— Заводи. — Потом повернулся ко мне. — Не рыпайся, и останешься цела.

Поморщившись, я не стала даже отвечать на этот выпад. Вместо этого огляделась, заметив в углу камеры дощатые нары, на уровень колена, поднятые над землей. Видимо рядом водились крысы, раз о пленниках позаботились подобным образом. От созерцания вида моей теперешней обители меня отвлек другой стражник, втолкнувший севаста внутрь. В отличие от меня, эльф ориентировался в темноте так себе, а потому едва не запнулся о какую-то железку, попавшую ему под ноги. Удивленно следя за манипуляциями стражей, я подумала о том, насколько же вольно трактуются приказы здешнего князя или стражникам банально лень открывать другую камеру. О том, что все камеры заняты, я не стала и думать, такого просто не могло быть в принципе.

Не став особо ерепениться, я осторожно сползла по стенке и, привалившись к ней, уселась прямо на пол. Сил двигаться не осталось. В это время севаста тоже заковали в кандалы, висящие в левом от входа углу камеры. Оказывается, эти камеры приспособлены именно для двоих, если не больше узников. Отлично, ничего не скажешь. Лень стражников была мне только на руку. Так как искать эльфа по всем камерам та еще потеха, если мне приспичит драпать отсюда, а что придется, я даже не сомневалась. Уже спускаясь вниз, я, наконец, сообразила, что мне показалось странным в окружающем пространстве. Запахи, они были не настоящими, наслоения чересчур поверхностные, не устоявшиеся, а значит, замок принадлежал кому-то еще. Уже здесь в подземелье мой нос, наконец, заработал в полную силу, и я распознала, где мы находимся.

В заброшенном поместье на краю темного леса, пока еще на территории земель Сумеречных. Вот почему маг, да и сам князь находились в напряжении, они явно ждали возможности возвращения назад, в свои земли. Из прошлых посещений князя я знала, тот совершенно не любит покидать свою вотчину без особой причины, что может означать только одно, то, что ищет князь, взять без его участия невозможно. Понятно, что это не сама принцесса, тут справился и один маг, получается, у принцессы есть то, что нужно самому князю.

Понимая, что мне как всегда не открыли всей правды, я плотоядно уставилась на севаста, которого, как раз, закончили заковывать. В отличие от меня, его шею не стали украшать ошейником, не обнаружив на нем магических оков. Снова вернувшись ко мне, стражник подергал кандалы, проверил, как выдвигаются цепи из стены и только после этого, вслед за вторым вымелся из нашей камеры, даже не удосужившись оставить факел. А с другой стороны на дворе практически ночь, зачем нам освещение, когда полагается спать.

Оставшись в одиночестве, в погрузившейся в темноту, камере, мы некоторое время молчали. Потом я, ухватившись за цепь, потянула ее из стены, с радостью отметив ее легкое скольжение, мои инстинкты не подвели. Пленников не держали на коротких цепях, видимо допросы здесь не велись. С удовлетворением вытянув цепи так, чтобы можно было спокойно двигать руками, я осторожно отодвинула кольцо кандалов на левой руке, пытаясь ослабить давление на раскуроченное запястье, начавшее чесаться и нестерпимо болеть. Почесав зудящую рану, я откинула голову на стену, немного ее охладить. Если не сотрясение, то синяк на скуле у меня, наверное, во всю щеку. Глаз к счастью, стал, наконец, открываться, хотя болел нещадно, как и все тело, больше побитое тряской на лошади в неудобном положении, чем вовремя моего нелепого сражения. Лишенная магической подпитки, мне приходилось довольствоваться малым, то есть способностями второй ипостаси, а они вступят в силу не ранее выхода на небосвод луны, пока я только хорошо видела в темноте. Подняв руку, пальцами провела по щеке, проверила степень опухлости глаза, обследовала губу, потом спустилась вниз, прошлась ладонью по шее, нащупав несколько болезненных отметин от пальцев мага, проверила ключицы, грудную клетку, куда пришлась ладонь князя, потерла ноющий бок, куда кто-то засандалил сапогом. Тело ныло, но, в общем, увечья оказались терпимыми, а когда взойдет луна и вступит в силу звериная регенерация, мне можно будет забыть о внешних ранах. Больше меня волновало запястье, закрытое именно магическими кандалами. Кожа там уже вспухла, раздалась в размерах, все больше напирая на металл, а вот регенерация пока не поможет. Что с ним делать, пока я не знала. Сколько времени уйдет на попытки освободиться, потом еще необходимо снять магические оковы и только тогда я смогу заживить запястье, а к этому времени в рану может попасть что угодно. Даже самых элементарных возможностей обеззаразить рану, под руками не было.

