Гифт еще до старта рассчитал, что добраться до запасного курьера и вернуться обратно он должен максимум за минуту.

Глубокий космос, который окружал сражающийся корабль, здесь, в провале между двумя крыльями Млечного Пути, был очень живописен, но в этот момент живые существа обращали на него внимания не больше, чем машины. Драма разыгрывалась в нескольких тысячах световых лет от Земли и в сотнях лет от обитаемых планет, неподалеку от яркого, но незнакомого созвездия в дальнем конце великой пустоты, которую потомки землян называли Заливом Спокойствия.

Человек, оставшийся один на один со всей Вселенной, вздрогнул при мысли о том, что берсеркер может постараться взять его и товарищей в плен. Высвободившись из двойного кокона рубки и управляющего шлема и вырвавшись на скутере из кабины, напоминавшей материнскую утробу, он чувствовал себя совершенно беззащитным. Гифт снова ощутил желание обернуться, но на сей раз успешно поборол его.

Впереди маячил курьер — их последняя надежда на спасение.

Всего лишь час назад экипаж космолета из двенадцати человек был жив. Люди на что-то жаловались, обменивались шутками, некоторые спали, другие занимались привычной работой и не подозревали о близости врага. Корабль, замаскированный под простой обломок скалы, делал свое сложное тайное дело. Конечно, на таком удалении от любой звездной системы скалы величиной с космический корабль встречались редко, и у любого берсеркера, оказавшегося в данном районе, это вызвало бы подозрение. Теперь можно было сказать, что мысль о камуфляже была с самого начала обречена на провал.

Но даже в случае обнаружения метод, с помощью которого корабль и экипаж следили за берсеркерами, не должен был стать известным врагу. По крайней мере, люди, набиравшие команду и пославшие их сюда, могли надеяться, что деятельность и цели корабля-разведчика не будут раскрыты очень быстро.

И тут система предупреждения показала вывалившегося из подпространства и стремительно приближавшегося берсеркера. Уцелей кто-нибудь из экипажа, он должен был бы изрядно поломать голову, то ли им так сильно не повезло, то ли тут замешано нечто иное.

Еще когда на экранах появилось изображение корабля, напоминавшего лохматую кляксу и сильно отличавшегося от обтекаемой формы вражеских космических курьеров (которые и были обычной добычей корабля-разведчика), тактическая ситуация уже была безнадежной. С того момента и до настоящего времени наследники землян боролись за спасение собственной жизни. Для подавляющего большинства, в том числе трех до сих пор остававшихся в живых, это было первое настоящее столкновение с врагом.

Космонавту Нифти Гифту, который сейчас тормозил скутер с помощью передних толкателей, казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Однако лишь меньше стандартного дня тому назад Нифти обсуждал с другими членами команды, что они будут делать в случае грозящего плена. Многие выбирали самоубийство; это приветствовали, если не прямо предписывали некие двусмысленные правила. В ту пору система «сон-смерть» еще не была встроена в мозг каждого члена экипажа. Согласно наиболее распространенной точке зрения, нужно было выбрать кого-то, кто застрелит сначала своих коллег, а потом застрелится сам.

Данный вопрос неизменно обсуждался во время тренировок и ставился на экзаменах, но так и оставался открытым. Такие вещи каждый должен был решать сам. В том числе мужчины и женщины, составлявшие экипаж безымянного корабля-разведчика.

Перед Гифтом, скутер которого замедлил ход, вырос космический курьер. Окутанный камуфляжем, курьер выглядел — по крайней мере, на взгляд соларианца — пористой скалой, остатком некой давно сгинувшей протопланеты. Космонавт затормозил, дав задний ход с помощью маленьких реактивных двигателей.

Снизив скорость до минимума, Гифт потянулся к рукоятке на шероховатой камуфляжной поверхности корпуса курьера, когда его скафандр пробил снаряд, посланный одним из легких орудий берсеркера. Должно быть, машина-убийца заметила несущийся скутер с расстояния в сто с лишним километров и приберегла для него один заряд.

