С ужасом я ощутила, как какая-то неведомая сила, словно почуяв в моей крови наличие волка, точно присосалась к коже лица. Маска на мгновение стала живой, текучей, принимая точные формы моего лица, обволакивая его, приноравливаясь к каждой линии, морщинке, впадинке и изгибу. В глазах защипало от слез, их заволокло туманом, накрыло какой-то странной пеленой.

С трудом дыша, сквозь нарастающий шум в ушах я услышала, как дверь резко распахнулась, едва не вырванная из петель, раздался топот множества подкованных сапог, какие-то быстрые команды, окрики, шум. Князь злобно фыркнул и, в последний раз придавив меня коленом, стремительно поднялся на ноги, успев прошипеть:

— Я жду. Чем дольше носишь маску, тем меньше у тебя шансов к полноценной жизни.

Уже не видя, ни куда побежал Кровавый, не понимая, что вокруг творится, я, схватившись за маску, рванула ее с лица. Боль едва не снесла крышу, заставив взвыть и скрутиться на полу в стонущий клубок. Возле меня кто-то шумно приземлился. Меня одним движением подняли, придали сидячее положение, отвели руки от лица.

— Безликая? — Голос севаста с трудом пробился в мой мозг, борющийся с накатывающей болью.

— М-мас-ска, — прохрипела я из последних сил, уже находясь на краю сознания, но еще пытаясь скрюченными от боли пальцами с отросшими когтями содрать с себя испорченный атрибут принадлежности к клану наемников. — Сними.

— Снимай, — рядом со мной грохнулся на колени еще какой-то эльф, в котором я с большим трудом опознала Кониса.

На мгновение к моему пылающему лицу прикоснулись холодные уверенные пальцы севаста, а потом… я провалилась в полное беспамятство.

Глава 8

Открыв глаза, я некоторое время силилась понять, что вокруг происходит. Потом, закрыла, так как глаза стали болеть и нестерпимо слезиться, точно я долгое время находилась в дыму. Чувствительность к запахам тоже пропала, так как вокруг ничем не пахло. Странно. Пошевелиться тоже не получилось. Да что ж это такое? Чувствуя, как в душе поднимается паника, сделала попытку проделать дыхательную расслабляющую гимнастику, однако глубоко вдохнуть не получилось, из легких раздался низкий хрип, стало больно и пришлось замереть, чтобы не закашляться. Кто-то подошел ко мне, руки коснулась игла, и я куда-то провалилась…

Голоса. Они говорили, слышался легкий смех, оханья, сетования, ворчание. Странно, в моем доме посторонние? Снова попыталась открыть глаза и снова не смогла ничего увидеть. Ощутила нежное поглаживание запястья. Игла. Провал.

Окончательно пришла в себя я в полном одиночестве и тишине. По сохранившимся в сознании обрывкам воспоминаний, не стала проявлять излишней инициативы и просто некоторое время неподвижно лежала, привыкая к тишине и отсутствию свиста, воя, в ушах и ноющей боли в висках. Прежде чем открыла глаза, проверила свое общее самочувствие. Осторожно пошевелила пальцами рук, ног, несколько раз осторожно вдохнула и выдохнула, втянула живот, подвигала шеей. Вроде бы ничего не болело и нашлось на своих исконных местах, что несказанно обрадовало. И только после долгих раздумий, а мне это надо, решилась открыть глаза.

Увиденное не порадовало. Совершенно не порадовало. Перед глазами стояла плотная белая завеса, чем-то похожая на клубящееся марево белого, чуть приглушенного неяркого оттенка. Подняв руку, осторожно провела перед глазами, но марево не исчезло, даже не пошевелилось. Прикусив нижнюю губу, поморгала, но снова ничего. Несколько минут я усиленно и старательно раскрывала, закрывала глаза, таращилась до рези в них, но добилась только мигрени, вползшей в виски. Сдавшись, я закрыла глаза, поняв, как они устали, только оказавшись в темноте.

Стоп. Я же вижу темноту, а когда открываю глаза, перед ними белое марево. Заклятие. Князь.

Застонав в голос, еще плотнее закрыла уставшие глаза. В мозг ворвались воспоминания о пленении, разговоре с князем и его столь оригинальное мщение и сделанное предложение о заказе на мои услуги. Постаравшись взять себя в руки, отчаяние не сумеет спасти мое зрение, я задумалась о последствиях.

