Еще до получения реальной власти версус обязаны были сделать выбор. И если раньше это происходило по взаимному согласию, по зову сердца, как в общем-то и практикуется во всём мире вне Империи, то сейчас обязательный Выбор перешёл на новый уровень.

— Ты разбираешься в физике? — вдруг закончила урок истории и перешла к естественным наукам Габриэль.

— Ну так…школьный курс…

— То есть ты представляешь себе, что такое незамкнутая электрическая сеть? — Я с сомненьем кивнула, припоминая вектор индукции и теорему Гаусса. — А вот теперь представь, что каждый версус одаренный это замкнутый, но сломанный контур. Несмотря на их силу, способности, власть, происхождение и часто дрянной характер, они не являются единым целым. Версус не целые. Подобно кусочкам пазла собранным в единое полотно они не закончены, пока последний элемент не встанет на своё место.

Мы уселись на лавочке, в одной из увитых плющом беседке с прозрачной крышей, недалеко от входа в наш корпус. Тёмный, лишь на первом этаже справа горело одно-единственное окно. Завтра всё изменится. Я вытянула ноги, блаженно промычав про себя. Новые, не разношенные лоуферы[18] жали на месте пряжки, и я, подцепив носком пятку, сняла сдавливающие стопу туфли.

— И этот последний элемент… — не спрашивала, утверждала я очевидное.

— Мы… — подвела черту Габриэль. Бархатная мгла с россыпью неярких стеклянных звезд казалась ближе, чем на любой другой планете, розоватый млечный путь терялся далеко на западе, а полная луна, освещала холодным мерцающим светом соседку, придавая её приятным чертам таинственности. Я тихо выдохнула, не желая выдать своего волнения от услышанного. Кофе, прихваченный с собой, уже давным-давно остыл и не лез в глотку, оставив лишь горчащее послевкусие отчаяния. — Это не приобретенные способности. Пойс это не дрессура или муштра, — тем временем продолжила она, произнося то, во что я категорически не желала верить. — Наш симбиоз просчитан на генном уровне. Два века так точно. Вот поэтому такое скромное количество семей представляют своих пойс в Академию.

— Твою…это же вмешательство в человеческий геном, практически селекция.

— Грубо, но это так. К тому же дабы оптимально дополнять своего избранника, на протяжении пяти лет мы проходим тесты (я тут же вспомнила про бумаги, испещренные мелким печатным текстом с абсолютно нелогичными, а порой и просто идиотскими вопросами, картинками на ассоциации и несложными математическими задачами с подвохом, которыми трижды в год меня пичкал сначала отец, а затем и Кхаан).

Хаш. Хаш. Хаш. Как я умудрилась вляпаться в это?

— Избранник…разве это выбор? — я буквально скрежетала зубами. Еще не поздно сбежать. Не поздно. Я не буду участвовать в этом балагане. — Я не буду вступать в брак только потому, что наши гены идеально сочетаются, Габи. Никогда не хотела быть придатком мужчины.

— В брак? — Габи грустно засмеялась. — О законном союзе речи не идет, Эва. Мы — вечные любовницы. Каким бы высоким происхождением не обладал бы Пойс, любой из нас (и кстати среди Пойс есть и мужчины — запредельная мерзость) ниже версус одаренного. Всегда. Ни один Пойс не сможет зачать ребенка и передать ему гены одаренного родителя. Кто ж откажется от силы ради чувств. И версус рожают от версус. Это закон. Буквально.

— Мне сейчас хочется что-нибудь сломать, — прошелестела я, едва сдерживая эмоции.

— Ломай. — В голосе Габриэль слышалась не только злость, там были и отчаяние, и смирение. Но откуда они? Я узнала о том, как обстоят дела только что, у неё же, была вся жизнь чтобы смириться.

Лея, поймав отголоски моего гнева — зарычала. Я потрепала её по загривку, больше успокаиваясь сама, нежели успокаивая псину.

Три первых курса версус учатся управлять своей силой на новом, ранее не доступном им уровне. Несмотря на то, что одарённые, по большей части, верхушка айсберга имперской аристократии, поступить в Академию могут лишь самые способные. Да это и не удивительно, ведь после окончания ВУЗа и прохождения практики на какой-нибудь планете третьего мира версус вливаются в ряды элиты. И это не только армия, еще наука, медицина, инжениринг, и самое почетное тёпленькое местечко у трона самого Императора — личная гвардия и служба безопасности Империи.

