— Мой принц, — взмолилась, наконец, она. Голова уже вовсю раскалывалась, а во рту пересохло. — Я устала уже говорить, так что задавай последний вопрос, и помолчим.

Принц задумался. Он не мог придумать последний — стоящий — вопрос. Вернее не мог выбрать один единственный из множества.

— Эльф, — протянула Сули, — я не собираюсь ждать до следующего утра, пока ты придумаешь, что спросить. Либо спрашивай, либо хватит уже на сегодня.

И ещё одна стрела со звоном сорвалась с тетивы. Она уверенно пролетела небольшое расстояние и вонзилась немного правее от «яблочка». Сули радостно вскрикнула, подкинув лук в руках. Поймать его не получилось, и оружие упало в траву. Оборотень усмехнулась.

— А я-то уж было подумала, что хоть сегодня мне не придется ничего искать в траве.

Лук нашелся быстро, и оборотень счастливо подхватила его и подняла кверху на вытянутой руке, победно засмеявшись. Эльф не разделял веселья. Сложив руки на груди, он смотрел на девушку и вдруг спросил:

— Расскажи мне о стае.

— О, Эру! Мой принц, — Сули подняла глаза к небу, — я ведь уже рассказала тебе всё, что только можно и нельзя.

— Да. Я помню, но почему-то мне кажется, что рассказала мне ты не всё, — темноволосая ощутимо вздрогнула, поджав губы, и Леголас почувствовал, как она напряглась, увидел, как задумчиво переложила лук из правой руки в левую.

— Ерунда какая-то, — пробурчала оборотень. — Я всё рассказала тебе. Всё, что тебе сейчас нужно знать. И…

— Тот город, — прервал её лихолесец, и девушка отшатнулась, смотря на него большими серыми глазами. — Ты так и не рассказала о нём.

— Я никогда и не обещала этого делать, — беззаботно (нервно) пожала плечами и отвернулась к мишени. Вот они стрелы, только руку протяни.

— Я хочу знать, — настаивал принц. — Что случилось в том городе. Он ведь принадлежал оборотням, я прав? — принц вовсе не спрашивал, он был уверен в своих словах. — Ты говорила, что твоя мать была королевой оборотней, но никогда не упоминала, что правила она оборотнями Рангара — вашей страны на востоке. Это верно, так ведь? — он сделал шаг навстречу. Плечи девушки были напряжены. — Было ещё одно королевство. Им и правила твоя мать, а после её смерти всё исчезло: появилась стая, на западе, и королевство, на востоке. Сули? Я говорю верно? — он остановился, не дойдя пары метров. — Скажи мне, то королевство, которым правила твоя мать, — принц нервно облизал губы, — оно располагалось в Лихолесье?

Сули зарычала, не скрывая своей ярости, обернулась, и глаза её стали наливаться жёлтым, не оставляя место привычному серебру.

— Неразумно заводить со мной этот разговор, когда в руках моих лук! — выплюнула она. Леголас стоял, возвышаясь над оборотнем, а та со злобой и ненавистью смотрел в глаза эльфа. — Забудь об этом, — произнесла девушка. — Мне нужно было заткнуться тогда в Ривенделле, вместо того чтобы тешить своё самолюбие, — моргнула, а затем ещё раз. Принц видел, как жёлтый исчезал, собираясь у самого зрачка. Она сделала шаг в сторону, отводя взгляд, и тихо прибавила: — Всё, что тебе надо знать, ты уже знаешь. Остальное оставь до лучших времен.

Начал накрапывать мелкий дождик. Тот самый маленький и едва заметный, который, и часа не пройдёт, как превратиться в настоящий безжалостный ливень.

***

Сегодня, как и в многие дни до этого, Сули сидела в шатре — выходить и гулять в одиночестве по Лориэну она вовсе не хотела, ей было куда приятней сидеть здесь, скрывшись (пусть и не так как хотелось бы того) от глаз владычицы Золотого леса. Видеться со своей названной прародительницей снова… Эру! Да она лучше сама в Мордор отправится. Ещё и Боромир как назло куда-то запропал. Странно это было, гондорцу так претила мысль прийти в этот лес и вот он уже днями в нём же и пропадает.

В последние дни в голове оборотня роились сотни мыслей и ещё больше догадок, и ни одна из них девушке не нравилась. Уже в который раз она подмечала, как реагирует её тело на, даже самое легкое, прикосновение эльфийского принца к метке. Это пугало.

