— Тише ты, — прошептал в ответ Лерс, потирая плечо, по которому девушка несколько раз попала кулачком. — Сейчас всех перебудишь.

— Вот и замечательно, — не осталась в долгу Эльмарис. — И пусть Дерек вышвырнет тебя отсюда за шкирку. Совсем обнаглел!

— Да ладно тебе, хватит ругаться. Я, между прочим, попрощаться пришел, — немного обиженно произнес Лерс.

— То есть, как попрощаться? — от неожиданности Эльмарис растеряла весь свой боевой настрой, у нее даже руки опустились.

— Мне надо будет уехать на какое-то время, — тихо сказал Лерс. — Правда, это не значит, что я прощу тебе два оставшихся свидания. Ты будешь мне должна, но уже после того, как я вернусь.

— И надолго ты уезжаешь? — Эльмарис уже не злилась, наоборот, теперь ей стало грустно от того, что, возможно, они с Лерсом не увидятся долгое время.

— Я не знаю, малышка. Но не поехать не могу. Это по семейным делам, отцу требуется моя помощь, вот и… — парень развел руками, как бы показывая этим, что от него ничего не зависит.

— Ну, тогда, наверное, мы должны попрощаться, — нерешительно произнесла Эльмарис, обхватывая себя руками за плечи. Несмотря на раннюю осень, ночи были уже достаточно холодными, а она стояла в тонкой ночной рубашке, босиком на холодном полу, да и Лерс, когда пролезал в ее комнату, не закрыл окно.

— Ты замерзла, — первым среагировал парень.

Он тут же подхватил с кровати одеяло, которое было отброшено во время их борьбы, и замотал Эльмарис в него, а затем, подхватив на руки, устроил на кровати и сам прилег рядом, прижимая кокон с девушкой внутри к себе.

Эльмарис немного повозилась, устраиваясь поудобнее и притихла, положив голову на плечо боевика. Каким-то отстраненным шестым чувством, девушка понимала, что присутствие Лерса в ее спальне, ночью — это не совсем, чтобы прилично, вернее даже, совсем неприлично, но ей нравилось лежать вот так, прижавшись к сильному телу, вдыхать немного горьковатый запах, исходивший от парня. Хотелось расслабиться, забыть обо всем, в том числе и о приличиях, и просто наслаждаться моментом.

Лерс тоже как будто забыл о том, кто он, забыл о долге и обязанностях. Он и сам не мог бы ответить на вопрос, зачем пришел сюда ночью. Но почему-то в тот момент, когда император сообщил ему о необходимости поездки на север, первой эмоцией кронпринца было разочарование от того, что он не скоро увидится с молоденькой целительницей. И вот он здесь, лежит на ее кровати, прижимает к себе девичье тело и как будто бы даже рад от этого. Странно? Необъяснимо? Но тем не менее это так. Рядом с этой девочкой ему было очень хорошо, уютно, как-то легко. Хотелось быть самим собой, просто адептом-боевиком, молодым парнем, а не наследником престола и представителем древнейшего дарканского рода. Хотелось отбросить все приличия, забыть о долге и просто наслаждаться моментом.

— Ты далеко уезжаешь? — тихонько спросила Эльмарис. — Надолго?

— Не знаю, как надолго, — так же шепотом отозвался парень. — Отцу срочно понадобилась моя помощь, вот он и посылает меня по делам, — вранье претило парню, но не мог же он вот так взять и признаться этой наивной целительнице в том, кто он на самом деле, хотя и хотелось, надо признать.

Хотелось взять и забыть про все обязательства и клятвы и… что дальше? Найти ответа Лерс не мог, да и не мог он отбросить все годы воспитания, не мог в одночасье взять и забыть, то, что на протяжении всей его жизни вбивали в голову, не мог он также выбросить из этой самой головы мысли о незнакомой еще лантарской княжне, пропавшей тьму времени назад. И, наверное, именно это воспоминание и отрезвило парня. Он связан не просто обещанием, рунная магия — не та вещь, про которую можно забыть или игнорировать. А на его запястье находится прямое подтверждение тому, что он, Лерсаан из рода ОрГраеш, не свободен. И наверное, ему стоило сейчас встать и уйти, чтобы больше никогда не вернуться. Пусть эта девочка живет своей жизнью, встретит какого-нибудь парня, выйдет замуж за него и будет счастлива…

Стоило бы…

Но почему-то даже мысль о том, что незнакомая ему до недавнего времени целительница будет вот так прижиматься ночью к кому-то другому, отзывалась глухим раздражением внутри. Лерсу не хотелось расставаться с ней.

