— Прайс, — обратился миссуриец Джексон к молчаливому суровому мужчине, шагая вместе с ним по направлению к своим фургонам после схватки Бэниона с Вудхаллом, — я полагаю, теперь вопрос решён. Наши фургоны из штата Миссури не поедут дальше под руководством Вудхалла. Мы не выбирали его на роль старшего над нами — его назначили, то бишь навязали нам. Теперь я вижу, что гораздо лучше выбирать старшего, чем дожидаться, чтобы его назначили тебе — только так можно выбрать по-настоящему подходящего человека. Мы выберем старшим Уильяма Бэниона и двинемся под его руководством в Орегон. И пусть все остальные идут к чёрту! В конце концов наша главная и единственная задача — это добраться до Орегона.

— Но это будет то, что единый караван разделится.

— Ничего страшного! Он и так уже расколот. Но, если мы отделимся, в нём всё равно останется достаточно фургонов, чтобы благополучно добраться до Орегона. А мы отделимся от основной группы сегодня же вечером. Мы отправимся вверх по течению и самостоятельно переправимся там на другой берег, оставив в вашем распоряжении и паромную переправу, и все лодки. И мы сами сумеем справиться с любыми трудностями. Так что прощай. — Он протянул руку Прайсу. — Ты — мудрый человек и видишь далеко. Нам будет тебя не хватать. Если у тебя возникнут проблемы, то без всяких колебаний обращайся к нам. Мы, парни из штата Миссури, всегда окажем помощь другим.

— Сэм Вудхалл — тоже из штата Миссури, — напомнил ему Прайс.

— Да, по только он воспитан не так, как настоящий житель Миссури. А вот Уильям Бэнион — тот воспитан правильно. Это я настоял на том, чтобы он дрался со своим обидчиком на кулаках, а не при помощи оружия. Он не хотел делать этого, он желал драться, как офицер, но я настоял на том, чтобы они сражались только на кулаках. У меня на то были свои причины. Я хотел, чтобы он сохранился целым и невредимым на случай, если у него что-то получится с этой девчонкой. А если нет — то она того и не стоит. Итак, Прайс, наши фургоны поведёт вперёд майор Бэнион. Он полностью подходит для этого, и он это доказал.

Миссис Уингейт склонилась над костром, чтобы приготовить мужу завтрак, который тот с нетерпением ожидал. Такие же костры горели по всему лагерю. Люди торопились съесть завтрак, чтобы двинуться в путь.

— А где наша маленькая Молли? — спросил мистер Уингейт. — Нам же скоро надо уезжать.

— Она и Джед занимаются скотом. Ты слышал последние новости? Теперь тебе придётся подыскать другого, кто был бы старшим над скотом, который перегоняют переселенцы, раз Уильям Бэнион покинул нас. Ведь если каждая семья будет самостоятельно гнать свой скот, то мы никогда не доедем до Орегона. Парни из Либерти уехали ещё на рассвете. Но они оставили и доски, и лодки. А Вудхалл хочет во что бы то ни стало опередить переселенцев из штата Миссури. Он сказал, что постарается переправиться на тот берег на пароме и при этом не станет платить индейцам тех безбожных цен, которые они пытаются слупить с нас.

— Всё, что могу сказать — я мечтаю, чтобы мы все поскорее оказались на противоположном берегу, — вздохнул мистер Уингейт, принимаясь за завтрак.

— И я мечтаю о том, чтобы на тот берег поскорее перевезли мой комод с зеркалом и моих кур. — Она улыбнулась. — Надеюсь, что теперь, когда вы, мужчины, закончили наконец всю эту глупую суету, то придёте к выводу, майор Бэнион был прав. Лучше всего переправиться на тот берег, как можно больше используя паром и как можно меньше прибегая к переправе вплавь.

— Вся эта свара произошла из-за нашей дочери, — нравоучительным тоном изрёк её супруг.

— Верно. Но, — она грустно улыбнулась, — одна размолвка ещё не означает полного разрыва.

— Можно считать, что Молли уже дала согласие обручиться с Сэмом Вудхаллом. И ты прекрасно знаешь об этом!

