Окончательно его заставило отказаться от нового решения старого вопроса то, что несмотря на все старания, сущность станет уже другой. Случайные перемены всегда пугают. Да, все может оказаться лучше. Но и хуже тоже может. Предположим, что в следующем повторении Дженни полностью сойдет с ума или полностью отвергнет его?

Ник упрямо боролся с возникающими тревогами. А если мозг Дженни в результате ранения был поврежден? И поэтому в записи ее личности время от времени проступала смерть?

И, говорил себе Хоксмур, надо спешить, чтобы не потерять леди Дженевьев навсегда.

А, может, ее модель была каким-то образом испорчена?

Никакие планы на будущее не могли иметь значения, если он и Дженни сейчас не выживут. Они, или он хотя бы, когда она находится в состоянии сна, должен реально оценить трудности их физического положения. Включая нависшую опасность со стороны берсеркера, который был жив. Во всяком случае, Николас обязан был принимать это в расчет.

К тому же, впереди неумолимо приближалась полная смерти пустота Мавронари, с каждым часом ее огромная глубина становилась все ощутимее.

Звезды, находящиеся впереди и светившие чуть голубоватым светом при движении корабля, намного потускнели, завешенные туманностью.

Внутри корпуса, нависшего впереди в шестьдесят градусов, находилась только черная пустота. И видимость все ухудшалась.

Вот и получается: повторяешь слово “впереди” несколько раз, а что оно будет вскоре означать?

Берсеркер, слепой и глухой — или же по странным причинам имитирующий такое состояние — медленно погружался вместе со своей беспомощной добычей и... не менее беспомощной яхтой “Фантом” в бездонный мешок с сажей.

Кенсинг взялся за дело: провести исследование, чтобы определить скорость маленького космического флота и другие относительные факторы по мере увеличения расстояния от Иматранской системы и других знакомых миров.

Результаты работы Сандро оказались мало вдохновляющими. Фактически скорость флота относительно ближайших облаков туманности уменьшалась. Но постепенно. При таком торможении полная остановка в Мавронари может произойти через несколько лет. Попасть в ловушку таким образом, казалось, почти неизбежным, хотя это и редко случается.

Даже сейчас, когда флот находился относительно недалеко от звездных систем, уже с яхты и станции неважно просматривались эти системы. Несмотря на наличие прожекторов и антенн.

Но после ночи всегда наступает рассвет.

Пытаясь обдумать возможную стратегию, Николас готовился к худшему сценарию атаки берсеркера на станцию. Вплоть до победы над людьми.

Если случится последнее, Хоксмур сможет транспортировать и Дженевьев, и себя на Иматру.

Вообще-то, путешествие туда для Ника и Дженни будет мгновенным. Вот увидел бы это старый Эйнштейн!

Но ясно, что после такого полета на расстоянии световых дней при далеко не оптимальных условиях, прибудут к родному лишь жалкие, измученные скелеты информации, лишь невзрачные наброски Дженни и Николаса. И уже им двоим будет неинтересно, ведь там вряд ли этой нереальной паре помогут осуществить их мечту.

Бесполезно!

Только в самом крайнем случае, подумал Хоксмур, на Иматру. Ведь тамошние ученые вряд ли вернут им тела: ни бедной Дженни, ни Нику, не имевшему тела никогда.

Ее настоящий дом, планета живых предков, находилась далеко среди звезд. Но Дженни никогда не высказывала желания вернуться туда. Понятие дома, как казалось Хоксмуру, для леди было вовсе бессмысленным.

Для него тоже: Ник жил, где придется. Вот и все.

Но... нынче, в какие-то непонятные минуты, он стал рисовать в своем воображении возможность, даже необходимость хоть когда-нибудь свой дом все-таки иметь.

С тех пор, как он встретил Дженни, голову Ника стали заполнять в большом изобилии,— да еще умножаясь, новые идеи. До сих пор его физическое положение во Вселенной виделось равнодушно-бессмысленным.

Вот если у него когда-либо появится тело, то местожительство станет не пустым звуком.

