В расчете на единицу массы получение водорода путем электролиза воды обошлось бы в сто миллиардов раз дешевле. Да что там, в расчете на единицу массы выгоднее было бы поймать в ловушку корональную плазму самого Солнца. Но первое чудо всегда самое затратное. Магия, без сомнения, требует огромных вложений, но взгляните на расчеты «суммарной стоимости владения»…

К концу 2009 года переработана полуметровая гора выкладок с дифференциальными уравнениями, и получены решения для более крупных атомных структур. Достаточно расщепить протон и передать информацию между верхним и нижним кварками, и его уже можно использовать в качестве субатомного кухонного комбайна. Аргон, криптон, неон, радон, ксенон, цинк, родий.

Больше, совершеннее, холоднее, счастливее, продуктивнее. В 2012 году с конвейера, работающего в условиях абсолютного нуля, сходит первая молекула воды. В 2013 удается получить молекулу глюкозы. Третья версия может вырабатывать по двадцать атомов за раз. Четвертая умеет создавать дополнительные трубки и каналы, способные, в свою очередь, формировать произвольные органические структуры из водорода, кислорода и углерода. Структура реальности становится все более программируемой, а самая важная инструкция звучит как «Превратись в компьютер…»

2015 год уходит на проведение систематического деструктивного анализа квантовой структуры каждого из атомов в микрограмме пшеницы. К началу 2019-го сборщик площадью в один квадратный миллиметр, на котором располагаются маршруты частиц и неощутимо миниатюрные самоорганизующиеся магнитные поля, уже в состоянии производить пикометровые слои дезоксрибозы. И теперь им подвластно все. Вода. Алмазы. Воздух. Топливо. Бакиболлы. Пища. Компьютроний. Все, что казалось недостижимым для материаловедения. Неразрушимые материалы. Кабели космического лифта. Вино. Омары. Человеческий глаз. Все, что нужно — это задать шаблон и дождаться, пока волшебная коробка не построит достаточно большую версию самой себя. И, конечно же, способность удержаться от свободного полета в воображаемое научно-фантастическое будущее, чтобы сосредоточиться на насущных проблемах, пока мечты и реальность не станут единым целом.

В 2022 Ану Нкубе и Михаил Зыков совершают акт государственной измены. Завершенные и испытанные инструкции для фемтосборщиков пересылаются на тысячу специально отобранных электронных адресов. Оттуда они молниеносно разносятся по всему миру. Технология, разработать которую помогли разработать сотни — теперь уже оставшихся без работы — людей, из самого тщательно охраняемого промышленного секрета России превращается в знание, которое по своей распространенности на планете обгоняет всю прочую информацию. Российскому правительству приходится распрощаться со своими планами на абсолютное и перманентное экономическое господство. Зыкова берут под арест, приговаривают к колоссальному штрафу и заключают в тюрьму — судя по всему, до конца его естественной жизни. Нкубе бесследно исчезает.

К 2025 году все население Земли имеет свободный доступ к пище, свету, воде, теплу и медицине; коробки работают настолько быстро, что уже могут по заданному шаблону создавать полноценных живых людей, и будущее больше не поддается точному предсказанию.

Но затем, когда он входит в дверь, Ану Нкубе всего на секунду вдруг понимает, что скрывается за маской Михаила Зыкова.

Форма его тела ничуть не изменилась, но Ану как будто отошла чуть правее и поняла, что человек, которого видят все остальные, — это не более, чем игра перспективы. Спереди он выглядит, как обычный человек. Но если взглянуть чуть сбоку, то оказывается, что человеческое тело — лишь фасад чего-то совершенно иного, чего-то колоссального и необъятного, черного и уродливого — чего-чего-то старательно втиснутого в совершенно неподходящую для него трехмерную оболочку. Небоскреб, нижний этаж которого — это человеческое существо, а все остальные заполнены просачивающимися наружу чужеродными органами, причудливыми многомерными сенсорами и извивающимися щупами, бьющимися о метафорическое стекло. Сверху на нее смотрит некое подобие фасеточного глаза, который затем исчезает за створками век, напоминающих ловушку венериной мухоловки.