— Это случилось до того, как Вудхалл позорно проиграл свой поединок полковнику Бэниону.

— «Полковнику», надо же! Хорошим же делом занимается наш «полковник»! Вудхалл рассказал мне, что он просто споткнулся во время поединка, и Бэнион тут же воспользовался этим и набросился на него и едва не вырвал ему глаза. Он рассказал и другое. Уильям Бэнион новел себя как предатель по отношению ко мне, добившись того, что от нашего общего каравана откололась значительная часть фургонов. Так что нам будет даже лучше без таких смутьянов, как этот Бэнион.

— Будет лучше? — прищурилась супруга Джесси Уингейта. — А я-то думала, что...

— Неважно, что ты думала. Уильям — совершенно недисциплинированный, неуправляемый тип. Он не может выполнять распоряжения, которые ему отдаются. И он вечно сеет смуту. Ничего, мы справимся со всем этим. Пока же я поручил соорудить ещё три лодки и законопатить щели в фургонах, чтобы они могли перебраться на тот берег вплавь.

Как и следовало ожидать с самого начала, в конечном счёте был реализован предложенный Бэнионом план переправы через реку. И хотя за это время уровень воды в реке понизился на фут, никто не пытался массово переправиться на тот берег вплавь. В основном все пользовались паромной переправой. В конце концов на противоположном берегу собралась основная масса фургонов новоявленных покорителей прерий.

Никто ничего не слышал о колонне из Миссури, Говорили лишь, что они переправляются очень медленно.

Сэм Вудхалл хотел во что бы то ни стало опередить миссурийцев. Поэтому он попросил разрешения двигаться впереди всей колонны — якобы для разведки, для поиска запасов воды и продовольствия. Несомненно, что на его решение отделиться от всех повлияли и усмешки, которые сопровождали все его неуклюжие объяснения причин появления на его лице такого количества синяков и ссадин.

В конце концов он собрал отдельный отряд, в который вошли в основном холостяки. Этот отряд двинулся вперёд, не дожидаясь основного каравана. Это случилось тогда, когда ещё не все фургоны переселенцев переправились на противоположный берег реки.

Но вот с переправой было покончено, и люди не особенно охотно двинулись вперёд. Слишком долгое ожидание на берегу реки расхолаживающе подействовало на переселенцев. С другой стороны, среди части первопроходцев успели распространиться панические слухи о поджидавших их впереди опасностях, и потому они не хотели двигаться вперёд без сопровождения военных. Когда колонна наконец отправилась в дальнейший путь, фургоны двигались без всякого порядка и совершенно хаотично.

По мере того как крытые повозки углублялись в просторы прерии, людей начинали всё больше донимать тяжёлые природные условия. Днём над фургонами кружилось множество мух, а ночью донимали комары. Женщины и дети не могли заснуть, и животные тоже не могли отдыхать ночью из-за туч мошкары, которая окружала их. Стало очень жарко. Периодически шёл сильный град. Казалось, сама природа предупреждала людей, предостерегая от того, чтобы начать эту бесконечную дорогу до Орегона, которая могла оказаться столь гибельной для них.

Каравану стали часто попадаться заболоченные участки суши, через которые приходилось перебираться с исключительной осторожностью. Реки и ручьи разлились из-за дождей, и каждая переправа таила в себе опасность.

Сейчас караван переселенцев находился в восточной части штата Канзас. Эта местность представляла собой чередование лесов и открытых степных участков. Сначала леса состояли из зарослей орешника, дубов, гикори и вязов. Но по мере того как переселенцы продвигались всё дальше на запад, состав деревьев менялся. Теперь им попадалось всё больше тополей и ив, а также диких слив. В прерии цвели дикие тюльпаны, рядом с которыми росли колокольчики, жимолость, люпин и дикие розы.

В этих местах было полным-полно всякой живности — в лесах водились олени и индейки, на холмах обитали шотландские куропатки, носились бекасы и ржанки, а зелёные длиннохвостые попугаи вообще служили главной приметой этой местности. В реках было полно рыбы. Природа проявляла щедрость и благосклонность к человеку.