Ветка хлестнула по стеклу, и Эстрид резко обернулась, но тут же смутилась собственной пугливости.

– Неужели нет никакого способа узнать, что нужно этим несчастным, неспособным упокоиться после смерти? – проговорила она.

Хозяин пожал плечами:

– Ах, если б они умели говорить! Но мертвецы молчат.

За окном послышался топот копыт: рядом с домом проскакали несколько лошадей. Сидящие в трапезной замолчали и принялись внимательно вслушиваться в ночную тишину. С башни прибежал слуга, он выглядел встревоженным:

– Господин, там всадники! Человек десять. Все вооружены. Проехали в сторону деревни.

Фаррох с сыном, Хенгист и Бараз вскочили с мест и побежали наверх. Напуганная Эстрид осталась в комнате вместе с хозяйкой. Слуги заперли двери и окна, дом наполнился тягостным ожиданием. После рассказов о бандитах и «свободных», разгуливающих по окрестностям, в голове молодой леди вертелись нехорошие мысли, а тьма за окном таила массу опасностей.

– Не волнуйся, дорогая, – Бруна заботливо взяла Эстрид за руку, – этот дом крепок, и десять всадников не смогут взять его штурмом.

Вскоре мужчины спустились вниз.

– Если это грабители, тут им ничего не светит – на рожон они лезть не станут, – размышлял вслух сэр Фаррох, – Но я не хочу, чтобы сожгли мою деревню!

– Похожи на наёмников, – заметил Хенгист.

– Наёмники, бандиты – махнул рукой хозяин, – все на одно лицо.

– Надо разведать обстановку, – предложил сэр Бараз, – не годится сидеть без дела. Если это бандиты, они увидят, что здесь есть воины и отступят.

– Полностью согласен! – поддержал идею Хенгист, – Возьмём слуг, обстреляем гадов. Потеряв двоих-троих эти трусы разбегутся, поджав хвосты.

– А если мы их только разозлим? – с сомнением посмотрел на гостей сэр Фаррох.

– Это не катафракты, а жалкие наёмники, – презрительно поморщился сэр Бараз, – а может, и вообще беглые сервы. Эти люди не имеют чести и бегут, едва почуяв опасность. Ты, похоже, никогда не видел, как наёмники ведут себя в бою, а я видел. Эта жалкая кучка пустится наутёк, стоит только настоящим воинам показаться перед ними.

– Наёмник наёмнику рознь, – покачал головой хозяин, но продолжать спор не стал.

Сэр Бараз и Хенгист облачились в кольчуги и шлемы, а конюх вывел лошадей из стойла. Фаррох надел гамбезон, взял лук и топорик. Воинов сопровождали трое слуг.

– Пожалуйста, будьте осторожны, – умоляла Эстрид, – не стоит подвергать себя бессмысленной опасности. Если что, возвращайтесь немедленно!

– Тут опасностью даже не пахнет, – небрежно бросил Хенгист.

Сын хозяина, оставшийся на башне, прибежал вниз:

– Отец, всадники скачут обратно: они уводят из деревни людей!

– Оставайся наверху и гляди в оба! – приказал ему Фаррох, – Если мы вступим в бой, ты и Нанд прикроете нас сверху.

Мужчины удалились, а Эстрид осталась наедине с Бруной.

– Представляешь, – затараторила хозяйка, когда мужчины ушли, – однажды наш дом осадило целое племя! Лет пятнадцать назад, ещё до Западной войны, сюда забрели варвары – их было очень много, настоящая армия! У нас тогда вся деревня укрылась, и мы целыми днями тут сидели, боясь нос высунуть. Дикари несколько раз пытались штурмовать эти стены, а наши мужчины отбивались изо всех сил. Останься они здесь дольше, мы бы умерли с голоду, но они пограбили окрестности и убрались восвояси. Сколько же страха мы тогда натерпелись! Так что, если племя варваров не смогло взять наш дом, этим-то и подавно не сдюжить.

Но Эстрид всё равно беспокоилась. Беспокоилась не за себя – она боялась за Хенгиста. Девушка вдруг представила, как потеряет своего телохранителя и мужа, и сердце сжалось. Она подошла к узкому окошку: в темноте, из-за деревьев почти ничего нельзя было разглядеть, только точки факелов прыгали неподалёку. Раздавались голоса: люди о чём-то спорили.

– Здесь за стенами спокойно, – сказала Эстрид, – но там мой муж.