— Итак, позволь мне поведать тебе настоящую причину, — говорит Зыков, усаживаясь за стол в конференц-зале.

— Вы… вы пришелец. Вы… Что вы такое? Я же знаю вас уже несколько лет, — произносит Ану, отстраняясь от него и чувствуя, как ее охватывает паника.

— Увы, но нет.

— Постойте, постойте, постойте. Все это время. Я начинаю вспоминать. Вы… вы говорили, что работаете на российское правительство. Называли себя шпионом. Потом вы говорили, что служите одним из научных консультантов в правительстве. Позже — что это военный проект, а вы сами — российский генерал, еще позже — что хотите накормить весь мир… вы все время давали на мой вопрос разные ответы, и… я…

Порывшись в кармане пиджака, Зыков достает свернутый лист бумаги, вырванной из какого-то блокнота. Он кладет бумагу на стол и подталкивает ее к Ану, которая понимает, что это страница дневника. Ее дневника. Она была написана в одну из первых недель после переезда в Россию; среди записей, сделанных убористым и неумелым почерком, выделяется одна, прямо посередине страницы, от вторника 16-го числа к пятнице 19-го: «КТО ЖЕ МИХАИЛ НА САМОМ ДЕЛЕ??»

— Я вырвал это из твоего дневника, — объясняет он. — А заодно и из твоей головы. То же самое я делаю со всеми, чей разум начинает уходить в сторону от заданного курса. Информация — это пустяк. Там, откуда я родом, мы зачерпываем ее и перекладываем с места на место, как снег. У вас, людей, возможностей в этом смысле не так уже много — что внутри своего разума, что вне его, но базовые принципы вам, тем не менее, известны. Я не работаю на Россию. Я работаю на себя. Здесь все работают на меня.

— «Война» — слишком мелочное слово, чтобы называть им то сражение, которое я веду со своим противником. Все равно что сравнивать свечу с пылающим Солнцем. Меня вдавили в вашу Вселенную, как червяка, застрявшего под каменной громадой. Я сконденсировался на Земле, в дефектном теле этого глупого человека, потому что человеческая раса была первой разумной жизнью, первым фонтаном новой информации, появившемся во вселенной Алеф. Мне нужно выбраться отсюда, а для этого мне требуется помощь науки. Но сам я не ученый. И вот поэтому мне нужна ты. Пользуясь притворством, убеждением и — время от времени — двуличием, я, благодаря этой ненадолго снятой маске, копил силу, копил знания и людей. Это и было моей главной целью. Ты отнюдь не единственный мой проект.

— Взгляни на меня. Посмотри, каково быть вдавленным в эту трехмерную форму.

— Я нашел тебя в Сомали, потому что в тебе была своего рода искра; блестящая идея и интеллект, благодаря которому она разгоралась ярче и становилась видимой на километры вокруг. Твои фемтосборщики работают на информации, а источником информации служит разумная мысль. Твоя идея заключалась в создании машины, превращающей мысли в материю. Ты мечтала, что в деревне появится волшебная коробка, и по ночам дети будут зачитывать ей разные истории — рассказывать о своих делах за день, превращая свое творческое начало в одежду и чистую воду. Это было… настолько абсурдно, но я просто обязан был выяснить, сработает ли эта идея на практике. И вот к чему мы пришли.

Шокирующие образы в голове девушки начинают подрагивать и исчезают. Зыков снова выглядит обычным человеком. Она стряхивает с себя оцепенение.

— Не сработала, — запинаясь, отвечает Ану.

— Именно.

— Вот что будет дальше. Твои водородные фемтосборщики выйдут из-под контроля. Они начнут создавать собственные копии — в таком количестве, что никто не успеет принять контрмеры. Пока что они этого не умеют. Но один из техников готов поклясться, что видел внутри Клетки электрический разряд. Мне уже доводилось наблюдать нечто подобное, и я знаю, что за этим стоит.