Не став зацикливаться на своих ранениях, я еще раз подергала цепями, убедившись, что вытащила их до конца и, упираясь здоровой рукой в стену позади себя, встала на ноги. Пора позаботиться и о своем подопечном. В темноте я видела не в пример лучше севаста, а потому могла спокойно оценить его внешний вид. Потрепали эльфа знатно, только скорее порвали его одежды, чем основательно поранили. По крайней мере, тот не выглядел особо больным, так несколько бледноватым. На виске я заметила запекшуюся кровь, разбитую губу украшала царапина, разорванная на груди рубашка в каплях крови. Но не более того. Помня о том, что севаст хороший воин, я нахмурилась. Если он хотел попасть в руки Кровавого вместе со мной, то зря. Я могу за себя постоять и в одиночку.

С силой почесав ладонями лицо, мне не хватало отобранной маски, с которой я успела срастить, стать единым целым, повернулась к нарам, оценивая их ширину. Поскупились строители на двойные. Всего-то на одну доску шире, или они считали, что второму узнику спать не полагается? Загремев кандалами, я прошла к нарам и со сдержанным стоном повалилась на дощатый настил, едва прикрытый соломой. Хорошо еще ночевать не на полу. Поежившись от холода, мне так и не вернули камзол, я закинула цепи от кандалов за голову, положив ее на руки, с таким расчетом, чтобы больная конечность находилась немного выше. Устроившись, тихо произнесла:

— Тебе особое приглашение нужно, севаст?

— В смысле? — Эльф вскинулся, до этого внимательно наблюдавший за моими передвижениями, в попытках понять, что я делаю.

— На полу спать собрался? — Я повернула голову, в сторону встающего с пола светлого. — Не думаю, что это хорошая идея. Подземелья Сумеречных имеют дурную славу.

— Замок Сумеречных?

— Да, — я фыркнула.

Не став больше уточнять, севаст медленно, стараясь не запнуться на моих цепях, растянувшихся поперек камеры, практически на ощупь добрался до настила. Тяжело опершись на доски, тихонько поинтересовался:

— Куда прикажешь ложиться?

— К стене, — я снова поежилась от холода, — не люблю находиться в зависимом положении.

— Как скажешь, — эльф поставил одну ногу с краю, заставив меня немного подвинуться, другую перебросил через меня и, стараясь придерживать свои цепи, со стоном улегся рядом. Некоторое время он гремел цепями, не зная, как их лучше пристроить, потом проворчал, — приподнимись, я положу одну руку вниз, под тебя.

Я молча исполнила просьбу, сначала подняв голову, потом и тело. Холодная цепь проползла у меня под спиной. Севаст осторожно вытянул мои цепи из-под своих, чтобы меньше мне мешали, потом аккуратно улегся рядом. Вторую руку он положил мне на талию, оставив край цепи сжимать в ладонях.

— Что ищет князь? — Без обиняков спросила я, едва севаст оказался рядом, затихнув у меня под боком.

— Принцессу. — Буркнул эльф вполголоса, поерзав на имитации подушки, используемой для удобства пленников. И что характерно, не спросил, который из князей. Отлично знал, о ком я спрашиваю.

— Попытка не засчитана, — я оставалась отстраненно спокойной, собираясь выяснить все нюансы, связанные с нашим столь необоснованным пленением.

— Зачем тебе? — Севаст даже не стал скрывать недовольства моей настойчивостью.

— Зачем? — Я недоуменно вскинула брови, поворачивая голову к Светлому. — Мне интересно, кого же это я охраняю. А завтра еще придется и перед князем отвечать. Не хочу выглядеть слепой вороной.