– Да, мужчины всегда рискуют, – вздохнула Бруна. – Мой когда-то тоже воевал, а я сидела тут и ждала его. Он отправился на Западную войну в копье сэра Вертехарда, своего сюзерена, хоть и не обязан был это делать. Фаррох мог просто отдать в казну горсть золотых или послать пару слуг, но решил пойти сам вместе с нашим старшим сыном. Мужчины, что сказать, – война в их крови. Надеялся заслужить больше земли, но жертва эта оказалась бесполезной… как и смерть нашего мальчика.

Женщина погрустнела, вспоминая о былой потере.

– Мне очень жаль, леди Бруна, – Эстрид присела рядом и взяла её за руку.

– О, не стоит, дорогая, – хозяйка попыталась улыбнуться, – это дела давно минувших дней.

За стенами послышался цокот копыт и мужские голоса.

– Вернулись! – воскликнула Эстрид.

В дом вошли Фаррох, Хенгист, Бараз и ещё один человек. Тощее лицо незнакомца покрывала густая борода, а на его стёганом доспехе, заляпанном дорожной грязью, поблёскивал мятый круглый нагрудник. Из под ватного койфа(1) выбивались спутанные патлы, а в руках, облачённых в кожаные перчатки, мужчина держал видавший виды шлем. На поясе болтался обоюдоострый меч с грубым эфесом без каких-либо украшений. Сомнений быть не могло: чужак являлся наёмником.

Бруна и Эстрид насторожились, глядя на незнакомца, а тот слегка тушуясь в окружении благородных, сел на предложенное ему место за столом.

Сэр Бараз попросил женщин подняться на второй этаж, и те поспешно удалились, но Эстрид, влекомая любопытством, вместо того, чтобы пойти в отведённую ей комнату, осталась у винтовой лестницы и стала слушать разговор мужчин.

– Эти люди вступили в сговор с мятежниками Бадагара, – изрёк бородатый наёмник, – они должны ответить за свои преступления.

– Но этого не может быть! – воскликнул сэр Фаррох. – Многие из тех, кого вы пытаетесь увести, верные и честные люди. Я владелец деревни и хорошо их знаю: ничего подобного за ними никогда не наблюдалось.

– Это обязательно выяснится, когда арестованные предстанут перед графским судом в Нортбридже, – не уступал солдат.

– Но кто сказал, что они в сговоре со «свободными»? И зачем вы хотите увести женщин и детей? Да и сами-то кто такие? Почему я должен отдавать людей непонятно кому? С вами нет ни шерифа, ни его наместников. Может, вы сами бандиты?

Воцарилось молчание, человек зашуршал одеждой.

– Вот бумага с печатью графа, – объявил он, – Я уполномочен искать «свободных» и либо предавать их казни на месте, либо вести на суд.

Снова все замолчали, бумага пошла по рукам.

– Да, это печать графа Нортбридского, – подтвердил сэр Фаррох, изучив документ, – но послушайте, в разгаре сельскохозяйственный сезон, а вы уводите целую деревню! Да за многих сервов я головой готов поручиться!

– Господин, – в голосе наёмника послышались нотки раздражение, – эти вопросы не ко мне. Я имею приказ, и выполняю то, за что мне платит графство. Вы можете выступить на суде в защиту своих подопечных, но сейчас я не вправе никого отпускать.

В разговор вступил дружинник:

– Я сэр Бараз Лэнгди, вассал графа Ардвана Нортбриджского. От имени своего сюзерена я приказываю отпустить этих людей обратно домой. Вы должны бить «свободных», а не красть сервов под покровом ночи, будто воры. Если они не были пойманы с поличным, только бумага с печатью шерифа или одного из его заместителей даст вам право забрать тех, чьи имена там указаны. Сейчас же вы творите произвол, нарушаете законы графства Вестмаунт, и я, как коленопреклонённый графа, не этого допущу!

– Сэр Бараз, – наёмник постарался скрыть раздражение под почтительным тоном, – я не подчиняюсь вассалам графа Нортбриджского, отвечать за свои действия я будут только перед шерифом или судом. Эта бумага даёт мне право действовать по собственному усмотрению. Если вы не верите, можете отправиться со мной сами или послать слуг для сопровождения этих сервов. Но препятствовать мне вы не имеете права. Тот, кто вздумает помешать обладателю сего документа, нарушит закон и подлежит аресту.