— Нет… — пронзительный визг Кати долгим эхом летит по лесу.

Сердце ни с того, ни с чего разрывается от ужаса, душа чуть не выпрыгивает из тела. Смешивается всё — и страх, и отчаяние, и безысходность. По коже точно проходится ледяной град, шесть на загривке шевелится. Опасность?!. Варгр выпускает ламию и оборачивается к Дориану — кровосос на коленях, лицо перекошено. Он взвинчивается как ураган, в глазах ярость.

Бъёрн оскаливается — защищаться будет до последнего глотка воздуха, капли крови. Главное, не дать в обиду Катю! Опасливо бросает взгляд на ведьму — она прижимает ладони к лицу, скрывая испуг. Застывает на месте, точно статуя.

Варгр готовится к броску на Дориана, но скакнуть не успевает — в мозг проникает чудовищная догадка. Только не это… Варгр оборачивается к убитой ламии. Рьяно мотает головой, прогоняя тепловое зрение. Нол… Нойли!

Обездвиженное тело вспыхивает красноватым свечением. Реальность трещит по кускам. Бъёрн с отчаяньем воет и спеша к подруге, в прыжке перекидываясь человеком:

— Нол!..

Варгр резко садится на постели. Сердце колотится точно сумасшедшее. Дыхание прерывистое. Тело в испарине.

Бъёрн дрожащей рукой берёт футболку со стула, промачивает лицо и бросает обратно. Мысли суматошно носятся.

Ужас! Нол — кровосос. Хм, убить альву?.. Готов ли на это? Нет!.. Только не её. Или сможет? Дьявол! Варгр несильно встряхивает головой. Сон! Это всего лишь сон…

Глядит на Катю — она лежит на боку к нему спиной, одна рука под головой, другая на бедре. Вроде, спит. Интересно, притворяется или, правда, не слышала?

Бъёрн ложиться, внимая мирному дыханию любимой. Молчит, не шевелится… Разрываясь от чувства закоренелого эгоиста, по-свойски притягивает ближе. Хм, даже не сопротивляется — тело податливое словно воск. Стискивает в объятиях и заваливает ногу, подгребая девчонку под себя. Наконец ведьма недовольно мычит, выбираясь на свободу. Варгр усмехается, но хвата не ослабляет. Несколько секунд нелепой борьбы, и Катя притихает, смягчается. Бъёрн, уткнувшись в её макушку, глубоко вдыхает.

Нет! Не отпустит! За неё убьёт любого…

***

«Ко мне… Иди же… Я жду…» — бархатно взывает заклинательница.

Варгр нехотя открывает глаза — белый подвесной потолок. Комната мотеля… По телу, точно дуновение ветерка, пролетает холодок, сердце болезненно щемит — грустно и тоскливо до тошнотворности. Будто, душу на куски раздирают. Почему одиноко?.. Дьявол! Кати нет! Всё вокруг мрачнеет, мир теряет краски. Грудь, словно цепями скручивают. Где девчонка?

Нервно оглядывается на другую половину постели и выдыхает с надломом. Уф! Ведьма откатилась на другой край и забавно увернулась в простынь под самое горло, оставив одну ногу голой.

Бъёрн переворачивается набок и, подперев рукой голову, любуется на ангела с белоснежными локонами. Хорошо, что видит Катю такой — с мягкими чертами лица. Как только проснётся, наденет маску серьёзности, подожмёт пухлые губы, нахмурится, на лбу появятся морщинки. Не умеет расслабляться. Только во сне…

Что ж, нужно сделать так, чтобы чувствовала себя в безопасности.

Касается поцелуем щеки ведьмы — она мурлычет, грациозно и неспешно потягивается словно кошка. Остаётся коготки выпустить. Варгр улыбается и легонько встряхивает головой, прогоняя утреннее наваждение, под название «нежность». Пора на обход, а то опять оставит работу семье и будет валяться в постели с девчонкой. Не худший вариант, но уже до крайности неприличный. Не мальчишка — влюбившись, забывать обо всем на свете. Есть обязанности, работа — их нужно выполнять.

Осторожно встаёт — постель чуть слышно скрипит. Бъёрн втягивает голову в плечи и несмело оглядывается. Катя ёрзает, лицо как у обиженного ребёнка. Дьявол! В такие моменты хочется её успокоить, приласкать…

Брр… Всё! В лес… Выяснить, что новенького. Не появлялось ли чужих? Узнать, что решили с крылатыми ламиями. Удалось ли что-то прояснить? Позвонить Нойли — убедиться, что она… не кровосос. Даже дух захватывает, сердце так отчаянно бьётся, что чуть через глотку не выскакивает. Лучше не думать о худшем!..

