мог придумать ничего лучше для маскировки? – внезапно принял оскорбленный вид. Будто она отдала кому–то другому кусок качественного мясного стейка.

Да, ведь мужчина вроде него – лакомый кусочек. Особенно для красивой женщины, которая явно была не в себе из–за, что, черт возьми, здесь происходило.

– Ладно, ладно, твое дело. – Рив пожал плечами. – И на этой ноте я, пожалуй, отчалю…

– Мне нужна твоя помощь, – взмолилась она.

Рив снова прищурился. Когда она сложила ладони вместе и подалась вперед, будто молилась, выражение ее лица могло заставить его сердце дрогнуть, не будь ему наплевать. Но он не мог себе этого позволить. Ее решетка, та надстройка, которую видели только симпаты, излучала яростный, разрушительный свет, сравнимый с пожаром высшей категории.

Особенно учитывая ее запросы.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Это важно?

– Не особо…

– Ты – моя единственная надежда, – умоляла она.

Через мгновение он покачал головой.

– Это строчка из «Звездных войн», женщина. И она не имеет ко мне никакого отношения. Ну, прощайте.

Рив дематериализовался с мыслью, что его это не касается.

К сожалению, учитывая то, что она ищет?

Он был вовлечен, как тонущий, привязанный к якорю.

Хорошо, что Преподобный ушел. Пока мужик в супермодном манто трепал языком, Сэвидж выбирал способ убийства этого ублюдка, который доставит ему наибольшее удовлетворение. Варианты впечатляли, так бывает, когда тратишь пару столетий на ночные вылазки и уничтожение врага. Однако отсутствие оружия ограничивало некоторые из возможностей, хотя никто не отменял вариант «голыми руками».

В итоге он решил так: берет парня за голову и вбивает его лицо в одну из ближайших бетонных стен, в результате чего череп Преподобного раскалывается как яйцо, а мозги разлетаются из костяной тюрьмы в стороны, как голуби – врассыпную.

О, какое это облегчение.

К сожалению, прежде чем этот маленький счастливый план удалось воплотить в жизнь, ублюдок растворился в воздухе…

– Нет, – крикнула женщина, ринувшись вперед.

Она пыталась ухватить руками воздух, хотя ее глаза, скорее всего, уже подсказали мозгу, что ловить некого. Некому ей помочь.

Стоя в стороне, Сэвидж думал, что было бы занимательно стать объектом ее интереса. Чтобы она вот так его хотела. Быть ей необходимым…

О чем, черт возьми, он думает.

Плавали – знаем, и на его голову в результате свалилось достаточно счастливого дерьма.

– Что за книга? – спросил он.

Черт. Зачем он в это полез…

Женщина обернулась. Он был шокирован при виде полного поражения на ее лице… без всякой на то причины.

– Он был моим последним шансом.

– На что?

Женщина уставилась на свои ботинки. Когда она, наконец, снова посмотрела на него, то поджала губы и покачала головой.

– Мне пора.

Сэвидж скрестил руки на груди.

– Хочешь, я приведу его обратно.

Подняв брови, она поднесла ладонь к уху, как будто не могла этого расслышать.

– Что?

– Я найду его и приведу обратно к тебе.

Она устало выругалась.

– Ты не сможешь этого сделать.

– Спорим? – Он пожал плечами. – Я не против притащить обратно это массивное брехло. Опыт есть, могу повторить.

– Он знает, где она, – тихо сказала женщина, взглянув на то место, где стоял мужчина. – Талла никогда бы мне не солгала. Он знает, где находится Книга, но по какой–то причине притворяется, будто не знает.

Сэвидж замер.

– Какую книгу ты ищешь?

Рассеянно, как будто это было запоздалой мыслью в потоке, она сказала:

– А тебе нужно прекратить драться.

Сэвидж нахмурился и обвел руками пустое пространство.

– С кем? Мы здесь одни, к твоему сведению, и этот наш остроумный диалог вряд ли можно считать боем.

