Девочки вырвались из рук спасителя, прихватив упирающуюся Моник, и, плача кинулись к нам, будто сто лет не виделись. Кафарийцы не обращали на нас ни малейшего внимания. Все повторилось вновь: слаженный вопль, прославление великого дня и Кафара, а так же гонтика Ройта с добавлением тиена Керта Крайна.

Освободившись из рук Наташи, справилась о ее ноге, передала ей мальчишку и подошла к моему спасителю, принимавшему поздравления от служащих лично в уши, поскребла силовой щит, привлекая к себе внимание. В желаемом достигла мало. Мой спаситель увлеченно продолжал разговаривать, игнорируя мое появление. Я так-то спокойная как удав, но уровень кортизола зашкаливал, и я сделала радикальную попытку «достучаться».

— Гонтик Ройт, я к вам обращаюсь! — не сдержавшись, рявкнула я, привлекая к себе внимание.

Акустика в зале оказалась выше ожидаемого, превосходившей лучшие концертные залы Земли. Достаточно шепотка, чтобы тебя услышали. От моего возмущенного крика, усиленного многократно, часть присутствующих инопланетян повалилась на пол со стонами, схватившись за голову. Мой спаситель беспомощно взмахнул руками и молча последовал за ними. Силовое поле вокруг тела потухло, и на полу, на боку скрючился довольно крупный, по меркам Земли, мужчина.

Вот тебе и великий день?! М-да, неудобно вышло! Что делать-то? Как его в чувства привести?

Я подбежала, упала на колени, похлопала по щекам, не добившись какого-то видимого результата. Покрутив головой в поисках помощи, заметила, как более крепкие кафарийцы, устоявшие перед силой моей луженой глотки, шепчут что-то на ухо бессознательным, вытирающим собой пол. Я наклонилась к мужчине, отмечая, что вот так без полей, он гораздо симпатичнее, чем показался в первый раз. Только жаль, что лысый. Опасливо провела пальцами по теплой коже на щеке, чуть шершавой, неотличимой от человеческой. Коснувшись губами вздрогнувшего бархатного уха, тихо прошептала:

— Извините, гонтик Ройт. Я не знала, что вы настолько чувствительны к повышенным тонам. Я бы никогда…

Что бы «никогда» я не договорила, мужчина открыл глаза, и я окаменела. Глаза были жуткими, абсолютно нечеловеческими. Темно-синий зрачок напоминал крест. Мужчина моргнул длинными, жесткими ресницами, и крест вырастил еще четыре шипа, став похожим на «ромашку». Потом еще и еще, пока темно-синий не заполнил практически все пространство глазного яблока до окружности, четко разделенной на сегменты. Ярко вспыхнула тонким серебристым ободком радужка.

— Так я реагирую только на ваш голос, суалла Кейти, — ответил мужчина, начиная мерцать набиравшим силу щитом.

И вот мои пальцы, которые гладили теплую кожу щеки, уже сжимают искрящееся силовое поле. Он легко поднялся, подал руку, помогая мне подняться. Рука оказалась теплой. Сама я коснуться его могу, когда он безсознания или сам проявляет инициативу. Интересно, это поле часть его физиологии или разрабтка продвинутой цивилизации?

— А остальные, почему упали? — удивленно обвела глазами поднимающихся мужчин в темных костюмах, насчитав не менее десятка.

— Это ваши потенциальные суами, — как-то нехотя ответил гонтик. — У вас с каждым из них идеальная совместимость.

— С вами, значит, тоже, — брякнула очевидное я.

О чем я? Какая совместимость? Может они людоеды? И у тех, кто упал, от твоих костей изжоги не будет!

— Со мной тоже, — не радостно сообщил «людоед», проведя ладонью по лысой голове.

— И в чем мы совместимы? — решила узнать о своей возможной участи.

— Эриге, — все так же нехотя отвечал гонтик, щит которого потемнел, собирая на поверхности фиолетовый спектр.

Ой, что-то мне это слово оргии напоминает! Не нравится мне все это! Девчонки — дурынды сердобольные откачивают упавших мужиков, еще не зная, что нам тут собираются устроить эти ушастые парни.

— А что это за «эриге» такое? — напряженным голосом поинтересовалась у надувшегося неизвестно на что мужчины, опасливо отступив на пару шагов.

