— Борьба за титул чемпиона! — рявкнула Милана у неё над ухом и треснула ладонью по столу.

От неожиданности Настя дёрнулась и… припечатала ладонь Хелен к столешнице.

— Говорила же, потихоньку, — пробурчала та, растирая пальцы. — Я не в полную силу боролась, но…

— Я тоже! — поддержала Мара.

— Но не поддавалась, — договорила Хелен. — И дело не в том, кто победил и кто из нас сильнее. Но ты же не знаешь своей силы, да?

Настя помотала головой. Она шутит? Издевается? Её разыгрывают?

— Технология Храма по созданию Клинков, — обронила Ламия. Остальные, включая Настю, мигом уставились на неё. — Плевать на стратегические и военные тайны… Если кто не слышал, Магистр мёртв. И он был нечеловеческой тварью. В Храме правит другой нелюдь. Он и изменил эту, — она кивнула на Настю. — И опять налажал. И я тоже не человек. Клон, андроид, биоробот или совсем неведомая зверушка. А ещё во мне сидит симбионт Магистра, который может выедать внутренности людей и не даёт мне нужду справлять.

— Что это за бредни? Ты пьяна? — спросила Блэкхолл.

— Ты что, видела тут бухло? — отвесила ей подзатыльник Милана. — Не мешай человеку высказаться.

— Не человеку, — поправила Ламия. — А кто тут человек?

При этом она почему-то пристально посмотрела на Хелен. Та пожала плечами.

— И с чего такие откровения? — с подозрением осведомилась Мара.

— А что мне терять? — пожала плечами Ламия. — Все эти твари, играющие в богов и пытающиеся творить по образу и подобию… Уроды косорукие. Вчера я кое-что про себя узнала. И всю ночь думала. Из-за симбионта редко сплю. Цели нет, смысла нет. Храм — пустое место. Во имя и во славу чего? Коммандер ещё спрашивал не раз… А я старалась не думать. Заводная кукла на побегушках у нелюдей. И эта такая же. Не знает, не понимает…

Неожиданно Милана расхохоталась.

— Ой, ну даёшь, подруга. Смысла в жизни у неё нет. В депрессию впала, разочаровалась, отчаялась. На грани истерики и щас разревётся… И говорит — не человек она, а? Это ж натуральный Пэ-эМ-Эс!

— У меня не бывает, — огрызнулась Ламия. — Организм устроен иначе. Не как у людей.

— Что, и гормонов вовсе нет? — вскинула бровь Хелен. — Так не бывает. Конечно, с менструальным циклом твоё состояние сейчас не связано. У меня его тоже нет. Но эмоции-то есть. Кстати, я тоже не человек. Создана искусственно и сразу взрослой.

— Ну нифига себе каминг-ауты пошли, — хлопнула ладонью по столу Милана. — Кто ещё признается? Я-то человек… Родилась, выросла, попала сюда. Но трахалась с троллем. И мне понравилось. Сойдёт за откровение?

— Я ни в чём признаваться не собираюсь! — почти взвизгнула Блэкхолл. — А вы… вы все держитесь подальше!

— Расистка, — фыркнула Милана. — И дура, само собой. Но это все давно знали.

— Всё это занимательно, но тут некоторые от еды в троллей превращаются, хотя рождались и росли как люди, так что грани человекообразности давно размыты, — заметила Мара. — Да и сам принцип Избранности… Что это и как работает? Что за проволочки у нас в головах? Может, мы все только считаем себя людьми, которые попали в другой мир, а на деле просто копии в телах роботов? Или вообще мы в компьютерной игре?

— Тогда сюжет тут отстой, — опять вмешалась Милана. — И прокачки никакой. Волшебного оружия нет. И даже с драконом обманули!

— А вот это ещё не факт… — криво усмехнулась Ламия.

Двери распахнулись, и вошёл начальник королевской гвардии.

— Ты, — указал он на Мару, — пойдём со мной.

— Минутку, — отозвалась та и поспешила в свою комнату.

— Господин Фриц, если не ошибаюсь? — обратилась к гвардейцу Блэкхолл.

— Герр Шульц, если угодно, — сдержанно кивнул тот.

— А мы с вами раньше нигде не встречались? Вы не бывали в Бжезинке?

Фриц на секунду замер, будто его пыльным мешком по голове ударили, с прищуром взглянул на девушку, но быстро взял себя в руки.

— А где это?

Блэкхолл замялась, явно не зная ответа. Спасла ситуацию Мара, вернувшаяся с сумкой через плечо.

— Я готова идти к Её Величеству. С подарками.

Фриц кивнул и развернулся к выходу. Мара скривилась, но последовала за ним.