— А как же твоя учеба? — задала вполне закономерный вопрос Эльмарис. — Ты же пропустишь занятия, и тебя могут даже исключить из академии.

— Не исключат, — Лерс неосознанно прижал девушку к себе покрепче и даже мимолетно коснулся губами ее волос, — да и потом, в академии я на хорошем счету. К началу экзаменов точно успею вернуться, и уверен, что смогу их сдать без проблем.

— Твои родители, наверное, гордятся тобой.

— Наверное, — со вздохом ответил парень. — Я не знал своей матери. Она… умерла, когда я был еще совсем несмысленышем. Меня растил отец и дядя. Отец хотел, чтобы я продолжил семейное дело и был не слишком-то рад, когда я решил поступить в академию, — не совсем вранье, но ведь и, правда, по большому счету, вещь довольно относительная. — Меня поддержал дядя, именно он помог с поступлением и вообще со всем остальным. Но я все равно не могу отказаться от своего наследства, потому и приходится совмещать.

— Мне жаль, — тихо-тихо и немного печально отозвалась Эльмарис. — Я тоже не знаю своих родителей. Тетя Сайрин говорит, что они где-то есть и помнят обо мне, но найти не могут. Хотя, в какой-то степени, я уверена, что все это просто сказка, которую она придумала, когда я была маленькой.

— А может быть, она и права, — поддержал девушку Лерс, — вдруг все на самом деле именно так, как твоя тетя тебе рассказывает? И твои родители на самом деле тебя ищут и когда-нибудь найдут.

Знал бы он, насколько прав оказался в данный момент.

Они еще долго разговаривали обо всем на свете. Эльмарис рассказывала о братьях, о том, как им было тяжело, пока лавка Сайрин не стала приносить доход, о праздниках, устраиваемых для нее, когда она была еще совсем крошкой, о своих детских шалостях и шкодах, устраиваемых Дереком. Лерс больше слушал, перебирая пальцами ее волосы, и ловил себя на мысли, что ему очень все нравится и хочется, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. И даже рунная вязь, которая почему-то стала нагреваться, не мешала боевику наслаждаться каждым мгновением, проведенным с этой милой и такой непосредственной девушкой.

— Я хочу кое-что дать тебе, — вдруг сказал молодой человек, приподнимаясь. — Это не совсем подарок, скорее просто памятная вещица. Потом, когда я вернусь, сможешь мне ее вернуть, но пока, я очень хочу, чтобы ты ее взяла и всегда носила с собой.

Заинтригованная таким поворотом, Эльмарис и не подумала возмущаться и с интересом ждала, пока боевик снимет со своей шеи, тонкую цепочку, на которой, мягко поблескивая зеленоватым светом, висел небольшой продолговатый кристалл.

— Это своего рода семейная вещица, — продолжал Лерс, — он остался мне от матери…

— Я… я не могу, — тут же начала отказываться от такого подарка девушка, но завороженная странным сиянием, исходившим от камня, она не могла отвести взгляда от кулона.

А еще ей очень сильно хотелось его потрогать. Она даже протянула руку, но в последний момент не решилась прикоснуться к загадочному камешку. Вместо этого, слегка скривившись, девушка почесала запястье под широким браслетом — в последние дни, странный узор, оставшийся ей на память от родителей, почему-то чесался.

— Я же просил, — твердо произнес Лерс, — вернешь мне, если захочешь, но только после того, как я вернусь. Это не очень дорогая штучка, скорее память, но я очень тебя прошу не снимать его.

— Почему? — девушка подняла на него удивленный взгляд, и на какое-то мгновение Лерсу показалось, что ее глаза загорелись синим огнем. Но Эльмарис моргнула, и наваждение спало, Лерс решил, что это отблеск от кристалла.

— Это своего рода охранная штуковина, — пустился в объяснения парень. — Но магия в ней какая-то странная, не наша. Может быть, человеческая или исконно морайская, не знаю. Да это и не важно. Главное, что этот кулончик сможет предупредить тебя об опасности.