— Кодекс здесь нас не спасёт, Джон! — произнесла она с предостережением в голосе. — Ты разве не смотрел хотя бы новостные ленты, когда Сиртаун разбомбили в крошку?

— Я тоже был там, Чан, — произнёс Джон уже с искренней злостью. — Даже не начинай про это, бл*дь, ладно? Я был в самой гуще вместе с тобой.

— Ладно. Ну и сколько же, по-твоему, смертей, они включили в план игры для этой маленькой операции? — её подбородок вновь напрягся, и она сделала короткий жест рукой, отбросив косички назад резким движением головы. — Он одел её как бл*дскую шлюху. Его шлюху. Териан смеётся над нами, Джон! Он заслужил все, что он получит от Дигойза, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы видеть, что он это получит.

Выдернув руку из его хватки, она закрыла карту и наградила его очередным жёстким взглядом перед тем, как уйти обратно в рабочую комнату.

Джон лишь смотрел ей вслед.

Нет смысла догонять её. Она его не слышала.

Чандрэ теперь стала такой же, как они все.

Чем дольше они оставались с этой группой татуированных видящих из гор, тем более злыми и настроенными против людей они становились. Джон вновь посмотрел по сторонам, гадая, не исходило ли это и от Ревика тоже. От его внимания не ускользнули, что временами у его друга имелась немалая склонность к расизму. Элли ворчала по этому поводу. Даже Йерин упоминал это как-то раз.

В последнее время становилось только хуже.

Здесь что-то не так. Джон знал, что это как-то связано с видящими-повстанцами и их жутковатым лидером, Салинсом. Ревик, похоже, тоже это знал; просто ему наплевать.

Зная его, наверное, в его глазах это считалось компромиссом.

Было что-то пугающее в том, что целая армия незнакомцев просто вверила Ревику контроль над операциями, не задавая никаких вопросов. Неважно, кем бы ни была его жена, и что бы с ней ни случилось, Джону это все равно казалось странным. Все они, даже тот монстр, Врег, который все меньше ненавидел Ревика по мере того, как тот превращался в полного ублюдка — все они без вопросов делали то, что говорил им Ревик.

Усевшись на плюшевое кресло, которое, наверное, под инфракрасным цветом сплошь светилось пятнами, Джон закрыл глаза и постарался унять беспокойство, скручивавшее его нутро.

Что-то в выражении лица Ревика…

Что бы там ни говорила Чан, Ревик вовсе не хорошо справлялся с этим.

Джон не давал себе времени подумать о том, через что сейчас могла проходить Элли. Он просто не мог задумываться об этом.

Однако он знал, что Ревик наверняка не сумеет заблокировать эти мысли, во всяком случае, не полностью. Он будет проводить параллели со всем, что он, Джон и Касс пережили от рук Териана. Он будет представлять себе сцены с мальчиком. Он явно выбит из колеи всей этой штукой с сексом и браком, в разгаре которой находились они с Элли.

Так что да, Джон понимал, почему он в некоторой степени сходит с ума.

И все же вид Ревика в таком состоянии пугал его.

Отчасти Джон думал, что если он сам ничего не мог сделать для своей сестры, то он мог хотя бы уберечь её мужа от краха, пока тот пытался спасти её жизнь. Он даже подумывал связаться с Вэшем или, может быть, Балидором, но Ревик предельно ясно дал понять, что не желает говорить с ними, как минимум, пока все это не закончится.

Ему чертовски хотелось, чтобы Касс была здесь.

Касс имела странное свойство проникать сквозь защитные барьеры Ревика. Ревик прислушался бы к ней. Возможно, на неё он тоже наорал бы, но он хотя бы выслушал её.

Однако Джон понятия не имел, где сейчас Касс.

И вообще, когда он в последний раз её видел, она тоже вела себя чертовски странно.

***

Балидор помедлил на каменистой тропе, положив руки на бедра.

Он посмотрел вверх, на склон ближайшего крутого утёса, где Касс и горный версианец медленно продвигались по узкой тропе, обнимавшей изборождённую каменную стену. Красные и черные вены извивались по серой поверхности скалы, придавая ей сходство с изрезанной плотью.

