– Оно сработало, – сказала она Книге. – Я не верила в заклинание призыва, но оно сработало.

Мэй протянула руку, чтобы открыть Книгу и ощутила тошноту, когда кончики пальцев прикоснулась к обложке. А потом, когда она попыталась поднять обложку, она могла поклясться, что та проявила сопротивление, словно не хотела, чтобы ее тревожили. Но ведь это неодушевленный предмет, разве нет?

Когда ее слеза упала на старую кожу, та впитала, словно проглотила каплю. И тогда Книга внезапно открылась сама, обложка перевернулась без чужой помощи. Мэй удивленно отшатнулась, а страницы зашелестели сами, пергамент шуршал все быстрее, пока внезапно не остановился.

Словно страница была выбрана для нее.

Когда ее сердце гулко забилось, Мэй опустила взгляд. Молясь, чтобы все ингредиенты, необходимые для воскрешения, нашлись в доме...

Что за... чертовщина?

– О, нет... нет, нет, нет...

Вверху страницы был какой–то заголовок и ниже много строчек черными и коричневыми чернилами... даже был какой–то архаичный рисунок, будто из средних веков... иллюстрирующий труп, поднимающийся из могилы.

Значит, ей нужна правильная секция.

Но она не понимала языка. Язык на котором было написано заклинание... она не встречала такой прежде.

– Черт.

Когда она попыталась найти где–нибудь перевод главы, страницы отказались переворачиваться, Книга словно превратилась в монолит.

Мэй тяжело задумалась. Потом судорожно выхватила телефон. Ее руки дрожали, пока она набирала номер.

– Алло? – раздался голос пожилой женщины.

– Талла, я достала Книгу. Книгауменяноянемогупрочитатьее...

– Милая, милая... пожалуйста. – Голос женщины казался встревоженным. – Я не принимаю тебя. Помедленнее.

Мэй тяжело дышала, но взяла себя в руки.

– Книга у меня. Я дома, с Роджером. Но я не могу прочесть ее. Ты можешь прийти сейчас, помочь мне?

– Заклинание призыва сработало... – голос Таллы удивленный затих. – Ну конечно. Ты знаешь, меня воспитывали согласно традициям, и я разговариваю на многих языках.

– У меня нет машины, я не могу приехать за тобой.

Повисла пауза.

– Милая, что произошло с твоим....

– Это неважно. Ты можешь дематериализоваться ко мне?

– Да, да. Дорогая, я сейчас буду.

– Спасибо. Просто заходи через гараж, дверь не заперта, и одна из дневных ставней открыта. На месте моей машины ничего не стоит, так что для тебя безопасно появиться там.

– Не волнуйся. Мы со всем разберемся.

Когда они завершили звонок, Мэй облегченно обмякла. Но она все равно переживала, сможет ли Талла...

Тук, тук, тук.

Она резко повернула голову. Поднимаясь на ноги, Мэй перешагнула через книгу и достала пистолет... хотя пользовалась им без особой уверенности. Она едва не выстрелила себе в сердце, когда была с Сэвиджем в котельной...

Так, она не будет сейчас об этом вспоминать. Никогда больше.

Милостивый Боже, во что превратилась ее жизнь?

Тук–тук.

Кто там? – подумала она, выглянув в коридор и посмотрев на парадную дверь.

Что, если это Братство? Если они могли отслеживать телефон, то без сомнений знали, где Сэвидж проведет дневные часы. Что, если они придут за...

– Мэй? – раздался приглушенный голос из–за двери. – Мэй, милая, ты дома?

– О, Господи... Талла.

Она бросилась через гостиную с мыслью, что женщина в своей привычной манере все перепутала. Дернув входную дверь, Мэй обнаружила Таллу на пороге, пожилая женщина была одета в один из своих кафтанов, ее иссушенные руки прижимали сумочку так, будто она пришла просить милостыню.

– Входи, входи, – пригласила ее Мэй, затягивая женщину в дом. – Ты в порядке?

Талла запнулась на порожке, и Мэй поймала женщину прежде, чем она свалилась на пол. Как только она встала уверенно на ноги, Мэй рванула назад в ванную, тараторя по пути:

– Надеюсь, ты сможешь прочесть ее, – сказала она через плечо.

Завернув за угол туалета, она нахмурилась. Книга, лежавшая на коврике, снова закрылась.

– О, да брось, – пробормотала она, потянувшись к...

– Ты просто непроходимо тупая.

Мэй застыла. Потом выпрямилась и медленно обернулась.

