Я посмеялся на его слова. Он еще многого не видел в этом дворце. и многих не знал.

— Неужели Маньон промахнулся с выбором заведения и отвел вас в один из столичных клубов? — терялся я в подозрениях. — Или вы не выполнили мой приказ?

— Я выполнил ваш приказ, Адриана. Мы с Маньоном ходили в «Голубую луну», если это название борделя вам известно. Вы девушка, а дочь берта Люциуса и не можете разбираться в таких заведениях, — с ехидсвом подметил он.

Я присел на край кровати улыбнулся ему и деликатно ответил:

— Ошибаетесь, я знаю все приличные бордели Сардара! Если слово «прилиличные» применимо к борделю?

Бетти и Оскар Бох удивленно переглянулись. Кажется, я снова болтнул лишнего. Ладно, Бетти, она знает, что я был парнем, а вот что подумает о моей “добродетели” Оскар?

— Мой брат рассказывал, — поправился я. — Не думаете же вы, что я сама бывала в этих заведениях? Будто вы, Оскар, в пятнадцать лет не желали насладиться женскими прелестями? Брату уже в четырнадцать хотелось испробовать запретный плод. Иногда он даже плохо спал по ночам, или ему снились разные там «интересные сновидения». Правда, отец, говорил ему — всему свое время. Адриан стал мужчиной в пятнадцать. А вы, Оскар?

Бедняга поперхнулся и покосился на Бетти, у которой зарозовели щеки.

— Весьма рано. Вы слишком хорошо знаете своего брата, Адриана. Словно говорите о себе самой. Должен вас разочаровать, юноши в определённом возрасте предаются всяким там мечтам, но не все из них ходят по борделям. Многие занимаются наукой или тренируют тело. Моей первой женщиной была супруга, и тогда мне было, кажется, около девятнадцати лет,

— Ваша супруга была счастливой женщиной, — умилилась Бетти.

— Я выполнил ваш приказ, леди Аддриана, это все, что я хотел вам сообщить и убедиться, что с вами все в порядке. Позвольте откланяться, — попрощался Бох, я сразу заметил у него на поясе великолепную шпагу, которая принадлежала его семье и ранее пылилась у него дома в Моздоке. Она прекрасно смотрелась в ножнах на его подтянутом стане.

У меня задрожали губы от обиды, когда он отчитался о выполнении приказа. А когда начальник моей личной охраны вышел за дверь, я принялся с яростью боксировать подушки.

Бетти растерянно смотрела на меня, не понимая, почему я так злюсь, подскакивала на стуле, услышав очередное бранное выражение.

— Адриана, зачем ты послала господина Боха в бордель? — наивно спросила она.

Я задумался. И правда, а что он там делал?!

— Бетти! — бросился я к ней и напугал её ещё больше. — Найди этого прохвоста Миньона и живо приведи ко мне. Главное тихо, без лишнего шума, чтобы этого не заметила Астра!

— Ты столько знаешь о борделях, Адриана?..

— Я была, вернее, был сыном Люциуса Хаминга, я мог позволить себе многое и позволял! — с сожалением сознался я.

— Но зачем ты послала туда господина Боха? — не могла понять Бетти.

— Потому что мужчины думают только об одном.

— Об одном… — пожала плечами Бетти и встала со стула. — И ты тоже так думала?

— Почти постоянно, — сознался я.

Бетти видимо сделала у себя в голове какие-то выводы по поводу моей персоны. Начала обмахивать себя ладонями и потом побежала выполнять моё поручение. Она боялась смотреть мне в глаза. Я немного успокоился и попытался собраться мыслями и рассуждать трезво.

Так, я все больше начинал походить на женщину и вместо холодного рассудка, шел сейчас на поводу у эмоций.

***

Утром бертресса Дарита чувствовала себя скверно, а когда у неё было скверное настроение, то такое же настроение появлялось у всех вокруг. Она еле поднялась со своего ложа. Её мучал ломота в суставах и головные боли. Служанки бегали вытаращив глаза по её заваленным дорогой мебелью покоям, старались не попадаться хозяйке под горячую руку.

— В Кипящих ключах ничего не слышали не об Адриане, не о её матери, женщине по имени Клариса, — докладывала Дарите фрейлина Светли, такая же пожилая дама, как и сама бертресса. — Ваши люди несколько раз пытались выкрасть девицу, но она оказалась на удивление прыткой. Как говорили те неудачники, это бесёнок в юбке.

