После той улыбки, сердце Эрин ни единого дня не билось ровно. Ее инициатива было оправдана, положив начало хрупкому знакомству. Никогда прежде в жизни Эрин столько не думала над словами, которые слетали с ее губ. Модельная внешность вполне расслабляла и мозг, ведь мужчины без особых усилий сами падали к стройным ногам мисс Линч. Но образование, на котором так настаивал ее отец, в коем то веке сыграло на руку организатору модных показов. И Эрин впервые за многие годы мысленно поблагодарила ненаглядного папочку за его настойчивость. Она могла поддержать разговор на многие темы и умела вплетала малоизвестные цитаты великих мира сего, чем несомненно заинтересовала Ллойда.

За этим ужином последовали самые тяжкие два дня.

Два дня ожидания, терзаний и любовной агонии. Дорогой особняк семейства Линч в Верхнем Ист-Сайде наполнился скверным оттенком неудовлетворенности. Эрин довела прислугу до истерики своими капризами, мать привыкла к переменчивому поведению дочери и просто не обращала внимания. Единственному ребенку в семье прощалось и не такое…

А потом были слезы облегчения и расцеловывание все тех же горничных, которые раньше получили незаслуженный разгон и орошую порцию хамства. И все после одного звонка от Ллойда Грэнсона, который пригласил Эрин на свидание. Именно этим словом он назвал грядущую встречу, погнав воображение блестящей барышни невероятным галопом. Но в то время, как красотка Эрин гибла от счастья в своих фантазиях, Ллойд видел в ней только прекрасную возможность выгнать из своей головы преследующий его образ другой женщины, которая была куда менее изысканной, никого не цитировала и мечтала о фрезерном станке.

Мисс Линч была настоящим спасением, неназойлива и чем-то напоминая ребенка. Ей была присуща легкая манера в общении, какое никакое чувство юмора. Она вселяла Ллойду надежду, что когда-нибудь он перестанет воскрешать в памяти черты лица Эммы, которая с каждым днем все больше превращаясь в видение.

Не отдавая себе отчета Ллойд никак не мог позволить себе думать об Эмме плохо. Были слабые попытки придать внезапной пропаже этой женщины лицемерный оттенок холодного расчета или легкомысленности, от чего становилась совсем противно на душе.

Ллойд легонько прикоснулся к губам Эрин и нежно щелкнул по ее точеному носу.

Мне нужно встретиться с братом. Что-то совсем худо семейному бизнесу. Боюсь это затянется, потом еще надо проведать… буквально старого друга.

Эрин заполняла ноющую пустоту, которая в последнее время стала тяготить Ллойда. Он прекрасно осознавал насколько его отношение к этой женщине недостойнои даже лицемерно. Не чувствуя взаимности по отношению к этой девушке, Ллойд старался заглушить угрызения совести тем, что осаждал свои привычки и практически закрывал глаза на тот факт, что вещи Эрин постепенно отвоевывали место в его гардеробе.

Не было секретом, что мисс Линч являлась довольно избалованной, то тот факт, что она могла приготовить самостоятельно ужин, стоически потребляя за раз такое количество калорий, от которого ее родная матушка пришла бы в ужас — указывали на равнозначные усилия и с ее стороны. Эрин не вертела носом, была готова к трудностям и буквально заглядывала в рот, предугадывая желания Ллойда. Обнадеживать ее он не торопился, но и отталкивать не собирался, наслаждаясь осознанием того, что в его квартире есть еще один человек, присутствие которого не обременяет шумом и не отвлекает от работы, но приносит уют и спокойствие.

Подбросить тебя до родителей или останешься у меня?

Ллойд сделал долгожданный шаг в сторону к Эрин и она замерла, слушая, как громко застучало ее сердце.

Ты не будешь против? — ее искренняя растерянность убеждала, что чувства не поддельны, но это не всколыхнуло в душе Ллойда ни капли сожаления.

Он молча протянул ей дубликат ключей от своей квартиры. Тонкая, изящная рука Эрин Линч сомкнулась, с неистовой силой зажимая негласное приглашение в личную жизнь.