Четвертый и пятый курсы версус одаренные разделяются по специализации и получают максимальные знания уже в той области, которую выявил для них по истечении трех лет обучения ПОВ-тест, а еще в обязательным порядке они находят для себя Пойс, иначе на дипломе, а тем более карьере можно ставить большой, жирный крест.

— А как выглядит этот поиск? Они словно принц из сказки, примеряют «свою туфельку» всем нищенкам?

— Чего не знаю, того не знаю, — зарделась Габи. Как у всех рыжих с кончиков ушей по декольте её белоснежная кожа покрылась клочковатыми красными пятнами, от того зелёные глаза стали смотреться еще ярче. Я перевела тему:

— Но почему Пойс идут на это?

— Во-первых, нерушимые веками традиции, во-вторых, масса бенефиций[19] для семьи, ну а в-третьих, нас воспитывают так, чтобы мы подобную участь воспринимали как величайшее благо, у нас нет выбора, но мы его и не желаем.

— Но не ты.

— Но не я, — согласилась Габи. — Пойдем спать? Я устала.

Пойдем, кивнула я. С этим уж точно нужно переспать.

Раньше я считала, что просыпаться в такую рань без будильника не реально.

Но привычка — вторая натура. Бодрая и отдохнувшая я открыла глаза ровно без четверти пять, и вместо того, чтобы маяться бездельем или прокручивать в голове вчерашние откровения Габи освежилась и отправилась на пробежку. Лея, получив ментальное согласие, умчалась в сторону океана, искренне надеюсь, что у любителей утренней рыбалки крепкие нервы. Недалеко от нашего корпуса я видела тренировочный полигон, огороженный ровно постриженными кустами, уверенна там есть сносная беговая дорожка.

Бег помогал слабо. В голове пьяно бродили мысли о сказанных перед сном словах Габриэль:

— Я пришла сюда потому, что этого требовали мои родители, гордые что два года подряд их дочерям выпадает сомнительная честь. И моя старшая сестра, уже стала верс-подстилкой. Но заставить меня лечь с одним из них они не могут. А вот после двух лет Академии я смогу сама выбирать свой путь. И это не обязательно должен быть мужчина.

— То есть нас не могут заставить? — спросила я, прикидывая варианты развития дальнейших событий.

— Нет. Этот вековой блуд — добровольный. — Сие знание открывало мне новые горизонты, но сон накрыл меня тёмным покрывалом прежде, чем я успела додумать эту мысль.

Мне неплохо думалось пока я наматывала круги по белоснежному песку и жемчужному крошеву, лёгкий морской бриз трепал вьющиеся от влаги, выбившиеся из косы пряди, жаркому солнцу было еще далеко до зенита и я с наслаждением подставляла лицо, бледное, после трех лет зимы, его косым лучам. Побеспокоенные Леей чайки, встревоженно галдели где-то на горизонте, и подчиняясь внутреннему ритму я перешла на ускоренный бег, силясь привыкнуть к новым условиям нагрузки.

Мягкий наст матово отсвечивал, из-под каучуковой подошвы выбивались пыльные фонтанчики, странным образом замедляя ход. Я уж было решила, что в таких тепличных условиях трейнеры взрастят пýдровых неженок, но круге на десятом сменила свое мнение на противоположное.

На Морте комфортно было отдыхать: валяться на жемчужных пляжах, попивая охлажденные соки из экзотических плодов, провожать закат, наслаждаясь огненным шоу, посещать минеральные купальни, отдавая своё умащённое тело в руки лучших массажистов, нырять в тёплые воды за перлом, коего здесь было в избытке, но уж точно не тренировать выносливость и силу.

Непривычная к жаркому климату я не озаботилась водой и уже круге на шестом поняла, что-либо попью — либо окунусь в поливной бак. Воздух, еще десять минут назад, казавшийся прохладным, раскаленной лавой бурлил в лёгких, организм привыкший копить тепло отдавал его нехотя. Я подумывала перейти на брусья, но тут разглядела питьевой фонтанчик. Обходить ограждение было лень, поэтому словно медведь шатун, в поисках ягоды послаще, я протиснулась меж кустов и бросилась к посеребренному конусу.