— И кому ты станешь мстить, когда придешь в мир? — Поинтересовалась я, так и не придумав, вмешиваться мне или не стоит.

— Мстить? — Моего простого вопроса не поняли.

— Ну да, мстить. — Я кивнула. — Все злодеи, которым посчастливилось возвращаться к жизни, имели возможность отомстить своим обидчикам. А кому будешь мстить ты? Клан Серых истреблен, жрица я последняя и ту ты используешь в качестве строительного материала для своего тела. Князья давно под твоим полным контролем, земли лежат под ногами. Остальные просто покоряться новому правителю, обладающему недюжинными магическими силами.

— Считаешь, мне стоит заняться порабощением остального мира и установить мировое господство? — Ашан хмыкнул, видимо представив это действо.

— А ты считаешь, — поинтересовалась я со скепсисом в голосе, — что тебе позволят просто жить и заниматься своими научными исследованиями? После того как ты подобным образом придешь к власти? Не слишком ли наивно?

— Думаешь, я, потративший на проведение интриги столько времени, задумаюсь над смыслом моего возвращения? — Низкий голос колдуна приобрел нотки безумия, откровенно пугающие меня своей нездоровой стабильностью. — Ни один здравомыслящий эльф не останется в стороне, если увидит возможность возвращения к жизни, так нещадно отобранной другими представителями мыслящих существ. И не считай, что твои философские размышления вызвали во мне умиление. Я не остановлюсь ни перед чем. Чересчур долго я ждал подходящего момента для триумфального появления и не собираюсь пасовать перед неимением объекта мщения. На данный момент для меня важна только одна жизнь и она моя. Твои пращуры почувствовали себя слишком свободными, когда лишили меня жизни. Они за это поплатились тем, что сами себя и уничтожили. Теперь моя очередь стать триумфатором. Я снова вернусь к полноценной жизни и в отличие от твоих пращуров, проживу ее намного красочнее.

— А я единственная возможность ее возрождения, — согласно кивнула, задумчиво хмыкнув, — все логично. Только мне совершенно не хочется становиться камнем преткновения. Все сходится к тому, что мне страдать за ошибки предков. Я же этого не желаю. Ты станешь пожинать плоды, пока я и мои предки канут в небытие. Кстати, даже будучи хранителями твоих знаний, пращуры не до конца знают о твоих планах. Получается, я нужна не как вместилище твоего духа, а в качестве строительного материала для нового тела, способного вместить столь извращенный разум…

Близнецы ударили настолько неожиданно, что я просто не сумела ничего предпринять, запнувшись на полуслове. Словно в замедленной сьемке увидела, как наш своеобразный кружок, состоящий из князей, артефакта и жрицы, накрыло яркое облако радужного огня, мощными стрелами ударившее в пол между нами. Однако ни одна огневая стрела не коснулась ни одного участника конфликта, зато силовые линии, окружавшие тела князей мгновенно взорвались и сгорели в этом магическом зареве, не оставив ни единого шанса замороченному моими разговорами, Ашану. К моему сожалению, под этот совместный удар колдун тоже не попал, вовремя учуявший атаку со стороны.

Меня конкретно покорежило от ощущения запредельной мощи, которую вложили в свое произведение магического искусства близнецы, работавшие на пару с Хонораном. Князей, освобожденных от оков, скрутило и бросило на пол. Я успела увидеть химеру, подхватившую своими мощными лапами двоих и скрывшуюся за магической завесой, третьего просто подняло в воздух и смело воздушной волной.

— Твоих рук дело? — Меня схватили за горло и приподняв над землей, рванули в сторону проявившегося во всей красе колдуна.

Ощутив удушье, просто закатила глаза и обмякла в чужих руках, даже не пытаясь отвечать. Ярость колдуна едва не вылилась в мое окончательное уничтожение. Разъяренный эльф совершенно не контролировал свою выплеснувшуюся злость, вымещая ее на мне.

— Недооценил, — Ашан провел длинным ногтем по моей щеке, когда я, практически задушенная его мощью, оказалась у самого его лица. В темных, с кровавым отблеском, глазах плескалась ничем не сдерживаемая ярость.

