И тут Вербу в награду за его мысленные усилия осенило: искать Ника надо по его интересу. Не по главному, какой деловой человек станет делиться с другими, что собирается приобрести крупную партию алмазов неизвестного происхождения? По побочному интересу, в котором в общем-то никакого секрета нет. А побочный интерес - это семейство скрипача Когана, который гастролирует сейчас в Аргентине, это его дочери, его городская квартира, его дача. Коган - скрипач известный, хорошо зарабатывает, связи имеет широкие, в том числе и в деловом мире. Евреи - народ пронырливый, вряд ли Коган благоденствует скрипочкой единой, хороший гешефт он не упустит. Скорее всего, хранятся у Когана какие-то ценности или раритеты, на которые этот козел Ник положил глаз. Ценности, раритеты, коллекции… Что-то такое маячило в памяти Вербы в связи с этими понятиями и именем скрипача Когана. Это что-то, уступая напряжению мысли, вдруг прояснилось - коллекция скрипок! О ней пронюхал Семен Григорьевич и пытался заинтересовать ею Вербу, но он интереса не проявил. Тогда старик по своей инициативе и по своим каналам связей собрал об этой коллекции всю информацию, какую только смог собрать, и заложил в компьютерную картотеку. Сбор информации был одним из коньков разнообразной деятельности Бокия. Никому не дано знать заранее, что может пригодиться в посреднической деятельности, поэтому чем больше знаешь, тем лучше, - таков был девиз старика Бокия. Информацию о коллекции скрипок Верба не просматривал, но помнилось ему, что Семен Григорьевич толковал ему что-то о хранилище сейфового типа, которое Коган намеревался соорудить на своей даче.

Игорь, с замиранием сердца ожидавший от хозяина громов и молний по поводу своего ляпсуса с драгоценными камнями и моливший Бога, чтобы дело обошлось денежным штрафом в рассрочку, минут пять простоял у стола, постепенно обретая крепость в ногах и если и не успокаиваясь полностью, то обретая некоторую надежду на относительно благополучный исход. Хозяин не рассвирепел, он задумался, позабыв про своего незадачливого помощника. Что-то было не так в этой операции неудачного обмена рублей на дорогие бриллианты! Может, Верба пустился на какой-нибудь мухляж, может, попытался подсунуть Нику «куклу» вместо части суммы? Игорь тоже ушел в гадательные размышления, поэтому вздрогнул, когда хозяин сказал:

- Выйди и подожди в гостиной. Я должен подумать, что мне с тобой, дураком, делать. - И когда Игорь уже открывал дверь, бросил вдогонку: - Ни капли спиртного больше! Ты мне трезвый понадобишься. Сам вляпался в дерьмо, сам и выбираться из него будешь.

Вот Игорь и выбирался, стоя на коленях за кустом шиповника, сжимая в руках «узи», глядя на лицо приближающегося Ника и с тоской думая о том, что пульки-то в магазине автомата - не настоящие, резиновые.

Споткнувшись, как и было запланировано, Славка ойкнула не очень натурально, зато достаточно громко. Присев на корточки, Горов заботливо расспрашивал ее о состоянии ноги, но смотрел при этом исподлобья не на нее, а на живую изгородь, смотрел по-рысьи, почти не мигая, холодно и цепко. Помогая Славке подняться, он успокоительно шепнул, что засаду он засек и можно не волноваться. Девушка уже настолько верила Горову, что восприняла эту информацию как должное, хотя будь она покритичнее, то могла бы и усомниться: до живой изгороди с естественными воротами было не меньше пятидесяти шагов и заметить скрытое перемещение на таком расстоянии было нелегко. Славка догадывалась, что ориентироваться Нилычу помогало «длинное ухо», позволяющее ему отчетливо слышать голосовые команды, звуки шагов, шепот переговоров и шорох раздвигаемого в местах засады кустарника. Однако она не знала, что все эти дни Горов постоянно носил специальные контактные линзы с регулируемым увеличением от нуля до шести крат - как у хорошего бинокля.

