Оскар отпустил девушку и даже поправил на ней платье. Она резко оттолкнула его.

— Не прикасайся. Я сама решу свои проблемы.

— Успокойся и не говори глупостей. Одна в степи, ты даже с оружием вряд ли будешь в безопасности. Кочевники обрадуются такому подарку. У них с бабами плохо.

— Дай мне мушкет, порох, пули и шпагу. Они пожалеют, если встретятся со мной!

Оскар поражался смелости, безрассудности и остроте языка этой девушки и она его этим и привлекала. Когда Адриана злилась, она нравилась ему гораздо больше. Покладистые девушки ему быстро надоедали. Неужели эта дуреха действительно так на него действовала.

— Вот что, я познакомлю тебя с моим товарищем. Мы не скажем ему кто ты. Он занимается охраной караванов и у него в подчинении не мало парней. Я заплачу ему, чтобы он переправил тебя, к твоей подружке, как там её… Кати. А пока, — он глянул на циферблат больших напольных часов с маятником. — Пока ты побудешь у меня. Тебе нужно позавтракать. Марта!

Служанка подошла к ним, нервно поравляя подол хорошо выглаженного платья.

— Господин Бох, вы уверены, что вам стоит идти в Арг-Горанд? А если вас начнут допрашивать?

Оскар начал сердиться на излишнюю дотошность служанки. Она годилась ему в матери и её назойливость была кстати в делах косаемых домашнего хозяйства. Он относился к ней с уважением, но сейчас Марта начинала его сильно раздражать.

— Марта, если я не явлюсь на уроки, подозрения в первую очередь падут на меня. Меньше слов — больше дела, лучше приготовь нам тьрского кофе и омлет.

Женщина резким жестом поправила платок на плечах.

— Как скажете, господин Оскар.

— И никаго пудинга, Марта, — добавила Адриана и удыбнудась учителю. — Я им сыта по горло.

За окнами начало рассветать и некоторое количество света проникало сквозь шторы. И в таком интимном полумраке Адриана казалось излишне притягательной. На ней не было дурацкого чепца, всклокоченные русые волосы беспорядочно разметались по худым плечам. На скуластом и от того необычном лице сияла загадочная улыбка. Девушка не похожа была не на одну из тех, что учились у него. Да и вообще не на одну из тех, что он встречал прежде. Хотя красавицей Адриану назвать сложно, но было в ней что-то притягательное.

***

Мне представлялось, что Оскар Бох должен жить как заядлый холостяк. Как жили заядлые холостяки я знал не понаслышке: один из моих старших товарищей именно так и жил, пребывая в бесконечных пьяных гулянках с девицами легкого поведения и товарищами.

Но нет, у этого господина дома все оказалось слишком скучно и традиционно. Небольшая гостинная с тремя кожаными диванчиками, фортепьяно и напольными часами с маятником, современное механическое чудо, набирающее успех, среди знати, и тех, кто ценит время и черное фортепьяно с золотой отделкой. Ковры в гостинной вычищены до единой соринки, а паркетный пол начищен до блеска.

Бедняга не ожидал, что его помощь понадобится мне так скоро. Сам я чувствовал себя несколько виновато. Ведь требовал от него практически жертвы в виде карьеры и даже личной свободы. Одно мое присутствие в этом доме достаточно опасно для него. И конечно, как я и ожидал, он рассердился на меня, но быстро отошел.

Пока Марта возилась на кухне с омлетом и кофе, мы поднялись в комнату Оскара, теплую и достаточно светлую. Кровать была расстелена и небрежно смята. Сам хозяин выглядел тоже слишком тривиально. В голубом бархатном халате, длиной ниже колена. Когда я догадался, под этим халатом скорее всего одеты одни только кальсоны, и мне стало смешно. Оставаться в гостинной было небезопасно, как сказал Бох, могли нагрянуть случайные гости и застать меня. К тому же, он желал мне показать что-то. И когда об этом сказал, я немного замешкался. Так как я сам по сути своей почти мужчина, его предложение вызвало во мне некоторые неприличные догадки. К тому же, когда его гнев поутих, он стал смотреть на меня так, как обычно смотрел на красивых девушек, особенно когда хотел их трахнуть, мой похотливый папаша. Меня передернуло и я не стал отходить далеко от двери и оставил ее чуть приоткрытой.

