— Т-там кто–то есть?
Э–э–э… Кажется, я облажался. Хотя чего вообще ожидал? Стою здесь, прямо напротив двери и хриплю так, что на весь коридор слышно. И что теперь делать? Думай–думай!
— Простите, но мне слышно, как вы дышите. — ну, точно. Полнейшее фиаско. Надо срочно придумать план Б. И мне ведь даже рта не открыть. Вдруг она вспомнит мой голос? Похоже, придётся действовать ломом.
— Я Исуо Хомэй, мой брат обучал вас. — повисла тишина. Я что, недостаточно хрипел?…
— У-умоляю!… Простите меня. — а потом за дверью раздались приглушенные рыдания. На которые я не успел ничего ответить: меньше чем через десять секунд им на смену пришёл грохот, а затем и крик. Чёрт, похоже пора заканчивать с «любезностями»! И дверь не открывается! Ну, хорошо, тогда придётся…
[Внимание! Использован Навык «Искусство Ки: Отбойный Кулак» (-1) !]
Почему моя рука так дрожит?!…
[Внимание! Не удалось использовать Навык!…]
Какого чёрта?! Ай, потом!
— Астра, подожди, я сейчас! — и я просто с разбегу врезался в дверь плечом, проломив её. Свет из коридора тут же осветил место, в котором Астра провела целых два месяца. Больше было похоже на жилище человека с расстройством собирательства*: почти всё пространство завалено всевозможными свитками, книгами и листками. И ещё слова!… Ими был исписан каждый предмет, включая даже стулья и шкаф… Из–под которого выглядывает девичья рука!
— Ну же!… — прорвавшись сквозь настоящее море бумаги, мне удалось доковылять до шкафа и, подняв его, отбросить в сторону. Погребённая под свитками и книгами Астра почти не пострадала, только умудрилась обо что–то порезать руку и ушибить лоб, — Ты в порядке?
Идиотский вопрос. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она совсем не в порядке: исхудавшая, бледная, с осунувшимся лицом и тёмными кругами под глазами. Чем Астра занималась всё это время?
— С-сенсей?… — едва слышный шёпот за секунду сменился криком, — А–а–а! Н-нет! Прошу! Богиня–я–я!…
Стоило ей меня увидеть, как глаза моей студентки тут же наполнились ужасом и она, вновь закричав, принялась вырываться из моих рук. Не хватало ещё, чтобы меня приняли за ожившего мертвеца!…
— Да стой же ты!… Астра! — я с силой встряхнул её, держа за плечи, — Астра! Это я, всё в порядке!
Постепенно движения ослабевали, и через десяток секунд девушке наконец–то удалось совладать с собой. В её прояснившихся глазах моё отражение смотрело с беспокойством. И даже у меня самого по спине пробежали мурашки. Точно так же я рассматривал себя, будучи почти «мёртвым».
— В-вы в порядке?…
— Да, очнулся ото сна этой ночью. И сразу же пришёл сюда.
— В-вы так… Х-хорошо выглядите!… — осмотрев меня с ног до головы своими заплаканными глазами, Астра улыбнулась. А затем вжалась в мою грудь и начала рыдать, втрое сильнее, чем до этого. — Сенсей! Я виновата! Я так виновата!
Мне ничего не оставалось, кроме как медленно поглаживать её по голове, держа в объятиях. Кажется, мы оба забыли, что она порезалась и попала под упавший шкаф. Ну, рана на руке совсем небольшая, так что не думаю, что стоит переживать об этом.
Через некоторое время рыдания Астры понемногу начали стихать, а сама она — расслабляться. Ближе к концу она уже практически висела на мне, и я решил взять её на руки. Такая хрупкая… А ведь ей очень многое пришлось пережить. Даже мне, человеку из другого мира, удалось привыкнуть к сражениям, крови, жестокости. А эта девушка не смогла. Пыталась ли? Думаю да. Достаточно вспомнить её взгляд, когда мы обсуждали Подземелья и обитающих там монстров. Но несмотря на это, всякий раз, когда речь заходила об их посещении, Астра неизменно отступала. Тогда мне казалось, что всё дело в страхе и только. Но теперь, кажется, тупоголовый преподаватель понял, что за этим противоречием стояло нечто большее. А надо было всего лишь послушать про историю семьи. И немного подумать о такой вещи, как чувства.
