– А мы чем им сможем подсобить?  – Александр и рад бы был помочь, но расстояние до вражеских батарей явно недостижимое для прицельного ружейного выстрела, а бросить пушку и выдвигаться вперед ему нельзя, категорически запрещено приказом.

 – Эх ма… Буду бить иродов ядрами на рикошетах, авось достану кого!  – решился после недолгого раздумья Иван. Его гранаты, к сожалению, остались там же, где и вторая пушка и не исключено, что трофейные боеприпасы сейчас использовал противник.

Александр поспешил загнать всех своих егерей в окоп, пока на них не упала ни одна французская граната или бомба, но следовало готовится к худшему… Он уже бывал пару раз под серьезным обстрелом, один раз "духи" засыпали минами, второй – свои случайно на учениях накрыли снарядом командный пункт батареи, но там как-то было спокойнее было, чем теперь – он тогда отвечал только за себя, а здесь придется еще и за других.

Иван со своими старался рядом вовсю, посылая вдаль ядро за ядром, и видимо достал таки французов. Те сразу же ответили целой серией гранат из своих гаубиц, а затем подключились и тяжелые мортиры. Теперь филиал чистилища открылся и на их маленькой "батарейке", полупудовые гранаты рвались чуть ли не над головой, оглушая грохотом и засыпая все пространство вокруг осколками.

 – Твою мать… Пресвятая богородица сохрани и пронеси – только и слышится по окопу. Кто молитвы шепчет, кто яростно матерится, но большинство солдат просто угрюмо молчит.

Французские гаубицы бьют залпом через каждую минуту-две, чаще видимо не могут, "духи", помнится, лупили непрерывно, да вот только тех подавили уже через пятнадцать минут 120-ти мм минометами, а здесь враги работают методично, их "давить" некому. Душераздирающий рев, адский грохот, содрогается земля, сверху на головы солдат сыплется земля и мелкие камни дождем. Александр зажимает рукой ушибленную галькой макушку, больно то как, словно пуля на излете зацепила… Полжизни бы отдал теперь за обычную стальную каску, да нет даже за простую железную. Вдвойне обидно, были ведь у него кирасирские шлемы, немало набрали с тех побитых кавалеристов, надо было срубить зубилом бесполезный гребень, сшить суконный подшлемник и пускай сослуживцы смеются, наплевать… И кирасы зря отдали "казне", в поле в них бегать тяжело и бессмысленно, но здесь в обороне "жестянки" вполне сошли бы за бронежилеты, возили бы в другое время эту "броню" в обозе… Что теперь вспоминать, задним умом мы все крепки когда не надо, раньше надо было думать.

Очередная короткая передышка, Сашка осматривается по сторонам, отплевываясь от вонючего порохового чада, свои вроде все целы, хоть и припорошены песком уже изрядно, а как там Иван с артиллеристами? Быстрый взгляд влево-назад, и от сердца отлегло, эти тоже все на ногах – лихорадочно заряжают свою шестифунтовую пушку. Фейерверкер не собирается "героически стоять под огнем", выпалит и бежит с расчетом в укрытие, пережидать очередную французскую серию. Пока игра в прятки со смертью вполне удается, но рано или поздно тетка с косой свое получит, мало кому на войне удается ее переиграть.

"Мне кажется, что магнит, что я притягиваю мины…" – такие мысли похоже посетили в этот час не одного только Сашку. И что называется накликали они беду на свою голову. Неожиданный удар выбил землю из под ног и унтер-офицер кубарем полетел на дно окопа, только и успел руку подставить, а то бы прямо носом врезался в землю.

 – Это не гаубица, в нас засветили из чего-то покрупнее…  – только и пробежала красной строкой как на экране мыслишка, как до его сознания дошел неприятный факт, что спасительный окоп вдруг резко сократился в размерах, и людей тоже стало поменьше, примерно вдвое.

 – Где они!!!  – в панике рванул он за обшлаг мундира и подтянул к себе поднимающегося с земли Федьку, сбитого с ног тем же разрывом, но тот только руками развел, видимо не понял чего от него хотят. Александр невольно удивился, он вроде орал во всю глотку, а звук доносился словно через толстый слой ваты, еле слышно.