— Откуда она взялась? Действительно ли она дочь моего сына? — гадала Дарита Хаминг, обмахивая себя веером. За окнами её просторных покоев, показались первые зимние снежинки. Старая, как и сама хозяйка, кошка Майя, вяло дремала на её коленях приоткрыв зелёный глаз. Не смотря на холод, пожилую даму бросало в жар.

— Позвольте мне высказать свои предположения, месьера Дарита, — уважительно и осторожно обратилась пожилая фрейлина Светли. Единственная фрейлина бертрессы Дариты. Остальные её компаньонки либо покинули пост, либо эту бренную землю.

— Я слушаю тебя, — дала добро бертресса, сложила веер и запустила пальцы в мягкую шерсть любимицы Маи. Та недовольно муркнула и потянулась.

— Ваш сын, первенец, был вскормлен вашим молоком, воспитан вами, месьера, и он ваша копия. Но думаю, вы многого о нём все же не знаете, — Светли говорила как обычно спокойно, смиренно опустив взгляд в пол. Она, как и её госпожа, носила траур. Когда-то обе эти женщины были молоды и полны надежд. Когда-то их жизнь в этом дворце была яркой и иногда даже казалось беззаботной. Теперь все поменялось. Глупые надежды, мечты давно канули в лепту.

— Что же, моя дорогая Светли, девочка прикидывается агнцем. Её нужно раскусить, попробовать на вкус, понять, что она из себя представляет.

— Месьера, давайте пригласим её на чай? — слегка улыбнулась тонкими губами Светли.

— Распивать с ней чаи я не намерена! — взбунтовалась мать берта. — Она самозванка! Как иначе объяснить её появление?

— Это чаепитие вам понравится, месьера, — самоуверенно и тихо сказала фрейлина, потом шепнула госпоже в то-то в ухо.

Дарита рассмеялась, согнала с колен разомлевшую кошку.

— Светли, ты всегда знаешь, что может меня взбодрить.

***

Перед обедом Маньон поведал мне интересную историю о том, как именно Бох выполнил мой приказ, и этим ответом я был весьма доволен. Оскар ходил в лучший бордель Сендарина, но услугами девушек не пользовался. Войдя в дверь заведения и поприветствовав девушек и хозяйку заведения мадам Рамонду, он попросил стакан воды и, выпив его, поблагодарил, потом отправился обратно во дворец.

— Хм, — невольно улыбнулся я. — Формально он выполнил мой приказ, хитрец.

Маньон не знал как реагировать на мои слова. Поэтому старался быть как можно учтивее.

— Месьера Адриана, я в свою очередь тоже выполнил ваш приказ. Извольте не гневаться на меня.

Я отпустил его и отблагодарил десятью золотыми сенами[11], сумма немалая, но и не слишком большая, как раз столько, сколько можно дать “для прикормки” нужного и готового на многое человека. Как только я приехал во дворец, казначей отца предоставил мне определенную сумму денег на различные нужды. Некоторую сумму я попросил мне выдать серебряными и золотыми монетами. На мелкие расходы, которые включали в себя и поощрение некоторых особо верных слуг.

Теперь, когда я получил не только некоторую свободу действий, я намеревался узнать истинную причину своего превращения.

Перед тем как отпустить слугу, шепнул Маньону свое новое деликатное поручение. Он стал бледнее.

— Я все возмещу, — заверил я его. — И прошу вас не сильно распространяться о моем поручении.

Слуга покинул мои покои весьма озадаченным. Но я знал, он выполнит моё поручение.

Спустя час от отца вернулась Астра и принесла новость, что я приглашена на чай к бертрессе Дарите в Зимний сад.

Интересно, о чем хотела со мной побеседовать старая бертресса?

Сам я тоже вспомнил, обещание пригласить друзей во дворец. Почему бы не пригласить их на прием в честь праздника урожая, который будет проходить в Сендарине на следующей неделе. Приглашения для молодых людей я поручил составить Астре.

Меня учили военной тактике и стратегии и из этих уроков я впитал очень полезные вещи. Например, я точно знал что и кому следовало поручать! Астра со своей страстью к порядку идеально подходила на роль моего личного секретаря.