Значит так, проверить Нойли, а потом забежать к Торе. Отчёты Ларса показать. Она прекрасно разбирается в бухгалтерских «штуках». Только одно «но» — возле двери в ванную Бъёрн оборачивается, — Катю оставлять опасно. Ещё сбежит…

Правда, сейчас раннее утро — даже солнце ещё не просыпается. В запасе есть несколько часов. Вполне достаточно, чтобы решить дела и вернуться. К тому же вчера Катя с такой теплотой и трепетной заботой ухаживала, помогая бороться с болезненными приступами, подчас выдуманными, что вряд ли смотается, не попрощавшись. Нужно быть непросто гениальной актрисой для столь искусного розыгрыша любви и обеспокоенности — отменной сукой. Она не такая… Это шепчет нечто внутри — подсказывает, даёт убедиться робкими картинками не то прошлого, не то фантазий на «тему». Те мимолётные чувства захватывают, обволакиваю нежностью. Катя кто-то больше, чем девочка, с которой хочется просто переспать…

Чуть растеряно Варгр ступает в душевую и аккуратно прикрывает дверь.

***

Приняв бодрящий душ, Бъёрн выходит из ванной, обмотав бёдра полотенцем.

Катя спит — это хорошо. На душе спокойнее.

Осторожно ступая, Варгр шлёпает до стула.

— Варгр, — нежный тембр с лёгким акцентом заставляет сердце мчаться, сбиваясь с ритма. — Катя сидит на коленках, прикрываясь простынью. Волосы струятся по плечам, на лице испуг.

— Повтори… — осекается Варгр.

— Что? — Катя непонимающе качает головой.

— Моё имя.

— Варгр, — после секундного замешательства несмело отзывается ведьма.

Бъёрн широко улыбается. Не утерпев, склоняется и быстро целует девчонку в нос, который она по привычке морщит:

— Это второй раз, когда с твоих сахарных губ слетает моё имя.

— Чушь, — хмурится Катя и обижено поджимает губы.

— Ки-и-иса, — с нарастанием рычит Варгр. — Второй раз. Ты мне бекала, мекала, эгекала, мачо, нарцисс… — чешет затылок. — Даже всего не припомню, но ни разу не обращалась по имени.

Ведьма густо краснеет, пристыженно опускает голову. Это даже забавно! Бъёрн приподнимает её лицо за подбородок:

— Я не обижаюсь. Мне важнее внимание, а его даёшь. Хотя твои рычащие будоражат кровь, — игриво подмигивает, — как и всё, пожалуй, что бы ты ни говорила на ведьминском. Он грубоват, но в голове словно что-то щёлкает, и я теряю контроль. Как в постели, когда начинаешь постанывать…

— Перестань, — шикает Катя и резко отворачивается. — Ты же знаешь, что я смущаюсь о таком говорить.

— До сих пор? — самодовольно ухмыляется Бъёрн.

— Ва-а-аргр, — гневно возмущается девчонка, в глазах сверкают изумруды.

— Вот это моя девочка! — открыто хохочет Варгр. — Дикая кошка. Скажи, а что ты кричала в машине?

Краска вновь заливает девичьи щёки:

— Нет… — рьяно мотает головой.

— Почему? — подозрительно щурится Бъёрн.

Катя заминается, открывает рот, закрывает, вновь открывает и явным неудовольствием поясняет:

— Там из переводимого только «в», «на» и ещё пару слов, которые без контекста не имеют значения.

Очередная русская дилемма?

— Ки-и-ис, — угрожающе протягивает Варгр. — Что это значит?

— Много мата, — выпаливает оправдываясь Катя и прячет глаза. — Я была напугана.

Ох ты ж… Как бы не расхохотаться в голос от умиления:

— Ты ещё и грубая на язык? — понукает нарочито серьёзным тоном Бъёрн, еле сдерживаясь от неприличного смеха. Касается пылающей щеки ведьмы — девчонка вмиг ярится:

— Не нравлюсь — брось…

— Я пошутил, — спешно затыкает Катю, зажав рот ладонью. — Мне всё равно. Ругаешься в постели? Кхм… У меня ещё такого не было.

Ведьма как совёнок на ветке, неподвижна, но в тоже время огромные глаза хлопают. Убрав руку, озорно подмигивает. Девчонка смущённо прикусывает губу, на лице бурное сомнение и нерешительность.

Интересно, кажется или нет — она хочет поговорить. Варгр задумчиво ждёт, но ведьма упорно молчит. Хм, заставлять говорить не будет — Катя не из тех, кто выложит всё наболевшее, к этому должна прийти сама. Отвернувшись, берёт шорты.