Вопреки своим дерзким манерам и человеческой биологии, Касс, похоже, могла идти часами без единого признака усталости.

Балидор начинал гадать, как он вообще позволил уговорить себя на это. Когда Дигойз отказался от его помощи, ему нужно было присоединиться к своим братьям и сёстрам из Адипана, провожать беженцев обратно в Памир, к Вэшу.

— Касс! — крикнул он вверх. — У тебя все хорошо?

— Ага, — отозвалась она чем-то средним между громким откликом и криком. — Думаю, мы уже довольно близко. Это выглядит в точности как рисунок в книге. Багуэн тоже так думает.

— Ты вообще представляешь, каковы шансы? — произнёс Балидор с некоторым раздражением. — И вообще, эта книга может оказаться обманкой, Касс, или…

— Нет, — крикнула Касс в ответ. — Все верно.

Балидор заметил, что версианцу, похоже, нет дела ни до того, ни до другого.

Но с другой стороны, он явно следовал за Касс, словно она была каким-то человеческим пророком — может, из-за её отношений с Мостом. Балидор все ещё не знал его имени, хотя она называла его Багуэн. Балидор подозревал, что это какое-то искажённое слово версианского языка, которое она неправильно расслышала.

Они провели в походе несколько дней, единственную провизию они несли за своими спинами, а единственной их экипировкой было то, что Балидор имел при себе, когда покинул Сиртаун с Повстанцами, в том числе его пистолет.

В два из минувших дней ему удалось поохотиться.

Вода не была проблемой, по крайней мере, пока что, но он все сильнее тревожился из-за сокращающегося количества боеприпасов и из-за того, что они вообще делали здесь. Касс, похоже, решительно уверилась, что это лучший способ помочь Дигойзу и Мосту, но учитывая все факторы, вера Балидора в Касс начинала подкашиваться.

Чего бы она ни пыталась достичь, он не мог прочесть это своим экстрасенсорным зрением. Для него это подразумевало больше веры, чем допускал его рациональный рассудок.

И все же впервые за несколько десятилетий, а то и столетий, Балидор не мог сказать, что имелось какое-то срочное дело, требующее его внимания.

Сиртаун заброшен. Адипан разбежался.

Те, кто не отправился за Дигойзом и Мостом, возглавляли караваны беженцев до Памира, Сиккима или Ладакха, чтобы собраться и оценить их потери. Некоторые из этих групп пробудут в пути недели, если не месяцы. Конечно, Балидор мог бы помогать им, но опять-таки… не было жизненной необходимости в его присутствии.

Правительство видящих пребывало в полном хаосе, но сам Балидор мало что мог предпринять по этому поводу. Именно на Вэша ложилась ответственность реорганизовать Совет из тех, кто остался.

Он слышал новости от остатков Семёрки прямо перед тем, как он, Касс и версианец ушли из той землянки в Юго-Западном Китае. Новости были в основном плохими. Йерин убит американцами — а может, случайно погиб от рук Восстания. Американцы все ещё отрицали свою причастность, а Повстанцы придерживались утверждения, что они появились только после атаки, но в случае с Йерином конечный результат оставался прежним.

Вэш оплакивал своего сына, что замедляло восстановление правительства.

Скорее всего, в результате его отсутствия и ситуации с Мостом Совет фактически ушёл на перерыв. Балидор не хотел думать о том, что им делать, если этот перерыв никогда не закончится.

Балидор получил список погибших.

Он мог хранить все это в своём aleimi, потому что он был видящим. Он мог бы повторить его наизусть, если потребуется, но знать эти имена — уже само по себе плохо. Многих из погибших он знал лично.

И помимо этого, сама численность жертв ошеломляла. Балидор понимал, что возможно, становится свидетелем конца своей расы, или же начала её конца.

Ему стоило отправиться с Дигойзом.

Он знал, почему Дигойз не хотел его присутствия; это стало понятно по его отговоркам, ещё до того, как Ревик подсоединился к той грязи Дренгов просто потому, что это могло сэкономить ему несколько дней с поисками его пары.