Именно в тот миг, когда Вселенная готова была позволить ему избежать гибели, предательская действительность поразила Гифта раскаленным добела копьем. Казалось, в его левый бок всадили огненный шип.

В ошеломленном мозгу космонавта мелькнула ужасная картина. И глаза, и нервы говорили, что у него больше нет ни левой кисти, ни предплечья. Но спустя мгновение чувства подсказали, что это лишь обман зрения. По крайней мере, у скафандра левый рукав оставался на месте, хотя и был пробит. Гифт понимал, что сейчас не время думать о серьезности раны. Им владела лишь одна мысль: теперь на левую руку рассчитывать не приходится.

В момент оглушительного удара Гифт на скутере остановился почти рядом с роботом-курьером. До медленно вращавшегося вокруг своей оси средства спасения было рукой подать. Под грубым покрытием из пластика и смеси различных веществ, имитировавшим природу и составлявшим почти половину массы робота, скрывалось стройное пулеобразное тело двадцати метров в длину и не более трех в ширину в его самой широкой части. Космонавт Гифт, всхлипнув от страха, пнул скутер ногой, тем же движением толкнул себя к курьеру и обеими руками вцепился в выступ корпуса, с виду напоминавший комок сухой грязи. Тут он с облегчением обнаружил, что пальцы левой руки хотя и болели, но сохранили некоторую способность двигаться. Если бы речь шла о жизни и смерти, он смог бы воспользоваться ими. Тем временем космический мотоцикл, покинутый и уже забытый, медленно кувыркаясь, уплывал в бесконечность.

Одним из тысяч процессов, вбивавшихся в головы членов команды боевых космических кораблей во время обучения, была процедура поиска входа в замаскированный соларианский корабль.

Различая едва заметные отметки и сдирая закованными в броню руками куски сухой пластиковой пены, Гифт быстро обнаружил небольшой, едва заметный люк в гладкой поверхности корпуса. Открывая люк и прикидывая, как в скафандре пролезть в отверстие (задача была не из легких), космонавт одновременно мучительно размышлял над тем, что он будет делать дальше. Но на раздумья времени не оставалось. Время! Делай только то, что нужно!

Через мгновение Гифт протолкнулся в крохотное отверстие. Охватившее его чувство безопасности, хоть и иллюзорное, все же окрепло — может быть, потому что внутри курьера было темно, как в желудке берсеркера. Космонавт плотно прикрыл за собой люк и тут же подумал, зачем он это сделал. Останется ли крышка открытой в те несколько секунд, которые ему понадобятся для возвращения на поле космической битвы, не имело значения.

Помещение, никогда не предназначавшееся для пассажиров, было меньше метра в ширину, оно тянулось между двумя металлическими цилиндрами внешнего и внутреннего корпусов. При появлении Гифта внутри автоматически зажегся тусклый свет. Едва пробравшись в люк, Гифт потянулся к неудобно расположенной панели управления, которая находилась намного левее и выше. Поскольку искусственная гравитация здесь отсутствовала, добраться до панели было нелегко. И только тут до Гифта дошло, что попытка забрать товарищей означает необходимость на несколько километров приблизиться к атакующему берсеркеру — то есть вернуться туда, откуда он только что прибыл.

Если бы он следовал приказу младшего лейтенанта Террин (каким-то непонятным образом необходимость автоматического выполнения этого простого приказа стала сомнительной), если бы сейчас Гифт погнал курьера назад, на выручку к коллегам, это означало бы, что он отдает себя в руки бога Смерти.

В следующий миг сознание подсунуло ему готовый ответ. Естественно, он не мог вернуться и обречь себя на неминуемую гибель. Полученная рана здесь не играла роли, потому что решение было уже принято. Оно оказалось поразительно простым и заставило Гифта вздрогнуть от облегчения.