Ты будешь голоден? — она не стала прыгать от радости и демонстрировать восторг, а лишь слегка улыбнулась.

Полагаю, что да, — Ллойд легонько прикоснулся к ее губам и тут же почувствовал, как ее руки сомкнулись за его шеей и она не дала ему отстраниться, стройное тело трепетно прижалось дразня и соблазняя, но лишь на мгновение, как будто обещала, но оставляла место предвкушению.

Тогда я буду ждать тебя, — ее горячее дыхание скользнуло по его коже, чтобы тут же раствориться.

Едва Ллойд вошел в лифт, Эрин уже щебетала о случившемся со своей матерью, с уверенностью в голосе заявляя, что один их самых известных холостяков Нью-Йорка уже практически у нее на поводке.

О правильности принятого решения Ллойд размышлял слишком долго. Он прирос к одиночеству и этот образ жизни настолько его затягивал, что грозил лишь усугубить его придушенную социофобию.

К тому же на следующей неделе было ровно год с того момента, как исчезла Эмма. Воспоминания немного притупились, но Ллойд знал, что они будут воскресать в памяти снова и снова изнуряя и изматывая его. Эрин отвлекала, разбивая тишину в квартире, привнося новые краски в монотонную жизнь, от которой Ллойд, почему то перестал получать удовольствие.

Перемены в его жизни были скорее приятными, что нельзя было сказать о жизни матери. Дела в «Грэнсон-корп» шли из рук вон плохо. Слова матери, которые она произнесла сквозь слезы сегодня по телефону, выбили из головы Ллойда мысли об Эрин.

«Из-за Стивена мы пойдем ко дну, а он будет и дальше винить кого угодно, только не себя!»

Непоследовательные действия и раздутые амбиции брата дорого обходились «Грэнсон корп». Компания проиграла тендер, потому что Стивен не удосужился опуститься до традиционной взятки заместителю председателя градостроительного комитета. Впрочем, для данной нехитрой манипуляции использовалось более удобоваримое понятие, как «личная гарантия».

Виктор, также как и Ллойд прекрасно был осведомлен о необходимости данного неприглядного действа и приводил множество доводов, но Стивен уперся окончательно и заявил, что не собирается навешивать на себя коррупционное дело, чтобы сунуть лишний козырь в руки нахального управленца. Его идея-фикс по поводу маниакальной заинтересованности Виктора в единоличном правлении в «Грэнсон-корп» была безосновательной и тянулась тонкой нитью из неправильных детских впечатлений, когда будучи, подростком, Стивен стал свидетелем весьма драматической сцены, когда Лингер ругался с его отцом. В этой ссоре кидались странные слова интрижке с какой-то потаскухой. Отец нес околесицу на счет зависти, якобы которую Виктор уже не мог скрывать.

Именно Роберт вбил клин между своим младшим сыном и своим лучшим другом. Ведь других благодарных слушателей у него не было. Оливия часто закрывалась на ключ в своей комнате, а Ллойд покинул родной дом и бросив колледж, пропадал в путешествиях. Убедительные доводы отца до сих пор звенели в ушах Стивена. Будто одиннадцатую заповедь он все твердил себе, что Лингер рано или поздно всех их предаст и оставит с пустыми руками.

Заклиная своего старшего сына вмешаться, Оливия из последних сил старалась держаться, осознавая масштабы грядущей катастрофы, если пустить судьбу компании на самотек.

Огромный черный джип припарковался на стоянке дома, окруженного садом. Деревья и кустарники были уже укрыты на зиму проворными садовниками и только газон радовал зеленью. Рыжие стены выхватывали из тьмы яркие фонари.

Ллойд вышел из машины и широким шагом направился к парадному входу. Дверь была не заперта. Просторный холл, наполненный теплым светом встретил былого жильца этого особняка.

Негромкий стук каблуков раздался со стороны лестницы. Ллойд заметил, каким затравленным был вид у матери. Оливия выдавила из себя улыбку и заключила сына в объятия, с облегчением вздохнув.

Все так плохо?

Милый мой, мы уже на грани. Ни я, ни Виктор не в силах вразумить твоего брата. Как же он становится похож на своего отца!

Где он?

В библиотеке.