— Она еще нужна, — в монолог колдуна вмешалась жрица, попытавшаяся спасти бедственное для меня положение.

— Думаешь? — Глаза Ашана прищурились, старческое лицо на мгновение стало прозрачным, потом снова обрело четкие черты. Он поднял голову, отрывая свой взгляд от моего лица, и с ненавистью взглянул на прервавшую его жрицу. — Тогда, — голос из жесткого, стал повелительным, — продолжай свою работу, жрица, осталось совсем немного.

Да, разговоры окончились. Колдун наконец осознал, что пора избавляться от настолько неуравновешенного объекта, каким была я, прежде чем, произойдет еще что-нибудь непредвиденное. Я и так уже показала себя достаточно ненадежно и не адекватно его логически выстроенной линии поведения.

Меня, ради разнообразия, не стали швырять, а преувеличенно осторожно поставили на пол. Старик при этом посмотрел на меня таким взглядом, что захотелось забиться куда-нибудь в угол и понадежнее спрятаться до исхода поединка.

Я даже сделала попытку прекратить хватать воздух, хлынувший в легкие, но не смогла побороть тяжелый кашель, схватившись за горло. Зверь, затихший после выплеска колдуна, не подавал признаков жизни.

Стоящая позади меня жрица призрак, после непродолжительного ожидания, пока я прокашляюсь и приду немного в себя, наконец пришла в движение и, облетев меня вокруг, встала напротив так, чтобы пульсирующий артефакт оказался между нами. Вскинув длинные изящные полупрозрачные руки в направлении артефакта, эльфийка снова гортанно запела, окончательно погружаясь в транс. Моя кровь отозвалась на ее песнопения жаром, заставляя капли, растворенного амулета волноваться и собираться вместе.

Жаль, но удар, направленный на освобождение князей совершенно не повредил ни Ашану, ни его приспешнице. Артефакт защитил и меня, но все же я смогла на своей шкуре ощутить мощь проделанной работы. Не знаю, где они нашли подобное заклинание, но такого мне видеть еще не приходилось.

Мозг, все еще не до конца пришедший в норму после удара и последующего удушения, отказывался работать на полную и я постепенно стала погружаться в омут песнопений, творящихся вокруг меня. Хотелось полностью забыться и погрузиться в небытие, где никому нет дела до моей особы и моих странных особенностей.

«— Надо что-то делать». — В моей полупустой голове тоже озадачились первостепенным вопросом сохранения моей жизни и целостности, тем паче, что силы, пусть и по капле, но все равно утекали, постоянно переправляясь в артефакт и усиливая его разрушительную мощь.

Мои активировавшиеся предки тоже вряд ли ощутили отдачу от этого удара, промелькнуло на краю моего сознания. Чересчур они показались мне активными, особенно в свете апатии, постепенно окутывавшей мой мозг.

«— Что?!» — Мне хотелось закричать в голос, но пришлось сдержать сиюминутный порыв. Стряхнуть пустоту и апатию самостоятельно уже не получалось.

«— Минут через пять-семь жрица окончит свои песнопения, — голос в голове звучал медленно, размеренно, точно говоривший усиленно думал, при этом рассуждая вслух, — на этом первый этап завершится. И тебе потребуется вся сила воли. Предстоит противостоять проявлениям родовой памяти».

«— А так я не противостою?» — С трудом удержалась от сарказма.

«— Нет, ты пока выбираешь, с кем из нас общаться, это, во-первых, а во-вторых, родовая память это не голоса в твоей голове, а информация, которая требуется Ашану, и ты не сможешь контролировать ее поток. Для тебя главное, не потерять себя в этом потоке. Кстати, артефакт, который находится в твоей крови, долго не протянет. Постарайся задействовать навыки зверя, это может оказаться более правильным. Ашан никогда не любил истинную суть Серых, и старался вытравить вторую ипостась, смиряясь только с необходимостью собственной охраны. Наш клан никогда не был многочисленным, и этому способствовал в первую очередь, именно Ашан. Зверь быстрее регенерирует, попробуй задействовать именно эти его качества, наряду со слухом и обонянием».