– Это мы еще посмотрим, – погрозила пальцем Мышь прямо у него перед носом, и Виктор от неожиданности даже отпрянул, – крал или не крал. Это, между прочим, еще доказать надо!

– Все нормально, Леся, – улыбнулась я. На сердце стало теплее от неожиданной и столь пламенной поддержки. – Никто меня не крал.

– Вот и славненько, – задрала нос Мышь, слегка подозрительно покосившись на Виктора. – Как… собеседование?

– Надеюсь, не облажалась, – уклончиво ответила я и, повернувшись к Виктору, добавила: – Они сказали, я могу идти.

– Тогда иди, – кивнул он и легонько подтолкнул меня в спину. – Иди-иди, а то друзья уже заждались. Воинственные они у тебя… Я позвоню.

Мышь тут же цапнула меня под локоть и потащила к лифтам. Как только створки разъехались, впихнула меня в кабину, затем юркнула сама. За нами размашистым шагом проследовал Дмитрий, и, лишь когда лифт закрылся и начал спускаться, Леся облегченно выдохнула, пристально огляделась, словно старалась выискать подслушивающие устройства, затем уперла руки в бока и устремила на меня воинственный взгляд.

– Ну и где ты шлялась?!

Я пожала плечами.

– Да так… Сначала меня держали на каком-то заброшенном складе и пичкали наркотой, затем я чуть было не свалилась с крыши, потом отлеживалась в кровати, так как все, на что меня хватало – дойти до уборной и обратно. Что еще? Ах да, тебя искала в универе, но так и не нашла. И вот, сегодня загремела сюда… – Я покосилась на Димона и поправила: – Вернее, пришла. Собеседоваться.

– Офигеть! – почему-то восторженно отреагировал он на мой словесный понос. – Круто!

– Погоди, они что, знают? Ну о том, что ты – это…

– Знают, – кивнула я.

– Мы нашли твой телефон. – Она сунула руку в сумку и протянула мне древний аппарат. Теперь у меня был новый смартфон последней модели, но я была рада, что смогу восстановить телефонную книгу. – У здания клуба, в кустах. Не спрашивай, как.

– Так джипиес же, – пояснил Димон, но она на него шикнула, и он притих. Просто идеальная пара! Его бы причесать…

– Неважно! Так вы уже в курсе, кто маньяк?

Я вздохнула и ответила ей кивком. А потом, наплевав на дела и проблемы, просто позвала их в кафе, где и поделилась информацией о последних событиях. Мышь вздыхала и хмыкала, слушая мой рассказ, но не перебивала, за что я была ей благодарна. Мне просто нужно было рассказать это кому-то, кто не связан с советом стриксов. Кто рядом просто потому, что этого хочет.

– Я тебе шарф связала, – воодушевленно заявила Леся и вытащила из бесформенной сумки пушистое оранжевое изделие длиной около двух метров. Безвкусное, как и вся ее одежда. Так вот откуда у Алисы столько ужасных пестрых вещей…

– Я не стану его носить, – предупредила я, но подарок все же взяла.

– Только попробуй, – совершенно серьезно пригрозила она, вырвала шарф у меня из рук и намотала мне на шею. В несколько слоев. – Это оберег! Чтоб больше не вляпалась.

Пожалуй, от подобного оберега грех отказываться… Впрочем, мне уже ни к чему. С удовольствием отнесла бы этот волшебный шарфик Егору, вдруг поможет. К глазам подступили слезы – горячие, предательские.

– Ну-ну, не кисни.

Мышь похлопала меня по плечу, Дмитрий смущенно потупился. А мне вдруг стало тепло и уютно, как не было уже очень давно. А может, и никогда.

Мы еще немного посидели в кафе, а затем я сослалась на усталость и поехала домой. В голове было на удивление пусто. Я провела целый день, сидя перед телевизором, смотрела марвелловские фильмы и уплетала мороженое.

Потом были дела салона, новые курсы для колористов, визиты Леси по вечерам, отрывистые звонки Виктора. И ожидание. В нем я путалась, словно в липкой паутине. Ждала.

Ольга, как и я, была не в курсе дел Егора. Один раз я пришла к ней в клуб и ушла разочарованная часа через полтора. Танцевала она вяленько, толпу почти не завела, если исключить парочку постоянных фанатов, приходящих лишь ради ее выступлений. После того, что случилось, всем нам долго придется восстанавливаться. Я это проходила много лет назад. Не сломалась. И Ольга выстоит – не слабачка.