— Быть того не может, — повторяла она из раза в раз, прохаживаясь по шатру из стороны в сторону. — Ерунда всё это.

Но слова эти не успокаивали, а наоборот, лишь больше и больше злили. Темноволосая понимала, что оправдания эти лживы. Она зарычала. На что злилась? И сама не понимала. Да и сделать с этим ничего не могла.

Оборотень решила выйти из своего укрытия и пройтись.

— Вот это скорость, — усмехнулся кто-то рядом.

— Халдир, — облегченно протянула Сули, глубоко вздохнув. — Ненавижу, когда меня пугают.

— Ты ведь наполовину волк, — нахмурился страж, подходя к подруге, — и вроде как должна чувствовать, что кто-то рядом есть.

— В том-то и проблема, — развела руками девушка. — Вас эльфов слишком много вокруг меня стало, и я вас чувствую, но узнавать каждого и где кто находится — это уже слишком, — она усмехнулась. — Будь бы на моём месте Хелтай, так он бы точно назвал, где и что делает каждый остроухий в городе. А я пока разве что могу почуять гнома, да хоббитов безошибочно определить.

— Пойдём, умелица, — покачал головой страж. — Хоть компанию мне составь, а то скучно одному.

— И не говори. В Лориэне одиночество ощущается особенно ясно, — так они и шли вдвоём ведомые лориэнским капитаном, болтая о всяком и делясь приключившимися с ними историями. — Халдир, — немного виновато произнесла девушка. — Тут случилось кое-что, — и задумчиво почесала голову. — Потеряла я мечи. Подарок твой. Прости уж, но так получилось.

Эльф не рассердился, но заметно расстроился. Не сказав и слова, он задумался о чём-то своём, пока Сули продолжала:

— На нас напало какое-то подводное существо. Бросило меня об стену, а я-то как раз до этого, возьми да и выставь мечи к стене Мории. Зачем сделала так уж и сама не знаю. Сохранней им было в одной из сумок. А там мы с Боромиром решили сразиться. Вернее уж сказать Боромир решил, а мне-то выбора не оставил. А я…

— Сули, — остановил подругу эльф, — всё хорошо, — он чуть улыбнулся. — Пусть мне и грустно, что мечи те утеряны, но я не держу на тебя зла. В конце концов, это был подарок, и ты была вольна делать с ним все, что тебе хотелось. Хоть даже и поставить их к стене Мории, — Халдир по-доброму улыбнулся чуть шире прежнего, повторяя её слова. — Это лишь мечи. Куда важнее, что ты жива. Вы живы. А когда война закончится, так и быть, подарю тебе новые. Только уж буду следить чтоб ты не сражалась с кем попало в неподходящих для того местах.

Сули пристыжено вжала голову в шею и прикусила губу.

— Прости, — повторила она сдавленным, высоким голосом. Эльф потрепал подругу по волосам.

— О, Эру! — воскликнул страж. — Да я тебя с такими длинными волосами не видел с тех пор как Кайи родился. Что же это ты? Снова решила отрастить длинные косы?

— Да ну тебя, — Сули махнула рукой и засмеялась, — на подобную глупость я больше не решусь, — они посмеялись, но оборотень вдруг посерьезнела. — Ты надолго вернулся? — спросила она, а Халдир покачал головой.

— Думается мне, ты другой вопрос задать хочешь.

Девушка закатила глаза, раздраженная эльфийской догадливостью, Страж улыбнулся.

— Можно я пойду к границам с тобой? — жалобно спросила темноволосая, хватившись, что есть силы, за светло-зелёный рукав одеяния друга. Тот покачал головой.

— Ты ведь знаешь, тебе должно оставаться здесь, с Братством, — произнёс он, терпеливо разжимая цепкие пальчики.

— А что проку мне здесь сидеть? Боромира постоянно нет, Арагорн ходит в раздумьях, просчитывает дальнейший маршрут. А я что? Круглые сутки, день за днём, сижу в шатре и по три раза на дню меняю наряды. Веду беседы с хоббитами. Мне нравится их компания, но хотелось бы побыть и с вами, пока есть такая возможность. Халдир!

— Владычица велела оставаться тебе здесь, — произнёс светловолосый страж и Сули замерла, даже не обратив внимание, на то как старый друг легко отцепил её руку от своего предплечья. — Ты должна поговорить с ней.