Конечно, я была голой и прикованной к металлической лавке.

Териан был как обычно само очарование. Он плюхнулся рядом со мной на скамейку, улыбаясь. Его пальцы коснулись моей щеки, пока я не отпрянула.

— Ты поможешь мне с нашим юным другом, — пробормотал он. — Делай его счастливым, да? Это пойдёт на пользу нам обоим.

— Ага, — я продолжала осматриваться по сторонам. Комната представляла собой камеру десять на десять с белыми стенами, а единственной мебелью здесь служила прикрученная органическая скамейка.

— Он знает, зачем ты на самом деле хочешь его заполучить? — спросила я.

Териан сделал жест «более-менее».

— Он знал достаточно, чтобы торговаться со мной за тебя, — светловолосый видящий склонил голову, чтобы посмотреть на меня. В этом теле это придавало ему немного распутный вид — опять-таки, он был почти мультяшно красив.

— И он прав, конечно же, — он улыбнулся. — Я не могу ожидать от него работы на полную мощь, когда его базовые потребности не удовлетворены, — он подмигнул мне. — Бедный парень и без того много страдал.

Я фыркнула.

— Ты правда думаешь, что я сумею контролировать серийного убийцу-подростка потому что… что? У меня есть женские половые органы?

Териан усмехнулся.

— Определённо.

Я решила просто спросить в лоб.

— Почему я, Терри? Почему он думает, что знает меня?

В янтарных глазах мелькнул проблеск любопытства.

— Знаешь, я сам задавался этим вопросом, — его взгляд прошёлся по моему телу, затем как будто обратился внутрь себя. — Твоя раса имеет значение, конечно же. Но он, похоже, весьма увлечён именно тобой… и убеждён, что знаком с тобой лично. И он многое о тебе знает, Элли-птичка.

Я поморщилась от этого прозвища.

Улыбнувшись, он пожал плечами, засунув руки в карманы.

— Мне очень не терпится узнать, что тебе удастся выяснить, — сказал он. — Как только вы двое познакомитесь поближе.

— Не бывать этому, — сказала я с предостережением в голосе.

Его губы растянулись в очередной улыбке.

— О, я вполне уверен, что это случится, — сказал он. — Я очень сомневаюсь, что он примет отрицательный ответ… во всяком случае, он не станет долго терпеть отказ. Видела бы ты, какие грязные мыслишки с тобой в главной роли он уже лелеет.

Его улыбка отразилась и в янтарных глазах, когда он увидел, как я поморщилась во второй раз.

— Он тот ещё маленький вуайерист, наш Нензи, — добавил он. — Он почти не спал, пока вы с Реви' познавали друг друга в той лачуге. И скажем так, не только Реви' получил удовольствие от некоторых увеселений…

Я снова поморщилась. Я постаралась не вспоминать выражение обожания в глазах ребёнка, когда он впервые увидел меня.

— Да ты, должно быть, шутишь, — пробормотала я.

— Да нет же, маленькая птичка.

— Бл*дь, да прекрати ты называть меня так!

В ответ на его радостную улыбку я прикусила губу. Моя мать называла меня птичкой, маленькой птичкой, Элли-птичкой. Та самая мать, которая по вине Териана истекала кровью бесконечно долгие часы. Я знала, почему он делает это, но это вызывало у меня желание убить его голыми руками всякий раз, когда он произносил это прозвище.

Он провёл пальцами по моей шее. Я отдёрнулась от его прикосновения.

— Он невероятно ревновал, знаешь ли, — добавил он мягко. — Не могу сказать, что виню его. Мне и самому не раз хотелось убить Реви'.

Я сглотнула, усилием воли сохраняя молчание.

— Думаю, он успокоится, — размышлял Териан. — Да. Минет на ночь от его подружки должен привести вещи в порядок в его маленьком мирке.

Я невольно скорчила гримасу.

— Иисусе. Да ты действительно больной.

Он снова усмехнулся.

Теперь же, лёжа на полу другой клетки, я вспомнила, как в тот раз подумала, что Териан чего-то мне недоговаривает.

Проигнорировав пальцы мальчика в моих волосах, я вновь перебирала его слова, пытаясь решить, не давал ли он мне намёка на истинную личность Нензи. Я все ещё понятия не имела, был ли он тем самым Нензи, который в итоге превратился в Сайримна.