Расталкивая оглушенных сослуживцев Сашка метнулся туда, где раньше было продолжение окопа и уперся в неведомо откуда появившуюся стенку из песка и глины, в самом низу которой была видна торчащая инородная деталь – дырявая подошва чьего-то сапога. Он быстро вскочил на ступеньку и заглянул поверх бруствера и теперь стало все понятно: вражеская бомба легла почти в полуметре слева и часть окопа теперь просто засыпана вместе с сидевшими на дне егерями, земля как бы "расплескалась" в стороны от воронки и поглотила пустое простраство, а вместе с ним и людей. Грунт состоит здесь почти из одного песка с небольшой примесью глины и щебня, а стенки траншеи они укрепить не успели. Хорошо хоть он сообразил еще прорыть окоп буквой V, а не в виде прямолинейного ровика – тогда бы или всех разом, завалило или побило осколками и камнями.

 – Что встали?! Мать вашу…!!! Откопать их живее пока не задохнулись!  – пришлось унтер-офицеру прибегнуть к силе, оглушенные бомбой нижние чины не сразу поняли что нужно сделать.

 – Стой черт! Изнутри рыть, наверх не лезть!  – в последний момент он стащил вниз пытавшегося выбраться наружу Федора и вовремя, сверху вновь адским хором запели снаряды.

Что еще за чумазый дьявол к ним свалился, откуда он тут взялся и чего ему от Александра нужно? Да это же фейерверкер, здорово Ваньку подкоптило, сойдет и без грима теперь за негра. С большим трудом Александру удается понять, похоже артиллеристы наконец доигрались – расчет выбит, и теперь фейерверкеру нужны люди, что бы продолжать огонь.

 – Гришка, Ефим, вы двое со мной! Остальным копать живее!  – и он отправился вслед за Иваном, как только наверху временно стихло, все равно все шестеро работать одновременно не смогут, окоп слишком узкий и не развернуться здесь такому количеству.

Из всей прислуги пушки уцелел только тот самый солдатик, которому в прошлый раз трагически не везло с ранениями в голову. Пришлось временно пехотинцам "сменить профессию" Александр взялся за правило, Григорий подхватил банник, другим тоже нашлась работа по силам. Оказывается так даже веселей, чем сидеть в окопе и гадать прилетит – не прилетит, когда занят делом, то опасность не так сильно тревожит. Отстрелялись и рысью в укрытие, только и успели, как на позиции стали рваться чугунные шарики гранат ответного французского залпа. Только собрались вылезти из укрытия – еще один "подарочек" прилетел и плюхнулся в буквально в двух шагах впереди, но снаряд не взорвался – запальная трубка не сработала. По словам артиллеристов такое явление – не редкость, примерно 5-10 % от общего числа. Знать бы еще наверняка, лягушатники Ивана специально подловили, разгадав его нехитрый трюк, или просто одна гаубица случайно выстрелила у них с задержкой?

Снова дружный рывок наверх из укрытия, и вот уже хрипло матерясь и поминая всех святых пополам с чертями, Гришка с Иваном эенргично банят пушку, а им в помощь Александр затыкает большим пальцем запальное отверстие, что бы быстрее погасить мелкие угли, оставшиеся после выстрела. "Забил заряд я в пушку туго, и думал – угощу я друга, постой-ка брат мусью…", взяли – накатили, еще десять секунд спустя – уже фейерверкер колдует с прицелом, знаками показывая "правильному" – Сашке куда и на сколько следует смешать орудие по горизонтали. Еще пара секунд, вставят на положенное место "палительную трубку" и все кроме Ивана кинутся бегом стремглав в заранее отрытый для прислуги окоп, лишь только фейерверкер потянется за пальником, где тонкой змейкой свернулся зажатый между металлических "пальцев" тлеющий фитиль…

Необычайно сильный звук удара металла о металл, Сашка услышав его и мгновенно излечился от глухоты, вот только особой радости не было, этот звон у него в голове еще три дня потом стоял. Хобот орудия внезапно ожил и словно хвост гигантской зеленой рептилии предательски ударил подсечкой по ногам, увернуться уже не получилось, так все быстро произошло. Он лишь успел правильно сгруппироваться при падении, стараясь уберечь голову. Не помогло, затылком уже на земле Александр вскользь зацепил какое-то деревянное ведро или бадью, и на неопределенное время сознание покинуло его бренное тело.