— Ты не виновата в том, что со мной произошло, — начал я, неторопливо прокладывая себе путь к кровати сквозь океаны бумаги — Решение было моим, меня никто не принуждал сражаться. И уверен, ты всё время знала это.
Мы почти подобрались к цели. Астра избегала встречи взглядов, уткнувшись лбом в мою грудь. Уже хорошо, что больше не плачет.
— И я так же уверен в том, что зная это, ты понимала, что невиновна в случившемся. Кто–то с твоим умом должен был это понимать. И дело не только в этом. Несмотря ни на что, ты училась в Академии Подземелий. Кому как не нам с тобой понимать чувства Покорителей? И почему же тогда ты не можешь перестать считать себя виноватой? Никто другой понять этого так и не смог, но мне, кажется, удалось. Дело в том, что ты действительно кое в чём виновата, верно?
— Мм?… — теперь она повернулась ко мне, как раз к этому моменту как мы (точнее я) дошли до кровати. Аккуратно я положил на неё Астру, а затем, сложив руки за спиной, продолжил.
— Ты допустила ошибку. — её губы задрожали, взгляд метался по комнате, стараясь не столкнуться со мной. И хорошо, не хочу, чтобы она видела моё выражение. Я должен сказать это иначе, быть более мягким, но… Сделал всё как человек, которого ненавижу, — Мне известно, что условием, определившим возможность твоего поступления в Академию, стал запрет на посещение Подземелий. Из–за него ты до последнего отказывалась в них заходить и так часто была готова отступить. Но это случилось. Ты приняла участие в экзамене, ослушавшись отца. А затем нашла меня едва живым после схватки с монстром, которого поставили в Подземелье лишь из–за твоей просьбы.
Астра сидела, обнимая колени руками. В уголках её глаз скапливалась влага. А я, наконец, заметил, как держу свои руки. Точно так же, как это делал мой отец. Но вместо того, чтобы расцепиться, мои пальцы лишь плотнее сомкнулись.
— В том, что случилось на экзамене, нет твоей вины. И вообще ничьей. Я лично составлял план Подземелья, заведомо определил силу монстров, собрал отряд, чьей силы оказалось достаточно, чтобы пройти почти до конца, а Бастольф настроил установку наилучшим образом из возможных. Мы не могли ожидать, что всё так получится.
«Подземелья всегда готовят нам сюрпризы» — кто знает, сколько раз я произносил эти слова? И ты, потратившая столько времени за изучение вопроса, не могла не знать этого. Равно как и того, что не виновата в моих ранах.
Вина твоя в другом. Ты пришла в Академию, желая стать Покорителем больше всего на свете, но не сделала этого. Если тебе удалось попасть в Подземелье так легко, всего лишь уговорив меня допустить тебя на экзамен, то почему этого нельзя было сделать раньше? Кто знает, сколь сильна бы ты была сейчас? Мы — уже не узнаем, потому что однажды ты решила быть хорошей дочерью своего отца. Это вовсе не зазорно, но именно из–за этого у тебя не было сил что–то сделать. Вот твоя ошибка. Так ты решила и за это себя винишь.
Я вижу как она дрожит, отчётливо различаю сожаление в её взгляде. Мне знакомо это чувство. Когда–то давно один старик объяснял самодовольному и взбалмошному придурку, почему ему так паршиво. Но тот был глуп и не смог этого понять, из–за чего раз за разом кричал на старика и уходил, полный ненависти и обиды. Астра совсем не такая. И в отличие, от кое–кого, первую ошибку она совершила, потому что хотела поступить правильно.
