Диана Я даже слов не знаю для ответа. Не понимаю. Вас никто не звал. Рикардо Что это значит, Фабьо? Фабьо Как же это? Меня с известьем секретарь послал. Я б не затеял этакое дело. Диана Здесь Теодоро виноват всецело. Он слышал речь недавнюю мою, Что вас я ставлю выше Федерико И первенство за вами признаю, И он решил, хоть это очень дико, Что я уже и руку отдаю. Простите глупых. Рикардо Будь не столь велико И свято место, где царите вы, То не снести бы Фабьо головы. Целую ваши ноги, веря всё же, Что страсть моя растопит этот хлад. Диана На что же это, я спрошу, похоже? Фабьо Я, ваша милость, тут не виноват. Диана Где Теодоро? Пусть придёт. О боже, Как этот франт явился невпопад, Когда я всё отдам за Теодоро! Коня и деньги получу не скоро. Явление двадцать пятое Диана Любовь, чего ты хочешь от меня? Ведь я забыть была совсем готова! Зачем же тень твоя приходит снова, Жестокой болью душу мне казня? О ревность, это ты, мой слух дразня, Советы шепчешь, злей один другого! Послушаться советчика такого — Так наша честь не устоит и дня. Да, я люблю; но, средь грозы и гула, Не я ль — волна, не он ли — лёгкий струг? И кто слыхал, чтобы волна тонула? Ах, гордость сердца стоит многих мук! Я тетиву так туго натянула, Что я боюсь — не выдержит мой лук! Явление двадцать шестое Маркиз хотел меня убить. Да что уж там! Не это горько, А жалко тысячи эскудо. Теодоро Я дам тебе совет хороший. Теодоро Граф Федерико Себя не помнит от тревоги, Что могут выйти за маркиза. Явись с известьем, что помолвка Расстроена; тебе он мигом Отсыплет тысячу червонцев. Фабьо Помчусь, как молния. Явление двадцать седьмое Диана Я довольна, Что этот дурачок ушёл. Теодоро Я целый час читал, сеньора, Письмо, составленное вами, И, заглянув в себя глубоко, Нашёл, что лишь благоговенье Виной тому, что я так робок. Но я виновен в том, конечно, Что, как дурак, взирал безмолвно На знаки вашего вниманья. Да, я давно сознаться должен, Что я люблю вас, — о, поверьте, — Благоговейною любовью. И этот трепет мой понятен. Диана Что ж, я вам верю, Теодоро. Вам странно было б не любить Свою хозяйку, от которой Вы столько видели добра, Которая вас ценит больше, Чем всех других домашних слуг. Теодоро Я вас не понимаю вовсе. Диана Понять меня необходимо, Чтоб вы не смели ни на йоту Переступать своих границ. Смирите чувства, Теодоро. Со стороны столь знатной дамы, — Особенно, когда так скромны Заслуги собственные ваши, — Малейшей милости довольно, Чтобы наполнить вашу жизнь До гроба счастьем и почётом. Теодоро Увы, приходится сказать, Что в рассужденьях ваших больше Бывает светлых промежутков, Чем в вашем разуме, сеньора (Простите, если я невежлив). Вам было некогда угодно Внушить мне страстные надежды, Взманившие меня настолько, Что я не вынес груза счастья И был, как вам известно, болен, Лежал в постели целый месяц. К чему все эти разговоры? Чуть я немножечко остыну, Вы загораетесь соломой, А чуть я снова загораюсь, Вы льдом становитесь холодным. Ну, отдали бы мне Марселу! Так нет: вы, точно в поговорке, Собака, что лежит на сене. То вы ревнуете, вам больно, Чтоб я женился на Марселе; А чуть её для вас я брошу, Вы снова мучите меня И пробуждаете от грёзы. Иль дайте есть, иль ешьте caми. Я прокормиться не способен Такой томительной надеждой. А не хотите, — мне недолго Влюбиться в ту, кому я мил. |