Шли они, Славка по тропе, Горов слева от нее по обочине, медленно, нога за ногу. Славка так вошла в роль, что начала прихрамывать на левую ногу. Вопрос Горова о причине разреженности деревни она расслышала плохо, и если бы он наперед не предупредил ее, о чем будет вопрос, пришлось бы переспрашивать. Отвечала Славка не очень толково, сбиваясь с одной мысли на другую, один раз голос ее предательски дрогнул, и, чтобы скрыть этот промах, она закашлялась. «Молодец», - шепнул Горов, поддерживавший Славку под локоть во время этого ше-ствия на бандитскую Голгофу, и девушка сразу приободрилась. А собраться с мыслями и говорить толково ей было трудно потому, что она все время слышала голос своего второго «я», монотонно твердивший: «Как только Нилыч скажет «Ап!», рыбкой прыгаю вправо…» И после некоторой паузы умиротворения этот нудный голос снова напоминал: «Как только Нилыч скажет «Ап!»…» Разве можно о чем-нибудь толково рассказывать, когда тебя все время перебивают? Но зато, когда Нилыч действительно сказал свое «Ап!», мышцы гибкого, тренированного тела девушки сработали незамедлительно, без малейшей задержки.

Их подпустили шагов на десять-двенадцать, после чего справа и слева от тропы, оставаясь по пояс в кустарнике, поднялись два парня в джинсовых куртках, каскетках и темных очках-светофильтрах на пол-лица. Несмотря на этот маскарад, одного из этих парней по контурам плеч и шеи, посадке головы и даже характеру движений Горов узнал сразу. Это был Игорек, с которым он мило беседовал за ресторанным столиком, а потом обменивался в туалете. Его причастность к засаде возле дальней дачи показалась Горову странной, но эта мысль мелькнула и пропала - потом, не время размышлять об этом. Оружие участники засады подняли на уровень груди так, чтобы идущие по тропе могли разглядеть круглые дула стволов, слепо и устрашающе глядящих им в лица. У незнакомого парня был тяжелый пистолет, который он держал двумя вытянутыми вперед руками, у Игорька - оружие пострашнее: «узи», скорострельный автомат израильского производства. Судя по ухмылке, появившейся на губах Игоря и движению его головы, можно было догадаться, что он хотел что-то сказать, наверное, с издевочкой поздравить гостей с благополучным прибытием, а по-том подать обычную в таких ситуациях команду: «Руки!» Но сказать он ничего не успел.

- Ап! - негромко, но внятно проговорил Горов.

В следующее мгновение Славка уже летела вправо от тропы, распластавшись в воздухе. Девушка прыгнула изо всех сил, а прыгать она умела, поэтому еще в полете она увидела не только сумку, летящую вверх и в сторону засады, точно волейбольный мяч, отпасованный для завершающего удара, но и те инстинктивные движения, которыми бандиты отшатнулись от летящего предмета, невольно концентрируя на нем свое внимание. Прежде чем встретиться с землей, Славка заметила, как головы бандитов поочередно дернулись от незримых толчков и как на лбу одного и на скуле другого появились темные кляксы-отметинки. Успела она расслышать и сдвоенный хлопок выстрелов из пистолета с глушителем. Но вот как, точно подрубленные, надломились шеи бандитов, а фигуры обмякли, словно надувные резиновые куклы, у которых проткнули ножом оболочки, Славка рассмотреть уже не успела.

Из-за того что все ее внимание было сосредоточено на засаде, с землей руки Славки встретились неожиданно, без зрительного контроля. Поэтому кульбит она выполнила грубо, ушибив правое плечо, но зато перекатилась достаточно ловко, заметно сместившись от точки приземления. Ободренная этим успехом, Славка попыталась одним движением выхватить револьвер из-за пояса, но он зацепился, пришлось несколько раз дергать его, рискуя порвать пояс юбки. Когда она, наконец, зафиксировала лежачую позу на левом боку с револьвером в правой руке, направленным в сторону засады, бандитов она уже не обнаружила. Только слева, где стоял парень, заряд которому попал в лоб, еще подергивался, как живой, куст смородины. Как завороженная Славка следила за ним, пока куст не успокоился, и только после этого вдруг поняла, что бандит свалился прямо под этот куст и бился там в судорогах, пока не затих. Славку точно холодной водой окатили. Она перекатилась на правый бок, села, опираясь локтем о землю, и перевела взгляд налево, где спокойно поднимался на ноги Горов, глядя в ее сторону.