— Вы возражаете?

— Да что вы! — воскликнул он, вскочил, подошел к Марине Николаевне и пожал ей руку. — Напротив! Я буду безмерно счастлив видеть вас на посту директора Хогвартса! Тогда я уж точно смогу спать спокойно…

— Дело за малым, — вздохнула она, — выжить оттуда Дамблдора!

— Уверен, вам это по силам, — расплылся министр в широченной улыбке. — Ох, Долорес, вы сняли такой камень с моей души…

— Это был воображаемый камень, — серьезно ответила Марина Николаевна и вышла.

В коридорах Министерства, как обычно, было людно, но сегодня как-то чересчур уж шумно. Почему так, Марина Николаевна поняла, когда в следующем холле столкнулась с целой толпой — в глазах зарябило от алых мантий. Она попыталась было дать задний ход, но не тут-то было, ее уже окружили…

— Мадам Амбридж! — воскликнул предводитель, рослый аврор с длинными, чуть не по пояс, собранными в хвост волосами. — Так что, этот мелкий Уизли не пошутил?!

— А вы когда-нибудь слышали, чтобы Перси Уизли шутил? — поинтересовалась она, выискивая пути к отступлению.

— Да. Раза три за последние две недели, — честно ответил Уильямсон и вдруг сгреб ее в охапку. — Качать мадам Амбридж!

— Нет! Поставьте меня на место, мистер Уильямсон, немедленно! Или вы станете первым главой аврората, не продержавшимся на должности и часа! — перекричала его Марина Николаевна.

— Значит, правда? Правда?! — тот все-таки легонечко подкинул ее вверх, но тут же поставил наземь и даже одернул мантию. И добавил непосредственно: — А я еще вас старой жабой называл…

— Мистер Уильямсон, я всего на три года старше вас, да будет вам известно, — сердито сказала она. — И позвольте мне пройти!

— Мадам Амбридж, погодите… На пару слов, — он махнул своим коллегам, и те живо отсекли других любопытствующих. — То, что Скримджера отправили руководить Азкабаном, тоже правда?

— Да.

— Знаете, неплохо было бы избавиться еще от нескольких… хм… замшелых экспонатов… Скримджеру ведь потребуются помощники?

— Вы хотите помочь ему собрать группу сочувствующих, мистер Уильямсон? Я была лучшего мнения о вашей дальновидности.

— Гм… увлекся… — тот вздохнул. — Ладно, пристрою их куда-нибудь в глухомань. А еще… мадам Амбридж, вы знаете, кто такие чистильщики?

— Я в курсе, — осторожно сказала она, — а почему вдруг вы спрашиваете?

— Я хочу, чтобы всех авроров тренировали так же, — серьезно ответил Уильямсон. — Я говорил кое с кем из них… тех же оборотней, говорят, лучше всего валить разрывными — башка в одну сторону, лапы в другую, и никто не подкопается, никакой магии…

— Вы теперь глава аврората, вы и решайте, как натаскивать подчиненных, — сказала Марина Николаевна.

— А финансирование?!

— О боже… Хорошо, пришлите мне ваш проект, посмотрим, на что удастся уговорить министра, — вздохнула она.

— Вот, недаром говорят, что к Фаджу нужно подбираться через вас, потому что вы имеете на него влияние, — ухмыльнулся Уильямсон.

— Если вы скажете, что влияю я на него через постель… — начала Марина Николаевна.

— Я стану первым главой аврората, уволенным час спустя после назначения на должность?

— Нет, я просто сломаю вам нос, — серьезно ответила она. — И хватит попусту тратить время, не то как бы я и впрямь не пожалела о том, что рекомендовала именно вас!

— Прошу прощения, — посерьезнел Уильямсон. — На радостях, знаете ли…

— Умерьте радость либо направьте позитивные эмоции в рабочее русло, — сказала Марина Николаевна. — И для охраны Хогвартса в этом году пришлите, пожалуйста, хороших специалистов. Таких, которые в пересменку смогут показать ученикам что-нибудь… Ну, вы поняли?

— А, устраивать что-то вроде факультативов? Это запросто! На это, кстати, многие отставники подпишутся, — произнес он. — Те, кто только-только в запас ушел. К службе в корпусе они уже не считаются годными, но еще многим молодым зададут жару!

— Тоже подойдет. Словом, жду ваших предложений, мистер Уильямсон. И поздравляю с назначением, — добавила она и наконец-то смогла спастись бегством.