По какой–то причине ему захотелось доказать ей, что он умеет складно выражаться.

Она снова посмотрела на него.

– Тебе нужно прекратить драться со всем и вся.

– Не надо делать вид, что знаешь меня, женщина, – предупредил Сэвидж.

– Мне и не нужно. У тебя все на лбу написано. – Она покачала головой. – Просто перестань драться. Тратишь энергию впустую. И прости, что отвлекла тебя, из–за меня тебя ранили. Но сейчас мы сравняли счет, хотя…

– Ты думала, что я Преподобный, – резко выдохнул он. – Вот почему вернулась, не так ли?

– Сейчас это не имеет значения.

– Ты права, – он шагнул к ней. – Но ответь мне на один вопрос.

– Мне пора…

– Если бы ты знала, что я – не он, ты бы все равно попыталась спасти меня?

Когда она не ответила, Сэвидж опустил веки.

– Давай, будь честна. Что тебе терять?

– Нет, – сказала женщина после паузы. – Я бы не вернулась.

– Хорошо. – Когда на ее лице вспыхнуло удивление, Сэвидж пожал плечами. – Это значит, что у тебя есть мозги, и что–то мне подсказывает, что они тебе пригодятся, дорогая.

Женщина глубоко вздохнула.

– Если ты еще раз назовешь меня «дорогая», я окачу тебя из газового баллончика.

Сэвидж усмехнулся.

– Звучит забавно. Я даже позволю тебе оседлать меня в процессе. Мне нравится представлять тебя сверху.

Покраснение поднялось с ее шеи, окатывая жаром лицо… и эта вспышка была не единственной в ее теле. Ветер донес до его носовых пазух аромат ее возбуждения, и Сэвидж сделал медленный глубокий вдох.

– Жаль, что ты уходишь, – произнес он низким голосом. – Мне нужно принять душ, а ты могла бы потереть мне спину.

Женщина встряхнулась, словно вышла из транса.

– Само собой разумеется, что я совершенно не заинтересована. Держи свое мыло при себе.

С этими словами она дематериализовалась так быстро, что он восхитился ее контролем над разумом. А потом, когда мозг зарегистрировал ее исчезновение, Сэвидж сделал то же, что и женщина ранее, и протянул руки в воздухе.

Хотя перед ним ничего не было.

Сэвидж опустил руки, чувствуя в груди пустоту, разраставшуюся по всему телу до самых пят. Он испытывал привычное состояние пустышки. Так он себя чувствовал уже очень долгое время.

Однако по неясной причине эта женщина заставила его осознать свое бесплодное существование, непривычное чувство невесомости.

Но ему ли не все равно, сказал он себе, дематериализуясь.

Кроме того, он сам мог дотянуться до своей проклятой спины.

Всегда так было и будет.

Внизу, на первом этаже, Мэй приняла форму в темноте, старательно игнорируя сбитое дыхание. И в ее теле происходило множество других вещей, которые она отказывалась признавать и на которых не собиралась зацикливаться. Их нет. Потому что она их игнорирует.

– Черт, – пробормотала Мэй. Хотя ругалась она редко.

С другой стороны, эта ночь побила все рекорды.

Погруженная в свои мысли, она зашагала вперед, не удосужившись посмотреть, нет ли кого поблизости. К счастью, копы орудовали на другой стороне гаража, а все остальные люди уже слиняли с глаз долой или как там было в поговорке.

Она пересекла улицу, случайные проблески красного света от огней на патрульных машинах вспыхивали вокруг заброшенных зданий, а на дорогах в радиусе десяти кварталов не было ни души. Точно так же стоянки, которые раньше были заставлены цветастыми тачками, оказались пусты, остался только мусор и брошенные развалюхи… а полицейский вертолет над головой выключил прожектор и уже покидал территорию.

Происходящее напоминало последнюю сцену в фильме ужасов: опасность позади, героиня в безопасности, выводы сделаны. Финальные титры.