— Будем бить на это?

— Да. Раз решили сделать город нашим домом, то будем дом охранять. Или пригрозив, что разрушим тут всё к праотцам.

— Жестоко.

— А чего делать? Хочешь хорошо жить, так умей принимать жёсткие решения.

Из-под одной машины выбрался мужик. Весь в крови. Куда-то пытался ползти. Твари его бы поймали, но они и так хорошо постарались. Да и мучить бедолагу не было желания. Последний выстрел. Я даже попал с первого раза, что для меня до сих пор было чудом. Меткость так и не получилось прокачать. Мужик дёрнулся и упал. Я же выкинул докуренную сигарету и пошёл домой. Сегодня смерть не стала целовать меня. Жизнь продолжалась. И эта жизнь меняла. Если я вначале к этим переменам относился настороженно, то теперь они меня не волновали. Лучше самому бить, чем становиться мешком для битья.

Мирная жизнь была сытой и спокойной. После той мстительной акции больного на голову придурка, а Кардинал был именно таким, больше к нам никто с мечом не приходил. Алиса потом его опознала среди погибших. Все её страхи оказались чем-то пустым, что решить можно было одним словом. Она в это долго не могла поверить. Алиса ведь несколько лет жила с мыслью, что враг непобедим или победим, но при этом был сильный, а тут приходилось принять, что этот враг был сильный лишь для неё. Но постепенно она это начала осознавать, как и то, что не надо не перед кем оправдываться за свой образ жизни. Лично я никому ничего не объяснял. Хотя у меня этих объяснений не требовали. В глубине души я думал, что придётся спорить с людьми, доказывать, что шакалы не причинят им вреда, а от них много пользы, но ничего этого не произошло. В городе как-то спокойно приняли информацию, что мы с Тоном управляем шакалами. Стать героем или атаманом у меня не получилось, да я особо к этому не стремился. Мне это было не нужно. Наверное, я достиг своего пика жизни, когда к большему не было стремлений.

Это осознание пришло после боя, когда мы с Тоном и ребятами сидели в кабаке. Алиса с кем-то спорила. Играла музыка. Веселье и шум, расслабленные лица людей, которые смогли отвоевать право ещё пожить, сытная еда, мигание лампочек и приглушённо работающий телевизор — я смотрел на всё это и начал понимать, что не хочу терять. Да, я не хотел терять этот мир, хотел, чтоб таких моментов было больше. Необязательно завоёвывать мир, чтоб доказать самому себе, что чего-то стоишь. Порой достаточно выполнять грамотно работу и наслаждаться общением. Всё это стало откровением, которое предстояло переосмыслить.

Машины так и отвались чёрным памятником, который встречал всех на подъезде к городу. Возможно, это добавляли страха нашим гостям, или показывало, что мы шутить не любим. Торговля процветала. В середине лета к нам попросились на постоянное жительство несколько больших семей. Город пополнился свежей кровью. За лето удалось нанять с десяток наёмников для охраны города, а девчонки их тут же привязали семьями.

Лето пролетело в каких-то мелких заботах, но в основном это лето было расслабленным и комфортным. За ним наступила зима, которые опять принесла дожди. Я смотрел на всё это как будто со стороны. Жизнь проходила мимо, но я больше не гнался за ней.

— Ты в последнее время ходишь довольный, — заметила Алиса. Был выходной. Мы сидели в комнате. Алиса чистила оружие, а я пытался читать книгу.

— Это плохо? — спросил я, не отрывая взгляда от книги.

— Нет. Интересно почему.

— А переживать не из-за чего.

— Ты всё ещё думаешь уйти? — спросила она.

— Я никогда об этом не думал.

— Думал, но не говорил.

— Тогда как ты об этом знаешь? — её логика меня порой вводила в ступор. — Умеешь мысли читать?

— Нет, но я умею наблюдать, замечать то, что скрыто от других. Семёныч предложил мне уйти из военных. Теперь им не нужны женщины на защите города. Даже не берут в расчёт, что я нашла общий язык с шакалами. А ведь их не бояться лишь единицы. Но всё равно попросили уйти.

— Тебе это не нравится? — Книгу пришлось отложить. Ясно, что разговор затянется.