Дня через четыре меня уже начало конкретно крыть, и я не нашла ничего лучше, чем поехать туда, куда в прошлой жизни ни за что не поехала бы. Я всегда считала, что внимание нужно уделять живым, мертвым оно уже ни к чему, но…

На кладбище было спокойно. Тихо. Ветер ласково поглаживал сочную траву, качал ветви редких деревьев. Я остановилась у пока еще свежей могилы, усыпанной пионами, взглянула в глаза девушке на фото. Теперь уже чужой, далекой, недостижимой. Часть меня навсегда останется здесь, в земле. Та самая, которая была уверена, что сможет поставить мир на колени. Та, что привыкла прятаться от чувств, маскируя боль цинизмом.

Ее мне совершенно не было жаль.

– И часто вы сюда приходите?

Голос за спиной заставил вздрогнуть. Обернуться. И натолкнуться на пристальный взгляд Руслана. В руках он держал букет лиловых пионов. Очередной. Будто девушке, лежащей здесь, не все равно.

– Не так часто, как вы, – ответила я и отвернулась. Мазнула взглядом по овальному фото. И поняла, что буря внутри утихла. Кажется, контролировать себя становится все легче.

– Она любила цветы, – глухо ответил Руслан, подходя и опуская букет к множеству других. Сегодня он выглядел необычайно живым и мягким. Пожалуй, таким я его никогда не видела. Похоже, я совершенно не знала собственного мужа. – Женщины ведь любят все красивое.

– Цветы ее не вернут.

– Вы все же получили, что хотели, – усмехнулся он, не глядя мне в глаза. – Салон теперь ваш. А я было правда подумал, что всего добьетесь сами. Столько в вас было страсти тогда, в кафе.

– Я хотела добиться, – ответила я. – Не дали. Мужчины любят все решать за других.

Он все же на меня посмотрел. Как раньше – заинтересовано и жадно. Как-то… по-мужски. Я прекрасно знала, что означают подобные взгляды.

– Какая интересная тема. Хотите ее развить? Например, сегодня в девять. Так и быть, позволю вам выбрать ресторан.

Я улыбнулась и с неудовольствием заметила, как улыбка натягивает лицо. Очередная маска – привет из прошлого. Маски я носить устала.

– Боюсь, не получится. Вы мне симпатичны, бесспорно. Но я не свободна.

– Жаль, – совершенно искренне сказал Руслан. – Что ж, мне пора. Рад был встрече, Алиса.

– Я тоже рада.

Это было истинной правдой. Сказать ее было на удивление легко. Как и отпустить прошлое. Цепляться за него – всегда ошибка. Все, что у нас есть – сегодняшний день.

Около полудня позвонил Виктор и сказал, что Альбину казнили. К счастью, приговор в исполнение привел Уилмор, Виктору не пришлось переживать этот ужас. Несмотря на поблажку от американцев, в голосе Виктора звучало неприкрытое горе. Что ж, от настоящих эмоций не сбежишь, даже если ты стрикс.

Я вернулась домой, когда было уже темно. Расплатилась с таксистом, вышла из машины, нагруженная пакетами из супермаркета. В планах у меня был ужин из пяти блюд, в последнее время приготовление пищи меня очень успокаивало, настраивало на позитивный лад. Я не сразу заметила мелькнувшую у подъезда тень, а когда заметила, было поздно. Меня схватили, прижали к стене, ручка пакета лопнула, он порвался, и по ступеням покатились, обгоняя друг друга, пузатые апельсины.

– Сюрприз! – хрипло выдохнули мне в самое ухо, и от голоса этого у меня подогнулись колени, а сердце пустилось в галоп.

– Егор?..

– Меня наконец выпустили из тюрьмы, так что выгоняй любовников из квартиры, будем праздновать! – весело объявил он, мазнул губами по моей щеке и выдохнул прямо в губы: – Я соскучился.

– Как?! То есть… почему тебя отпустили? Уилмор дал понять, что твоя участь предрешена.

– Смотрю, ты не рада. – Егор слегка отстранился и лукаво прищурился. – Могу пойти и сдаться обратно.

– Дурак! – совершенно искренне возмутилась я и стукнула его кулаком в грудь.

– Жертва преступлений дала показания, которые сочли достаточно убедительными, чтобы меня оправдать, – пояснил он.