В комнате так же оказался и письменный стол мощными ящиками. Из одного из них Оскар достал темный футляр.

— Мушкет, — сразу узнал я и заметил, как удивлен был Оскар. — Не плохая модель, с оружейной мастерской Юрския, с нарезным стволом и сбалонсированными пулями.

— Ты прекрасно знаешь математику, разбираешься в оружии. Ты что в казарме воспитывалась?!

— Я очень наблюдательна, да и такой, только еще лучше, есть у моего отца. Можно посмотреть?

Учитель подал мне футляр. Я открыл крышку и не без удовольствия созерцал прекрасное оружие. О, Светлейший Архон, в монастыре несколько месяцев мне разрешали брать в руки только спицы для вязания. И вот сейчас меня переполняла радость. Я снова почувствовал себя мужчиной.

Оскар наблюдал за мной и улыбался. Наверное впервые видел девушку, которая испытывала истинный восторг от оружия.

— Ты удивительная девушка, Адриана, — голос Боха спустил меня с неба на землю.

Невольно он напомнил мне, о том, что я сейчас действительно девушка. Оскар подошёл ко мне близко и, как мне показалось, слишком. Я по энерции вынул из футляра мушкет и направил на него.

— Не заряжено, — напомнил он мне. — Только идиот будет хранить заряженное оружие.

“Значит, мой отец идиот, — подумал я в этот момент. — Он всегда держит в столе кабинета заряженный мушкет”

— Я не собираюсь причинять тебе неудобства, Адриана, не бойся меня, — посмеялся он, но все же отступил подальше.

— Договорились, — охотно согласился я, ругая себя за то, что не обратил внимание на рычажок, который при заряженном пистолете был поднят к верху.

Через несколько секунд в комнату заглянула Марта и увидев у меня пистолет замерла на месте, забыв, зачем пришла.

— Пора завтракать, напомнил и мне и служанке учитель.

Мы спустились в столовую. По моим меркам маленькую и даже тесную. Окна столовой выходили в сад с несколькими розовыми кустами с которых почти опали листья. Завтрак впервые за долгое время показался мне вкусным.

— Я постараюсь быстрее вернутся с занятий и заодно заеду к своему товарищу.

— А что делать мне? — поинтересовался я и покосился на Марту, которая принесла мне тарелку с омлетом и чашку ароматного кофе. В глубине души, мне не очень-то хотелось провести весь день с этой ворчливой женщиной.

— Жди меня дома, — Оскар посмотрел изподлобья и отхлебнул ароматного кофе. — А ты Марта, постарайся найти ей другую одежду.

Служанка от возмущения надулась как клуша.

— Но господин, если покупать готовое платье на девушку, меня могут заподозрить в чем-то. А сама так быстро я платье не сошью.

— Светлейший Архон, почему я должен поучать женщин, как им следует решать проблемы с одеждой! Возьми свое и подгони его по размеру Адрианы. Помнится моя матушка ловко подшивала платья моих младших сестренок.

— Я лучше останусь в этом, чем одену старушечий балахон, — возразил я. — Быть посмешищем не собираюсь.

Бох насупился и снова отхлебнул кофе и весьма твердо сказал.

— О, женщины, сейчас не до моды и красоты, делайте, что я вам говорю, — мы с Мартой недовольно посмотрели друг на друга. — И увольте меня от ваших душевных итезаний и жалоб.

Позавтракал учитель гораздо быстрее, чем я. И когда я только еще вставал из-за обеденного стола. Он уже переоделся в свою повседневную одежду. Которая состояла из хорошо выглаженного сюртука, белоснежной сорочки и черных штанов и вышел на улицу.

Мы остались с Мартой наедине и некоторое время молчали. После монастырским матрен, я не очень-то любил компанию женщин, которые старались за мной присмотреть.

— Свои платья, я тебе не отдам, — спокойно сказала она.

Иного ответа я и не ожидал.

— У меня есть платье моей дочери. Из шелка и парчи. Очень скромное и его нужно ушить и укоротить.

Потом она сняла с меня мерки и пропала в недрах своей комнаты, оставив меня наедине с самим собой. Чтобы развлечься я решил еще раз глянуть на мушкет Оскара. В прошлый раз я прекрасно запомнил, куда он спрятал ключ от полочки своего стола.