— Обидно. Немного. Но я к этому была готова, — ответила Алиса, заканчивая чистить оружие.

— И чем займёшься?

— Перейду на лёгкую работу. Например, буду следить за оружием, что спрятано в нишах на экстренный случай. Это тоже требует внимание. До лета будет занятие.

— А потом?

— Потом у нас будет ребёнок, — спокойно ответила она и посмотрела на меня, ожидая реакции. — Или ты против?

— Вроде хотели подождать, — осторожно напомнил я, а сам пытался осознать сказанное.

— Мы хотели, а он решил, что пора, — ответила Алиса.

— Ты это серьёзно?

— А я когда-нибудь шутила?

И ведь права. За Алисой страсти к глупым шуткам я не замечал. Это теперь получается, что у нас с ней будет семья со всеми вытекающими? Ответственность и цепи на руках? Чёт я к этому готов не был. Мне ещё хотелось ощущать свободу и знать, что я могу в любой момент всё поменять. Но с детьми менять всё уже не получится. А что менять? Алиса меня устраивала, но и одновременно…

— Что скажешь?

— А что я должен сказать? От счастья не прыгаю, волосы не рву. Будет, значит будет. Или что ты хочешь услышать?

— Ничего. Я услышала достаточно. — ответила она. Убрала оружие. Зачем-то достала вещи из шкафа. Начала их вновь складывать и убирать на место.

— Алиса.

— Что? — она посмотрела на меня. Пустой взгляд, который ничего не выражал. — Ты говорил, что всё будет нормально. Я тебе верю.

А верил ли я себе? В этом я сомневался, но обратного пути уже не было. Оставалось идти лишь вперёд.

Они приехали к нам среди зимы. Десять машин больше похожие на танки и БТР, но более усовершенствованные. Они существенно отличались от привычных машинок, которые хоть и утяжеляют, но броня у них была далеко от совершенства. А о ходовой части и колёсах лучше было умолчать. Наши машинки не могли бороться с зимним бездорожьем. Эти же монстры с полтора метровыми рифлёными колёсами бездорожья просто не замечали. Они подъехали к нашему городу и запросили встречу с представителями администрации. Я был среди охраны, которые должны были предотвратить банальное убийство нашего правительства, от лица которого пошёл Семёныч, как самый опытный мужик. Всё понимали, что если эти машинки захотят пустить в ход оружие, то от нас не останется и воспоминания. Нет, воспоминание может ещё и останется. Алиса всё-таки вспоминать будет. Но останков не будет.

В машинах были военные. Тут меня уже не удивило. Явно бандиты не будут на таких разъезжать. Люди в форме, которые я видел в книжных иллюстрациях. Только форма была сразу нескольких армий. Остатки военных решили объединиться? Только что они забыли у нас?

Как оказалось, что всё было до банальности просто. У нас был уголь. Их это вполне устраивало, чтоб взять нас в Союз степных городов, куда приглашали все значимые города в добровольно принудительном порядке. Если какой-то город отказывался вступать в союз, то от него оставалось лишь одно воспоминание, а на его месте строили новый город, который будет уже лояльно относиться к новому правительству и отстёгивать налог за защиту от банд и других недружелюбных личностей. Всё это нам втирали долго, основательно, со всеми доводами, которые сводились к одному: надо соглашаться, а то хуже будет. В перспективе союз степных городов планировал объединить все города от лесного массива до морского побережья и подножья гор. Одна треть городов уже вошла в состав Союза.

— Пора уже давно забыть прошлые ссоры и недопонимание. Настало время для объединения. Не надо вспоминать историю, чтоб понять: в одиночку городам сложно противостоять общим неприятностям. Страдает инфраструктура. Замкнутость и изолированность городов приводит к снижению численности населения, а значит и вымиранию. В некоторых городах идёт деградация населения из-за отсутствия учёных людей, которые могли бы передать знания. Война была ошибкой, которую пора давно признать. Теперь настало время для мира. А какая мирная жизнь может быть, если придётся подстраиваться под различие законов и обычаев? Под различие налогов и уровня развития. Можно долго говорить, что у вас уже есть устоявшийся уклад, что вы независимы. Но что вам даёт ваша независимость?