Лето близилось к концу, и Марина Николаевна решила прогуляться по Диагон-аллее: нужно было кое-что купить, да и вообще следовало прислушаться к тому, о чем поговаривают вокруг.

Первокурсников-магглорожденных видно было сразу: еще весной Марина Николаевна решила вменить в обязанность сопровождать их старостам старших курсов, тем, кто уже был совершеннолетним и освоил аппарацию на должном уровне, потому как не разорваться же преподавателям? Разумеется, к тем родителям, которые с сомнением относились к идее отдать детей в Хогвартс, отправлялась строгая и надежная с виду МакГонаггал, убедительная и добродушная Спраут или Снейп, который одним своим видом мог пресечь любые возражения, но остальных могли проводить и старосты. С теми, кто жил в Лондоне и его окрестностях, было вовсе просто, даже аппарация не требовалась — достаточно пройти через бар «Дырявый котел»!

— Мадам Амбридж! — заметил ее Вэл Хокинс, староста-семикурсник с Рэйвенкло. — Добрый день!

— Добрый день, мистер Хокинс, — кивнула она и посмотрела на парочку малолеток, жавшихся к рослому сопровождающему и с огромным любопытством разглядывавших всё вокруг. — Справляетесь с пополнением?

— А как же! Вот, уговариваю поступать на Рэйвенкло, а они — не-е-ет, мы глупые, мы не справимся…

— Заниженная самооценка — это скверно, — серьезно сказала Марина Николаевна. — Ну да посмотрим! Хм, мистер Хокинс, а у вас что, соревнование? Кто больше новичков уговорит думать именно о вашем факультете?

— А как вы догадались, мадам? — удивился он.

— Да я вот прямо сейчас наблюдаю мисс Перкью с Хаффлпаффа, она что-то с жаром объясняет своим подопечным… видите, во-он там, возле аптеки? И только что я повстречала мисс Лауэллин со Слизерина, она кормила детей мороженым и растолковывала им правила поведения в школе.

— Ну, в общем, да, мы решили, что Шляпа Шляпой, но ее ведь тоже можно уговорить, — ухмыльнулся Хокинс. — Меня она на Гриффиндор отправляла, но я упёрся — и ни в какую!

— Отчего так?

— Да наслушался еще в поезде о гриффиндорских отморозках, — непосредственно сказал он, — и решил, что мне лучше куда поспокойнее. А то я, знаете ли, у мамы с папой единственный сын. О выборе не жалею, если что.

— Прекрасно, мистер Хокинс, — вздохнула Марина Николаевна. — До встречи в школе!

— До встречи, мадам!

Подумав, она свернула в переулок, чтобы не натыкаться каждые пару минут на учеников с родителями, министерских служащих и прочих… И вдруг увидела весьма знакомую личность.

Личность торговала с лотка чем попало: были там керамические кружки, явно маггловские, сувенирные, с видами Лондона, магнитики, столовое серебро, какой-то невообразимый хлам, книги, и кое-какие вещички, от которых откровенно тянуло запрещенной магией — на это у Марины Николаевны (то есть Долорес) нюх срабатывал моментально.

— Кхе-кхе… — произнесла она, подойдя поближе. — Что это тут у вас, любезный?

— А вот, изволите ли видеть, мэм, — залебезил он, почуяв денежную клиентку, — вещички разные, посмотрите, не пожалеете! Вот кубок, настоящее серебро, старинная гоблинская работа, зуб даю… Книги, опять же, безделушки разные…

Марина Николаевна рассматривала одну вещь за другой, сохраняя на лице скучающее и немного брезгливое выражение, пока в руках у нее не оказался большой золотой медальон. Она отложила бы в сторону и его, если бы не символ на крышке…

Точно такие же змеи красовались на дверях Тайной комнаты.

«Ценные, значимые вещи… неповторимые», — вспомнила она и попробовала открыть медальон, но тщетно.

— Скажите-ка, любезный, — произнесла Марина Николаевна, — а есть у вас лицензия на торговлю темномагическими артефактами, каковых я насчитала тут примерно дюжину?

— Э…

— Есть или нет? Если нет, я вынуждена буду арестовать вас и доставить в Министерство для дальнейшего разбирательства.

— Да я… нет… как же… — забормотал Флетчер, один из членов Ордена Феникса, — это всё мое, на чердаке у бабушки покойной нашел, вот… я и не знал, что оно запрещенное!