Но проблема берсеркера теперь...

Ник мог выбрать агрессивность, напрямую атакуя темный корпус врага. С помощью антенны он может проникнуть внутрь чудовищной машины и попытаться войти в одну из ее программ. Однако, Хоксмур видел мало пользы в таком поступке. Вряд ли его атака будет хорошо воспринята берсеркером. И вряд ли ему позволят свободно передвигаться, Николасу Хоксмуру, пилоту людей.

Если сила врага молчит — это не значит, что она в дружественном молчании. Хотя Ник полностью осознавал опасность берсеркера для человечества, он был меньше склонен думать о враге, нависшем над станцией, как о машине. Скорее, это программа, более или менее похожая на него, Хоксмура.

Верно, на борт берсеркера вряд ли допускались такие, как пилот Николас. Если и да, то там могут оказаться электронные ловушки. Поймав добычу, враг медленно разложит ее на составные элементы. Тщательно изучив измененное эго Хоксмура, берсеркер получит ясное представление о том, как поступить с его источником.

Оставайся дома, Ник! Ты дома, Ник, на борту яхты премьера. И представляешься “телом”.

Альтернативным планом являлась передача его малоэффективной и ослабленной версии. И если это существо не попадет в ловушку и сможет действовать, то можно тоже совершить ошибку. Пока Ник, отправив Подчиненного Ника со строгим указанием ничего не предпринимать, кроме облегчения последующей передачи, находится в безопасности от Ника I... но если он попадет под зависимость слабой его версии и начнет следовать приказам...

Осложнения за осложнениями.

Примет ли берсеркер Дженни — записанного человека, за еще живую? И чем будет отличаться его поведение в сравнении с отношением к Нику?

Несмотря на продолжительное время и большие усилия, потраченные на выяснение этого вопроса, ни один житель Солнечной системы не знал точно, по каким стандартам берсеркеры определяют разницу между живым и мертвым. И как решают, какие элементы Вселенной имеют жизненную силу и поэтому должны быть уничтожены как враждебные, какие абсолютно неживые, а следовательно терпимые и даже “полезные”.

Тем не менее, Ник сомневался, что берсеркер примет Дженни — или любого оптико-электронного человека — за живого.

Однажды он высказал леди эту точку зрения. И был рад, что это принесло Дженни небольшое облегчение.

Но про себя Хоксмур считал, что вопрос остается неизученным. Скорее всего, берсеркер решит, что и Дженни, и он, если не живые, то все же опасные странные существа. Объекты, которые для начала надо изучить, а потом уничтожить как предательские машины, выражающие симпатию делу живых.

Ник не имел права ошибиться.

Он однажды в беседе с Фрэнком высказал точку зрения, а Фрэнк выразил сомнение, что враг может использовать то, что Маркус назвал “психологией воображения” для определения разницы между живым и достаточно мертвым.

Берсеркеры, возможно, проводят тестирование на органику. Другие возможные объяснения живого, используемого самими людьми, могут расширить эту категорию даже до ... берсеркеров. То есть, само-повторяющихся машин с разумным поведением.

Некоторая определенная странность последнего сообщения Маркуса вызывала у Ника мысль о возможности того, что берсеркер, уже проявивший склонность оставлять врагов своих — пусть и на выбор — в живых, взял Фрэнка в плен. А если так, может берсеркер уже узнал от полковника о существовании в природе Ника. Тогда уже берсеркер сможет предусмотреть действия Николаса Хоксмура, искусственного человека, и применить контрдействия.

В такой ситуации все пути, казалось Нику, вели в покрытую тенью опасность. И для леди, и для его самого. Ведь пока еще ни один луч хоть и слабой надежды не обещал вспышки солнечного света.

Ладно, как будет, так и будет. У Хоксмура еще оставалось время проконсультироваться с Фрейей-2. И проверить автоматические поиски, которые организовал Ник: поиски протоколонистов, чьи генетические модели подходили для Дженни и его собственных характеристик.