Даже если он был тем самым существом… каким-то непостижимым образом… это не объясняло, почему он думал, что знает меня, и уж тем более не объясняло то, как он восемьдесят с лишним лет не старел.

Я старалась не думать об интервью с той репортёршей, а также о том, что его показали на всех главных новостных каналах.

Двумя днями ранее Мировой Суд легально отменил мой прежний статус. Теперь я принадлежала правительству Соединённых Штатов. Конечно, будут ещё слушания, ещё больше бюрократической волокиты. Другие человеческие правительства бились в истерике, особенно Китай. Но в мире видящих не осталось никого, кто мог бы воспротивиться этому — во всяком случае, легально. Совета Семёрки больше не существовало. Териан позволил мне посмотреть видеозаписи бомбёжки Сиртауна, которую устроили неизвестные, а также неожиданную атаку на американскую армию, которая пришла «помочь».

Это были американские СМИ, так что я не знала, насколько правдивы эти сведения. Насколько я знала, американцы сами могли устроить бомбёжку.

Однако образы Сиртауна казались неопровержимыми.

С официальным правительством видящих теперь покончено. Сиртаун теперь стал частью военной зоны и практически опустел.

Я знала, что это должно возглавлять список моих забот — и в некоторой мере так и было. Где Вэш, живы ли мои друзья, что Балидор сделал с Адипаном, кто мог погибнуть в сражении — все эти вопросы тоже не давали мне спать по ночам.

И все же на передний план то и дело выходили мысли о том, как Ревик видит меня в новостях, сидящую в Овальном Кабинете, избитую, одетую в платье с глубоким вырезом, макияжем и ошейником, а рука Териана обнимает мои плечи.

Я знала, что у Териана имелись свои причины провоцировать Ревика. Понимание этого не помогало делу, как и тот факт, что Ревик увидит это притворство насквозь.

Я резко дёрнула головой, и ошейник звякнул на моей шее.

Это причинило боль. Но это вернуло мои мысли к настоящему моменту. Это напомнило мне, где я нахожусь. Это также напомнило мне, что я слепа. Ревик не умер. Я просто не могла его почувствовать. И если судить по Нензи и Териану, то Ревик тоже не мог почувствовать меня.

Скорее всего, в этом и заключался смысл ошейника — не дать Ревику отследить меня.

При этой мысли в груди зародилась физическая боль.

Затем его руки оказались на мне, как и накануне ночью.

Я попыталась вырваться из его пальцев, но бежать было некуда.

— Нензи, нет. Прекрати!

Его руки ласкали мою спину до самого низа, затем проходились по ногам. Я почувствовала, как напряглись его пальцы, когда я отодвинулась так далеко, как позволяли мне кандалы. Он приласкал внутреннюю сторону моих бёдер, затем его рука скользнула выше…

— Нет! — вскрикнула я, выгибая шею. — Прекрати! Я не хочу этого. Пожалуйста, прекрати!

После небольшой паузы он убрал руки, посмотрев на моё лицо.

Его глаза светились слабым, бледно-зелёным светом.

— Пожалуйста, — мягко сказал он, касаясь моей щеки. — Пожалуйста, Элли.

— Нет! — я показала пальцами резкий отрицательный жест. — Нет!

Его глаза закрылись. Он поймал меня за волосы, крепко удерживая их своими маленькими пальчиками. Другой рукой он ласкал мою спину, и я видела, что он смотрит на моё тело, хоть я и избегала смотреть на него.

Теперь я осознавала, что на нем нет одежды… факт, которого я тщательно избегала, когда смотрела на него ранее. Я ощущала малый размер его рук, краем глаза замечала белизну его кожи, худую грудь и похожие на пауков кисти рук.

Он выглядел таким юным.

Я отпрянула под его пристальным взглядом.

— Пожалуйста, — сказала я. — Пожалуйста, оставь меня в покое.

— Что я могу сделать? — в его голосе послышалось раздражение. Сейчас он казался мне старше, как это бывало временами. Не столько напуганный мальчик, сколько… некто другой. Он ласкал моё лицо. Он попытался коснуться моих грудей, но я тоже отпрянула.