В открытом дверном проеме стояла брюнетка, кафтан Таллы был ей коротким в рукавах и по длине и едва прикрывал изумительную фигуру.

– И позволь сказать, – демон окинула себя взглядом, – я несказанно рада снять это тряпье.

Элегантным размахом руки свободные одежды исчезли, на их месте появился черный комбинезон. Перекинув блестящие шикарные волосы через плечо, женщина улыбнулась своими кроваво–красными губами.

– Итак, начнем с того на чем мы остановились прошлой ночью. – Она подняла палец с красным ногтем. – Ты должна мне четыреста штук баксов. Ну почему... почему именно сумочка из гималайского крокодила?! Уверена, это было сделано не специально. Ты, наверное, даже не представляла, что поджигаешь, да? Какая же ты тупая, бестолковая баба.

– Я не... понимаю.

– Ну, естественно ты не понимаешь. Клянусь, ты словно вышла из сериала «Тридцать с чем–то»[59]. – Когда Мэй моргнула, брюнетка посмотрела на нее взглядом «как все запущено». – Джей Зи? Господи Иисусе, ты же наверняка слушаешь фольклор, и уж точно не ходишь на шопинг в Бергдорф. Окей, хочешь узнать, что это была за сумка? «Биркин» – это модель компании «Эрмес». Они производят самые желанные сумки на рынке, и каждая из них сделана конкретным мастером, который...

Мэй покачала головой.

– Я не про сумку.

Демон удивилась тому, что ее лекцию прервали.

– Знаешь, у тебя сейчас была возможность для расширения кругозора. Хотя с другой стороны, долго ты все равно не проживешь, поэтомууууууу... что ж.

– Как ты попала в этот дом?

– Глупая, ты сама пригласила меня. – Она снова улыбнулась. – И нет, тот факт, что ты не знала, что это не Талла, не считается. Приглашение есть приглашение. Следовало быть осторожнее... и я была в коттедже перед тем, как твой приятель с солью отправился в город. Он всего лишь закрыл волка в сарае с курицами. Как–то так. Я никогда не блистала в метафорах с живностью. Извиняй.

– Но...

– О, да ради всего святого. Мне что, нарисовать диаграмму? Ты призвала Книгу, и я сразу же почувствовала заклинание. Эта Книга – моя... один дебил украл ее у меня, но это уже другая история. Этот корявый коттедж не был защищен, поэтому я, вальсируя, вошла в него... и в Таллу...

– Где она, – требовательно спросила Мэй. – Что ты с ней сделала....

– Дорогуша, ей давно крышка. Ей нечего было мне противопоставить. Это было легко, как два пальца об асфальт.

Застонав, Мэй покачнулась на ногах.

– Да брооооось. – Демон закатила глаза и притопнула каблуком. – Я была не такой уж плохой соседкой. Я даже готовила для тебя и твоего паренька... и тебе понравилось жаркое. С другой стороны, я реально крутая. Я вложила в него всю душу, мамой клянусь.

Мэй пыталась осознать услышанное, ей хотелось увязнуть в чувствах, но она знала что это – смертный приговор. Ей нужно думать.

Думай, думай...

В повисшем молчании демон перевела взгляд на ванную. Потом еще раз внимательно посмотрела.

– О, Боже. – Она посмотрела на Мэй и рассмеялась. – Ну, конечно. А я гадала, почему вся из себя такая чопорная ты захотела мою Книгу, я должна была догадаться, что причина весьма сопливая. Кто этот...

Когла демон шагнула к ванной, Мэй раскинулся руки в стороны.

– Не прикасайся к нему!

Демон застыла. Посмотрела на Мэй. Перевела взгляд на ванну.

– Срань... Господня... – А потом: – Это твой брат? Этот... этот девственник, мой девственник, сбежавший от меня, это твой брат?!

Мэй ощутила головокружение, когда вспомнила, как Роджер пересек порог их дома и рухнул в ее руки. Умирая... от ран.

– Ты убила его, – выдохнула Мэй. – Ты его убила.

Демон выдохнула пару проклятия себе под нос.

– Блин, судьба порой – мерзкая гадина, на самом деле... теперь понятно, почему я узнала тебя в клетке, в которой он сидел. – Брюнетка пропустила пальцы сквозь волосы, будто в расстройстве. – И да... даже если я типа позволила бы тебе воспользоваться своей Книгой, ну я же хорошая девочка, то сейчас ты поднимешь этого воришку из мертвых только через мой труп. И учитывая мое бессмертие? Тебе придется долго ждать, когда я отброшу копыта.