— Не знаю, что это за Бже… как её там, но полюбому бывал, — заявила Милана, как только закрылась дверь. — И рожа у него фашистская.

— Рожа у него парня по имени Ганс, — обронила Хелен. — Он был немцем и не самым славным малым, но не фашистом. Он из моего мира. И я не понимаю, как…

— Пересадка сознания, — перебила Ламия. — Эти проволочки в голове. Раз и в другое тело.

— Чепуха это, — возразила Милана. — Мне как-то раз такую в ухо воткнули. И ничего, собой осталась, никто не подселился.

Настя притихла и постаралась не напоминать о себе, прислушиваясь к разговору и пытаясь осмыслить всё услышанное. Из откровений Ламии она не поняла и половины, но уяснила главное для себя — она не просто какая-то там секс-кукла. Хоть её и пытались сделать таковой, но получилось нечто иное. И она сильная! Очень! А значит, вполне может постоять за себя. И почему только раньше не попыталась?

Конечно, понятно почему. Из страха. От неуверенности в себе. По привычке. И все вокруг так с ней обращались, что она и подумать не могла… Но они и сами не знали! Ни королева, ни гвардейцы… А раз так, она может преподнести им неприятный сюрприз. Вот только что делать с питанием?

— Ты же и до того была Избранной, вот твоё сознание и победило пришлое, — пояснила Ламия. — Но твой разум можно перенести в другое тело, только не Избранного. И оно станет телом Избранного, но с твоим разумом.

Милана задумчиво покосилась на Блэкхолл. Та, заметив это, с явным испугом отшатнулась. Милана рассмеялась.

— Да не бойся, Дырка, на кой чёрт мне твои растраханные дырки? Хотя мои после тролля не лучше…

Она снова засмеялась.

— Наверное, нам в еду что-то подсыпали, — предположила Хелен. — Мы ведём себя странно. Я сама не понимаю, почему разоткровенничалась…

— Мы ели разное, — возразила Ламия. — Могли подсыпать во всё, но…

Она покосилась на Блэкхолл.

— Я ничего такого не чувствую и откровенничать не собираюсь, — вздёрнула нос та.

— Ой, да пофиг вообще, — отмахнулась Милана. — Давайте я лучше расскажу, как потрахалась с троллем.

— Позже, — отмахнулась Ламия. — После ужина, на сон грядущий расскажешь. Если не раздумаешь. Заодно проверим, опоили нас чем-то или нет. Ужин жрать не будем, вы же поняли, да?

Настя вздохнула. Видимо, слишком громко, поскольку привлекла к себе общее внимание.

— Завидуешь? — догадалась Ламия. — Тебе ведь только жидкую пищу можно. Из телесных жидкостей…

— Ты что, вампирша?! — вытаращила глаза Блэкхолл.

Ламия захохотала. Настя моргнула, покосилась на одну, потом на другую. Перевела взгляд на Милану и Хелен — эти смотрели с интересом и любопытством в ожидании ответа.

— Кровь — это телесная жидкость, — медленно произнесла Настя. Сделала паузу и дождалась кивков слушательниц. — Да, я вампирша. А теперь извините меня. И… спасибо.

Она вскочила со стула и почти бегом бросилась в свою каморку. Там она села на кровать, уткнулась лицом в ладони и заплакала, стараясь не всхлипывать слишком громко.

Дура, какая же она дура! И чему только в школе училась? Конечно же кровь — тоже телесная жидкость! Ведь слышала уже, как Хайд об этом говорил. Именно о телесных жидкостях, а не конкретно сперме! Хотя потом и уточнял, но… Конечно, им нужно было сделать её зависимой, униженной. Нужна была покорная секс-кукла, а не нечеловечески сильная вампирша.

Но теперь всё изменится. Главное беречь длинные уши, полные болевых точек и эрогенных зон. Остальное тело тоже чувствительно к боли, но царапины очень быстро заживают, значит и раны затянутся. А боль потерпит. Следующий же гвардеец, который попытается накормить её своей спермой, сам станет обедом. А там и до королевы очередь дойдёт…

***

В первую же ночь Жор выбрался из подземелий и отправился на разведку. Быстро выяснилось, что Дворец охраняется вовсе не так хорошо, как должен был бы. Никаких патрулирующих гвардейцев, даже охраны почти нигде нет. Исключением оказались двери комнаты королевских невест. Кто именно находится за дверями, Жор узнал из болтовни самих гвардейцев, которые даже не подумали заметить прячущегося за ближайшим углом здоровенного недотролля. Хотя бесшумностью походки Жор похвастаться вовсе не мог. Но стражники слишком увлеклись обсуждением прелестей кандидаток в королевские невесты и описанием поз, в которых не отказались бы с ними поразвлечься. Ничего нового для себя Жор из услышанного не извлёк.