Благодаря мнительности князя кровавых эльфов я лишена зрения, а значит и полноценной жизни, не говоря уже о выполнении профессиональных обязанностей. Хорошо еще, что общее самочувствие вроде бы не пострадало. И на том спасибо. Благодаря моей второй ипостаси я восстанавливаюсь достаточно быстро.

Постаравшись полностью расслабиться, я стала анализировать окружающее пространство, вскоре с болезненной ясностью осознав, что зверь не собирается вылезать из моего подсознания, загнанный туда воспоминаниями о дикой, разрывающей боли. В висках тут же заломило. Отгородившись на время от волка, пусть отдыхает, снова расслабилась насколько это возможно в моей ситуации. Без острого нюха, зрения, слуха придется обойтись, оставшись не только слепой, но еще и полностью калекой, то есть обычным эльфом, лишенным любых сверхъестественных способностей. Захотелось взвыть, но сумела себя перебороть. В один миг став обычным обывателем, бывшей безликой придется нелегко осваиваться в жизни. А, что бывшей, в этом даже сомнений не осталось. Кодекс клана жесткий и не держит калек, даже заслуживающих почести и покрывших себя неувядающей славой.

Как все запущено. Оказаться в подобном положении еще страшнее, чем умирать от полученных в бою смертельных ран. Князь знатно меня подставил и поставил в такие условия, что рано или поздно я сама приползу к нему с просьбой дать мне этот заказ. И еще умолять буду.

Ладно, об этом мы еще подумаем. Прежде надобно понять, где я могу находиться. Видимо содранная маска спровоцировала какую-то болезнь, раз я чувствую себя слабой, разбитой, словно после длительного недомогания или нехорошего ранения. Использовать волчьи навыки не получилось, да я и не стала насиловать организм, так и не отошедший от заклятия, наложенного магом князя Хойсора. Ничего, с ним мы еще поговорим отдельно, так сказать тет-а-тет.

То, что я в одиночестве, поняла давно, только вот где находится это одиночество? Пошарив руками, ощупала себя на предмет наличия одежды и, обнаружив на себе длинную, сбившуюся сорочку, решительно откинула одеяло. Лежать совершенно не хотелось. Спустив ноги на пол, нашарила тапочки и, сунув ноги в них, встала с постели, держась за край. Слабость накатила тут же, не дав возможности даже выпрямиться толком. Сплюнув с досады, я снова села, нашарила рукой спинку кровати и облокотилась на нее спиной. Возвращаться под одеяло пока не хотелось.

Хорошо еще, что надолго меня видимо, не оставляли. Послышались чьи-то голоса, смолкшие прямиком перед моей дверью. По крайней мере, мне хотелось, чтобы в той стороне, где раздавались звуки, находилась входная дверь. Я закрыла глаза, внутренне напрягшись в ожидании. Из-за белого клубящегося марева, словно пытающегося забраться в глаза, я постоянно опускала веки, не стараясь, держать глаза открытыми. Так было сравнительно легче переносить слепоту, появлялось чувство, что на глаза надели плотную повязку.

Мои отчаянные ожидания увенчались успехом. В звенящей тишине дверная ручка осторожно повернулась и, в комнату вошли. Прикусив губу, я ждала реакции, и она последовала тут же, едва вошедший убедился в моем сидячем положении.

— Фатха, ты что делаешь? А ну марш, в кровать, под одеяло. Не успела прийти в себя, как начинаешь геройствовать. Рано еще.

— Конис?! — Не верящим голосом выдохнула я, ощущая одновременно и радость и облегчение. Князь Браслау остался верен своему однажды данному опрометчиво слову и не солгал. А я, оказывается, давно разуверилась в эльфах и их благородных помыслах.

— Ну, я, — мой возглас наоборот, заставил секретаря насторожиться, — это так не ожидаемо?

Не став особо церемониться, я, выдохнув и выпрямив плечи, медленно открыла глаза и посмотрела, надеюсь на эльфа.

— Ох, е-мое, — потрясенно выдохнул Конис, судя по звукам, подаваясь ко мне. В его голосе послышались панические нотки ужаса. — Фатха, как ты себя ощущаешь?