— Пара, идеальное объединение, — буркнул Ройт, недобрым взглядом высверливая дырки в толпе оживающих подчиненных, — дети, если будет на то милость Кафа.

Ах, замужество! Оргий не будет, слава святым! Но я вроде замуж не собиралась, да и где их женщины? Чего они к иномирянкам пристают?

— У вас для слияния своих суалла нет? — поинтересовалась у насупившегося мужчины.

— Есть, но они могут передумать и сменить пол, — выплюнул мужчина, злобно глянув на ближайшую от него мужскую фигуру в белом костюме, увлеченно обхаживающую Наталью.

— Что?! — потрясенно выдохнула я. — Зачем им это делать?

Глава 7

Гонтик скривился и раздраженно дернул широкими плечами, еще раз облив презрением кафарийца в белом. Его жест можно было интерпретировать, как «бабья дурь».

Я вгляделась в фигуру, вызвавшую неприязнь стоящего рядом со мной кафарийца. Типично мужские резковатые черты лица и крепкое, тренированное тело, с характерными выпуклостями в нужных местах.

Мужик как мужик, немного низковатый для их расы, судя по остальным. До гонтика не дорос, конечно, но для землянина достаточно высокий.

— Вы тоже можете изменить пол? — как иследователь и экзобиолог шла в интересах науки до конца, исследуя подвернувшийся феномен, с интересом покосившись на него.

— Могу, но не буду. Мне пол выбрал Кафа. Я доволен, — резко отчеканил мужчина, бросив косой взгляд в мою сторону.

Похоже, тема для гонтика в высшей степени болезненная.

— Ваши женщины сильно отличаются от мужчин? Они в зале есть? — полюбопытствовала я, разглядывая цветную толпу.

— Они на планете. А в зале только переродившиеся. Они меньше ростом и слабее физически, — пренебрежительно сцедил кафариец, вновь облив презрением мужчину в белом.

Ко мне рванул Бьерн, но Наташа, покосившись на сурового гонтика, перехватила малыша, отвлекая на картину, изображенную на стене. Во всю стену шел барельеф, натуралистично изображающий космические победы наших спасителей. Изображение имело чудную особенность, при соприкосновении с живой рукой, оживало, давая что-то вроде голопроэкции. Мальчик с интересом трогал фрагменты и зачарованно следил за разворачивающимся «фильмом».

— Ваши женщины похожи на нас? — поинтересовалась, заметив, долгие взгляды, бросаемые кафарийцами на землянок.

— Похожи, но не такие красивые, — мужчина повернулся ко мне. Рука взлетела к волосам и остановилась, так и не прикоснувшись. — Можно?

Голос мужчины дрогнул. Он ждал, боясь, что я откажу. Я кивнула, разрешая себя исследовать.

— А мы красивые? — удивилась, считая себя и девочек вполне обычными.

Милые, конечно, но точно не красавицы. Если только Кьяра…

Пальцы осторожно пробежались по волосам, поглаживая и пропуская отдельные пряди.

— Очень! Вы превосходите миамов и тайри, и суахалов, — он заглянул мне в лицо и нахмурился еще сильнее. — Я столько искал, не терял надежду. А когда нашел, то…

Он злобно зашипел что-то на непонятном языке. Наверное выругался. Я посмотрела на девочек окруженных стайками улыбающихся кафарийцев, многие из которых убрали щиты и щеголяли, практически, в чем мать родила. Хотя жаловаться на зрелище не приходилось. Все без исключения кафарийцы оказались на редкость хороши, красуясь статными фигурами.

Бьерн, вырвавшись от Наташи, оседлал своего хохочущего «фея» и заставлял летать по залу. Моник смотрела на них с завистью и дулась. Я удивлялась столь бурному веселью. Кафарийцам, похоже, без разницы, что протокол нарушен. Вот только наш самый главный чего-то загрустил.

— Расскажите, гонтик Ройт, что случилось? — я сочувственно погладила мужчину по плечу. — Мы вас разочаровали?

В месте, где пальцы его коснулось, поле тут же убралось, позволяя дотронуться до теплой руки под тонким костюмом.

— Суалла, я упустил время, — он печально глянул в мою сторону. — Слишком стар для эриге.

— Стар? — недоверчиво протянула я, разглядывая гладкую кожу, статную подтянутую фигуру с прекрасной мускулатурой.